В среду Ольга вернулась домой в половине седьмого. Обычно она задерживалась на работе до восьми, но сегодня начальник отпустил всех пораньше — закончился квартальный отчёт, и можно было выдохнуть. Ольга ехала в автобусе, смотрела в окно на заснеженные улицы и думала о том, что наконец-то можно будет спокойно посидеть дома, посмотреть сериал, который давно откладывала.
Когда она открыла дверь своей квартиры, первое, что почувствовала — запах. Не тот привычный запах дома, где всё знакомо и понятно, а что-то чужое. Смесь духов, табака и какой-то еды, которую она точно не готовила.
Ольга остановилась в прихожей и огляделась. На полу стояли ботинки, которых она никогда не видела. Мужские, сорок четвёртого размера, потёртые, со следами грязи. Рядом — женские сапоги на меху, тоже незнакомые. На вешалке висели две куртки: одна тёмно-синяя, мужская, другая — бордовая, женская, с искусственным воротником.
Сердце ёкнуло. Ольга замерла, пытаясь понять, что происходит. Она медленно сняла свою куртку, повесила на крючок и прислушалась. Из кухни доносились голоса. Мужской и женский. Говорили громко, смеялись, звенела посуда.
Ольга прошла по коридору. Дверь в кухню была приоткрыта. Она заглянула внутрь и увидела трёх человек. За столом сидела женщина лет шестидесяти, с крашеными рыжими волосами, в домашнем халате. Рядом — мужчина примерно её возраста, в тренировочных штанах и майке. Оба ели, разговаривали, не обращая внимания на дверь. А у плиты стоял Игорь, её муж, и что-то помешивал в кастрюле.
— Игорь, — позвала Ольга.
Он обернулся, на лице появилась улыбка:
— О, Оль! Ты уже? Так рано сегодня? Ну, отлично! Знакомься, это моя мама, Валентина Ивановна. А это мой двоюродный брат Николай.
Женщина кивнула, не вставая. Мужчина поднял руку в приветственном жесте и продолжил жевать.
— Здравствуйте, — выдавила Ольга. Пальцы сжались в кулаки, костяшки побелели. Она старалась держать лицо спокойным, но внутри уже всё кипело. — Игорь, можно тебя на минуту?
— Сейчас, подожди, я тут заканчиваю. Мама попросила сварить макароны, они же любят с сыром…
— Игорь, — повторила Ольга, уже жёстче. — Прямо сейчас.
Он вздохнул, выключил плиту и пошёл за ней в коридор. Когда они вышли, Ольга закрыла дверь кухни и повернулась к мужу:
— Что происходит?
— Оль, ну… Понимаешь, у мамы проблемы. Её попросили освободить квартиру на время ремонта. Соседи сверху затопили, нужно всё перекладывать, полы менять. А Колька, он вообще временно без жилья, снимал комнату, но хозяйка выгнала. Я не мог их оставить на улице!
— То есть ты привёл их сюда, — медленно произнесла Ольга, — не спросив меня?
— Ну, я думал, ты поймёшь. Это же временно! Недели две, максимум три. Пока всё не уладится.
— Две-три недели? — Ольга почувствовала, как внутри поднимается волна ярости, но голос оставался ровным. — А где они будут спать?
— Ну, я поставил раскладушки в твоей рабочей комнате. Мама на одной, Колька на другой. Там места хватает.
Ольга молча развернулась и пошла по коридору. Игорь пошёл за ней. Она открыла дверь в комнату, где обычно работала по вечерам. Там стоял её стол с компьютером, книжные полки, удобное кресло. Это было её личное пространство, где она могла сосредоточиться, подумать, заняться своими делами.
Сейчас посреди комнаты стояли две раскладушки, застеленные старыми одеялами. На полу валялись сумки, пакеты с вещами, какие-то коробки. Стол был завален чужими журналами, на кресле лежала женская кофта. В углу стояли дорожные сумки, из которых торчали края одежды.
