Виктория стояла у окна в своей любимой гостиной и смотрела на знакомый двор. Два года назад, когда выходила замуж за Андрея, казалось, что впереди долгая счастливая жизнь. Квартира в центре города досталась от бабушки пять лет назад, и каждая вещь здесь хранила память о близком человеке. Старый комод у стены, винтажное зеркало в прихожей, даже потертый ковер на полу — все это было частью семейной истории.
Андрей тогда снимал комнату в коммуналке за пятнадцать тысяч рублей в месяц, и переезд к жене стал для него настоящим спасением. Работал менеджером по продажам, после оплаты жилья и еды денег практически не оставалось. Виктория трудилась дизайнером в рекламном агентстве, теперь их общий доход позволял жить комфортно.
В первый год брака все складывалось хорошо. Андрей был благодарен за возможность жить в нормальной квартире, помогал по хозяйству, дарил цветы. Но постепенно поведение мужа начало меняться. Стал чаще говорить по телефону с матерью, причем всегда уходил для этого в другую комнату.
Елена Сергеевна, мать Андрея, с самого начала относилась к невестке прохладно. Пятидесятидвухлетняя женщина воспитала сына одна после развода и привыкла быть центром его мира. Появление жены воспринимала как угрозу своему влиянию.
— Андрюша, — часто говорила свекровь во время редких визитов, — а не странно ли, что вы в её квартире живете? Ты там кто — квартирант?
— Мама, мы семья, — отвечал Андрей, но в голосе слышалась неуверенность.
— Семья, семья, — качала головой Елена Сергеевна. — А документы на кого оформлены? На неё. Захочет — выгонит, и ты окажешься на улице.
Эти разговоры не проходили мимо ушей Виктории. Женщина понимала, что свекровь пытается посеять сомнения в душе сына, но старалась не придавать значения. Андрей же после каждого такого разговора становился задумчивым и отстраненным.
— Вика, — говорил муж вечерами, — а ты не думала о том, чтобы переоформить квартиру на нас двоих?
— Зачем? — удивлялась Виктория. — Мы же семья, как ты сам говоришь.
— Ну, для порядка, — мялся Андрей. — Чтобы все было официально.
— Все и так официально, — отвечала жена. — Мы расписаны, живем вместе. Какие еще формальности?
Андрей замолкал, но Виктория видела, что тема его не отпускает. Чем чаще звонила свекровь, тем беспокойнее становился муж.
Полгода назад поведение Андрея изменилось кардинально. Стал раздражительным, часто задерживался на работе, перестал говорить о планах на будущее. Когда Виктория предлагала купить новую мебель или сделать косметический ремонт, муж отвечал уклончиво:
— Зачем торопиться? Подумаем еще.
— Но мы же здесь живем, — недоумевала Виктория. — Хочется, чтобы было уютно.
— Уютно и так, — отмахивался Андрей.
В разговорах с матерью муж стал еще более скрытным. Уходил на балкон, закрывал дверь в спальню, говорил шепотом. Виктория чувствовала, что против неё плетутся какие-то интриги, но прямых доказательств не было.
Три недели назад Андрей стал особенно нервным. Несколько раз приносил домой какие-то бумаги, прятал их в письменный стол, запирал на ключ. На вопросы жены отвечал неопределенно:
— Это документы по работе. Ничего интересного.
Но Виктория догадывалась, что бумаги явно не рабочие — слишком плотные, с гербовыми печатями. Похоже на официальные документы из государственных учреждений.
В прошлую субботу, когда Андрей ушел в спортзал, Виктория решила навести порядок в письменном столе. Ключ от ящика муж обычно оставлял в кармане куртки, и найти его не составило труда.
Открыв ящик, женщина обнаружила папку с надписью «Документы». Внутри лежали бланки договора дарения недвижимости. Все графы были заполнены — адрес квартиры, данные дарителя и одаряемого. Дарителем значилась Виктория, одаряемым — Андрей. Не хватало только подписи жены и нотариального заверения.
Руки задрожали, в горле пересохло. Значит, муж действительно планирует переоформить квартиру на себя. И делает это тайком, без ее ведома. Виктория перечитала документы несколько раз, надеясь, что ошиблась. Но все было написано предельно ясно.
Когда Андрей вернулся из спортзала, Виктория сидела за кухонным столом с раскрытой папкой перед собой. Увидев документы, муж побледнел.