— Игорь, — Ольга повернулась к мужу. Лицо её было бледным. — Ты решил, что можешь привести сюда кого угодно, не спросив меня?
— Оль, ну что ты? Это же моя мама! И брат. Не чужие люди.
— Для меня чужие, — сказала Ольга. — Я вижу твою мать второй раз в жизни. Твоего брата вообще первый раз.
— Но мы же муж и жена! Я думал, что ты…
— Что я что? Что я буду рада? Что я соглашусь жить в коммунальной квартире без своего согласия?
— Ну не надо так резко! Поживут немного, и всё. Мы справимся. Места хватит.
— Немного — это сколько? — Ольга скрестила руки на груди. — Неделю? Месяц? Полгода?
— Ну, я же сказал — две-три недели.
— А если не две, а пять? Или десять? Кто это контролирует?
Игорь пожал плечами:
— Оль, ты преувеличиваешь. Мама уже договорилась с бригадой, они начнут работать через неделю. Потом ещё неделя на ремонт — и всё. А Колька найдёт себе жильё, он уже смотрит объявления.
— Игорь, — Ольга подошла к нему вплотную, — ты не понимаешь? Ты принял решение за меня. Ты решил, что можешь распоряжаться моей квартирой, не спросив меня.
— Но я же здесь живу! Это и моя квартира тоже!
— Нет, — жёстко сказала Ольга. — Это моя квартира. Я купила её до брака. Документы оформлены на меня. Ты здесь живёшь, потому что ты мой муж. Но это не даёт тебе права приводить сюда кого угодно.
Игорь попытался улыбнуться, перевести всё в шутку:
— Оль, ну ладно тебе! Не кипятись. Это же ненадолго. Потерпи немного, а?
Но Ольга не улыбнулась. Она молча прошла мимо него в спальню, открыла шкаф и достала папку с документами. Вернулась в комнату, положила папку на стол перед мужем и открыла.
— Смотри, — сказала она спокойно. — Договор купли-продажи. Моё имя. Моя подпись. Свидетельство о собственности. Тоже моё имя. Эта квартира принадлежит мне. И только мне.
Игорь посмотрел на документы, потом на жену. Улыбка исчезла с его лица.
— Ты что, серьёзно? Ты сейчас будешь мне документы показывать?
— Да, — ответила Ольга. — Потому что ты, похоже, забыл, кому принадлежит эта квартира. Я никогда не давала тебе разрешения приводить сюда кого-либо без моего ведома.
— Оля, это же моя семья! — голос Игоря стал громче. — Моя мама! Мой брат! Неужели ты не можешь помочь родным людям?!
— Твоим родным людям, — поправила Ольга. — Не моим. И помочь я могу. Но не так. Не в моей квартире. Не без моего согласия.
Она взяла телефон, открыла приложение такси и начала набирать адрес.
— Ты что делаешь? — Игорь уставился на неё.
— Вызываю такси. Для твоей мамы и брата.
— Ты не можешь этого сделать!
— Могу, — спокойно ответила Ольга. — И сделаю. Они уедут прямо сейчас.
— Оля, ты сошла с ума?! Они только приехали! Куда они поедут?
— Это не моя проблема, — Ольга нажала кнопку подтверждения заказа. — Ты должен был подумать об этом раньше, когда решил привести их сюда без моего ведома.
Игорь схватил её за руку:
— Оля, ну пожалуйста! Ну давай поговорим нормально!
— Нормально? — Ольга высвободила руку. — Нормально — это когда ты спрашиваешь разрешения, прежде чем приводить в мою квартиру посторонних людей. Нормально — это когда ты уважаешь моё пространство. А сейчас ты поступил неправильно. И я исправлю это.
Она вышла в коридор и направилась к кухне. Игорь пошёл за ней. Ольга толкнула дверь и вошла. Валентина Ивановна и Николай всё ещё сидели за столом, теперь пили чай.