— Вика, я могу объяснить, — начал Андрей, опускаясь на стул напротив.
— Объясняй, — холодно сказала жена.
— Это просто… Формальности, — пробормотал муж. — Для семьи. Мама говорит, что так будет спокойнее.
— Спокойнее для кого? — уточнила Виктория.
— Для нас, — ответил Андрей, но взгляд отводил в сторону. — Мама сказала, что без этого мы никогда не будем в безопасности.
— В безопасности от кого? — не понимала Виктория.
— Ну… от разных обстоятельств, — мялся муж. — Мало ли что может случиться.
— Андрей, — медленно произнесла Виктория, — ты хочешь отобрать у меня квартиру?
— Какое отобрать? — возмутился муж. — Мы же семья! Квартира будет наша общая.
— Общая? — переспросила Виктория. — Тогда почему в документах указан только ты как получатель?
Андрей замолчал, понимая, что оправдаться не получается.
— Мама сказала, что мужчина должен быть хозяином в доме, — наконец выдавил муж.
— Мама сказала, — повторила Виктория. — А ты что думаешь?
— Я думаю, что мама права, — тихо ответил Андрей.
Виктория почувствовала, как внутри поднимается холодная ярость. Два года жила с человеком, которого считала партнером, а оказалось, что муж всего лишь исполнитель воли свекрови.
— Спокойнее для кого? Для тебя и твоей мамочки? — резко захлопнула папку Виктория.
— Вика, не кричи, — попросил Андрей.
— Я не кричу, — процедила жена. — Я прихожу в себя от шока.
— Какой шок? Мы же не чужие люди!
— Не чужие, — согласилась Виктория. — Но и не враги. По крайней мере, я так думала.
Андрей встал из-за стола и начал ходить по кухне.
— Вика, ну пойми, — говорил муж, — мама переживает за меня. Боится, что если между нами что-то случится, я останусь без жилья.
— А обо мне кто будет переживать? — спросила Виктория.
— О тебе что переживать? — удивился Андрей. — У тебя же квартира есть.
— Была, есть, — поправила жена. — Пока ты ее не отобрал?
— Я не отбираю! — возмутился муж. — Просто хочу, чтобы у нас было равноправие.
— Равноправие, — усмехнулась Виктория. — Когда квартира будет оформлена на тебя одного?
— Ну… — замялся Андрей. — Это технические моменты.
— Я хочу побыть наедине.
Вечером позвонила Елена Сергеевна. Виктория взяла трубку и услышала знакомый властный голос:
— Вика, я слышала, ты упираешься по поводу документов.
— Слышали от кого? — холодно спросила Виктория.
— От сына, конечно, — ответила свекровь. — Ты эгоистично себя ведешь, — не стеснялась в выражениях Елена Сергеевна. — Думай о муже, а не только о себе. Настоящая жена делится всем.
— Делится или отдает? — уточнила Виктория.
— Не умничай, — отрезала свекровь. — Андрей мой единственный сын, и я не позволю ему жить на птичьих правах.
— А мне позволите жить на птичьих правах в собственной квартире?
— В какой собственной? — возмутилась Елена Сергеевна. — Ты замужем, значит, все общее.
— Общее — это когда решения принимаются вместе, — объяснила Виктория. — А не когда один втихую готовит документы на переоформление.
— Да что ты привязалась к этим бумажкам! — вскипела свекровь. — Подпиши и забудь!
— Не подпишу, — твердо сказала Виктория.
— Тогда не удивляйся, если Андрей от тебя уйдет, — пригрозила Елена Сергеевна. — Таких жен, как ты, добром не помнят.
— Это его выбор, — спокойно ответила Виктория и повесила трубку.
Андрей стоял в дверях кухни и слышал весь разговор.
— Зря ты с мамой так, — укорил муж.
— Зря вы со мной так, — ответила жена.
— Вика, ну давай найдем компромисс, — попросил Андрей.
— Какой компромисс? — удивилась Виктория. — Полквартиры подарить?
— Не иронизируй, — поморщился муж. — Я серьезно говорю.
— И я серьезно, — ответила Виктория. — Никаких компромиссов по поводу моей квартиры не будет.
На следующий день Андрей попытался применить другую тактику. Принес цветы, приготовил ужин, включил романтическую музыку.
— Вика, — начал муж за бокалом вина, — может, ты все-таки подумаешь о документах?