— Валентина Ивановна, Николай, — Ольга остановилась у стола. Голос был ровным, без агрессии, но твёрдым. — Я вызвала вам такси. Оно будет здесь через десять минут. Прошу вас собрать вещи.
Валентина Ивановна поперхнулась чаем. Николай поднял голову и уставился на Ольгу.
— Что?! — воскликнула свекровь. — Ты что, издеваешься?
— Нет, — спокойно ответила Ольга. — Я просто объясняю ситуацию. Меня никто не предупредил о вашем приезде. Никто не спросил моего согласия. Я не готова принимать гостей. Поэтому вы уезжаете.
— Игорь! — закричала Валентина Ивановна. — Ты слышишь, что говорит твоя жена?! Она выгоняет меня! Твою мать!
Игорь стоял в дверях, бледный, растерянный.
— Мам, ну… Подожди… Может, мы как-то договоримся…
— Договариваться не о чем, — сказала Ольга. — Это моя квартира. Я купила её на свои деньги. Документы оформлены на меня. И я не давала разрешения на проживание здесь посторонних людей.
— Посторонних?! — Валентина Ивановна вскочила со стула. — Я — мать твоего мужа! Какая я тебе посторонняя?!
— Вы — мать моего мужа, — согласилась Ольга. — Но это не даёт вам права жить в моей квартире без моего согласия.
— Ты понимаешь, что говоришь?! У меня нет другого жилья! Мне некуда идти!
— Значит, нужно искать, — спокойно ответила Ольга. — Снимите гостиницу. Или комнату. Или попросите кого-то из родственников приютить вас. Но здесь вы жить не будете.
Николай наконец заговорил:
— Слушай, девушка, ты чего так разошлась? Мы же тебе не мешаем. Посидим тихо, никто не будет лезть.
— Вы уже мешаете, — Ольга посмотрела на него. — Вы заняли мою рабочую комнату. Вы пользуетесь моими вещами. Вы едите мою еду. И всё это без моего разрешения.
— Ну так мы компенсируем! — Николай махнул рукой. — Скинемся на продукты, на коммуналку. Не проблема.
— Проблема не в деньгах, — ответила Ольга. — Проблема в том, что я не хочу, чтобы вы здесь жили. Это моё личное пространство, и я имею право решать, кто в нём находится.
Валентина Ивановна села обратно на стул, лицо покраснело:
— Игорь, если ты сейчас ничего не сделаешь, я не знаю, как я тебя после этого буду воспринимать! Твоя жена выгоняет меня на улицу!
Игорь посмотрел на мать, потом на жену. Лицо у него было несчастным.
— Оль, ну может, хоть на пару дней? Пока они найдут что-то?
— Нет, — ответила Ольга. — Если я соглашусь сейчас, то потом будет невозможно их выселить. Пару дней превратятся в неделю, неделя — в месяц. Я не хочу этого.
На телефоне Ольги пришло уведомление — такси приехало.
— Машина ждёт, — сказала она. — Прошу вас собираться.
Валентина Ивановна встала, схватила сумку со стула:
— Ну всё, Игорь. Я всё поняла. Твоя жена — чужой человек. Для неё своя квартира важнее, чем твоя семья. Запомни это.
— Моя семья — это мой муж, — спокойно ответила Ольга. — Но не его родственники, которые считают, что могут жить где угодно без чьего-либо согласия.
Валентина Ивановна вышла из кухни, хлопнув дверью. Николай поднялся, посмотрел на Игоря:
— Слушай, братан, сочувствую. С такой женой жить — не позавидуешь.
Он тоже вышел. Ольга прошла в комнату, где стояли раскладушки, и начала собирать вещи. Валентина Ивановна ворвалась следом, схватила свою сумку:
— Не трогай мои вещи! Я сама всё сделаю!