— Думать не о чем, — ответила жена. — Квартира остается моей.
— Но почему? — не понимал Андрей. — Мы же любим друг друга!
— Любим, — согласилась Виктория. — Но любовь и доверие — разные вещи.
— Ты мне не доверяешь?
— После того, как узнала про тайно заготовленные документы? — Виктория посмотрела на мужа с удивлением. — А ты думаешь, должна доверять?
Андрей замолчал, понимая, что аргументы закончились.
Через неделю муж предпринял последнюю попытку. Пришел домой с готовыми документами и положил их на стол перед женой.
— Вика, — сказал Андрей, — я все оформил. Осталось только подписать.
— Не подпишу, — коротко ответила Виктория.
— Почему ты такая упрямая? — возмутился муж.
— Потому что это моя квартира, — объяснила жена.
— Наша квартира! — поправил Андрей.
— Если наша, то зачем переоформлять на тебя одного?
— Ну… — замялся муж. — Так принято.
— Кем принято?
— Мамой принято, — честно признался Андрей.
Виктория встала и подошла к мужу. Посмотрела ему прямо в глаза и медленно, но четко произнесла:
— Ты думал, я позволю вытереть об меня ноги? Попробуй тронь мою квартиру — и окажешься за решёткой быстрее, чем моргнёшь!
Андрей замер. Никогда не видел жену такой — глаза сверкали решимостью, голос звучал твердо и угрожающе. Впервые почувствовал, что ни мать, ни уговоры не смогут продавить Викторию.
— Вика, ты что, угрожаешь мне? — тихо спросил муж.
— Предупреждаю, — поправила жена. — Любые попытки завладеть моей квартирой будут расценены как мошенничество. А за мошенничество сажают.
— Но я же твой муж!
— Именно поэтому предупреждаю заранее, а не сразу в полицию обращаюсь, — объяснила Виктория.
Андрей убрал документы в папку и больше к этой теме не возвращался. Понял, что жена не блефует и готова пойти до конца.
Елена Сергеевна звонила еще несколько раз, требовала объяснений, почему документы до сих пор не подписаны. Но Виктория просто вешала трубку, не вступая в пустые споры.
— Мама спрашивает про договор, — передавал Андрей.
— Пусть спрашивает, — отвечала Виктория. — Ответ не изменится.
— А если она приедет сама?
— Приедет — доступно объясню, — спокойно сказала жена.
Но Елена Сергеевна не приехала. Видимо, поняла, что сын не справился с задачей, и давление бесполезно.
Месяц спустя отношения в семье более-менее наладились. Андрей перестал поднимать тему переоформления квартиры, меньше общался с матерью, больше внимания уделял жене. Виктория постепенно оттаяла, но настороженность осталась.
— Вика, — сказал как-то муж, — прости меня за ту историю с документами.
— За что именно просишь прощения? — уточнила жена.
— За то, что хотел обмануть тебя, — честно признался Андрей.
— Хотел или пытался?
— Пытался, — согласился муж. — Но теперь понимаю, что был не прав.
— Что именно понимаешь?
— То, что это твоя квартира, и ты имеешь право ею распоряжаться.
— Наша квартира, — поправила Виктория. — Но решения по ней принимаю я.
— Согласен, — кивнул Андрей.
— И еще, — добавила жена, — больше никаких тайных планов с твоей мамой. Если есть вопросы — обсуждаем открыто.
— Хорошо, — пообещал муж.
Вечером Виктория сидела в кресле у окна с чашкой чая. Смотрела на знакомый двор и думала о пережитом. Было страшно осознавать, что самый близкий человек готов был обмануть ради прихоти свекрови. Но еще страшнее было бы уступить и потерять то, что досталось от бабушки.
Квартира была не просто жильем, а символом независимости, связью с семейной историей. И никто не имел права отнимать это у неё. Хорошо, что хватило решимости поставить границы вовремя.
Теперь Андрей знал, что с женой шутки плохи. А Виктория обрела уверенность в том, что способна защитить свои интересы. Больше никто не сможет лишить её того, что принадлежит по праву. И это ощущение собственной силы было дороже любых уступок ради мнимого семейного мира.
Отношения с мужем могли и наладиться, если Андрей действительно понял урок. Но если нет — то лучше одиночество, чем жизнь в постоянном страхе за свое имущество. Виктория была готова к любому развитию событий, потому что теперь знала себе цену и не собиралась торговаться.