— Хорошо, — Ольга отступила в сторону.
Через десять минут Валентина Ивановна и Николай стояли в прихожей, одетые, с сумками в руках. Игорь помогал им нести вещи.
— Я не прощу тебе этого, — прошипела свекровь, проходя мимо Ольги. — Ты разрушила семью.
— Я защитила своё пространство, — ответила Ольга.
Дверь закрылась. Ольга осталась стоять в прихожей. Игорь вернулся через несколько минут, лицо у него было злым.
— Ты довольна? — спросил он.
— Нет, — честно ответила Ольга. — Я не довольна тем, что мне пришлось это делать. Но я не жалею.
— Ты понимаешь, что ты сделала? Моя мама сейчас ночевать будет непонятно где! Колька тоже!
— Игорь, — Ольга подошла к нему, — я не выгоняла их на улицу. Я отказалась принимать их в своей квартире без моего согласия. Это разные вещи.
— Для меня это одно и то же!
— Тогда у нас проблема, — сказала Ольга. — Потому что ты не уважаешь мои границы. Ты считаешь, что можешь делать в моей квартире всё, что захочешь, не спрашивая меня.
— Я живу здесь! — повысил голос Игорь. — Я твой муж! Это мой дом!
— Это моя квартира, — твёрдо повторила Ольга. — Ты здесь живёшь, потому что ты мой муж. Но это не даёт тебе права распоряжаться ею, как своей.
Игорь посмотрел на неё долгим взглядом, потом развернулся и пошёл в спальню. Ольга слышала, как он открывает шкаф, что-то достаёт, бросает на пол. Через несколько минут он вышел с сумкой.
— Я еду к маме, — сказал он. — Не могу здесь находиться после того, что ты сделала.
— Как знаешь, — ответила Ольга.
— Ты даже не попытаешься меня остановить? — удивился Игорь.
— Нет, — сказала Ольга. — Потому что ты уезжаешь не потому, что я тебя выгоняю. Ты уезжаешь, потому что не можешь принять, что я имею право на свои границы.
— Ты перегнула, Оля, — Игорь покачал головой. — Серьёзно перегнула.
— Может быть, — согласилась Ольга. — Но это моя квартира, и я имею право решать, кто в ней живёт.
Игорь ничего не ответил. Он надел куртку, взял сумку и вышел. Дверь закрылась тихо, без хлопка.
Ольга осталась стоять в прихожей. Тишина обрушилась на квартиру, как тяжёлое одеяло. Она прошла в комнату, где ещё час назад стояли раскладушки. Теперь их уже не было — Валентина Ивановна забрала их с собой. На полу остались только следы от ножек и несколько пылинок.
Ольга подошла к окну, посмотрела на улицу. Город жил своей жизнью — горели фонари, ехали машины, шли люди. Всё было как обычно. Только в её жизни произошёл разлом.
Она села за стол, положила руки на столешницу. Пальцы дрожали. Не от страха, не от злости — от напряжения, которое копилось весь вечер. Она сделала то, что считала правильным. Защитила своё пространство. Не позволила никому распоряжаться её жизнью без её согласия.
Ночью Ольга не могла уснуть. Лежала в кровати, смотрела в потолок, слушала тишину. Рядом никого не было. Игорь уехал. Наверное, сейчас он сидит у матери, жалуется на жену, рассказывает, какая она бессердечная.
Но Ольга не чувствовала вины. Она сделала то, что должна была сделать. Границы нужно защищать. Иначе люди будут просто переступать через них, не спрашивая, не предупреждая.
Под утро она наконец заснула. Спала крепко, без снов, без тревог. Проснулась в восемь часов, встала, приготовила себе кофе. Села на кухне, посмотрела в окно. За стеклом шёл снег, медленно, красиво.
Ольга взяла чашку в руки, сделала глоток. Горячо, вкусно. Квартира была тихой, спокойной. Никто не шумел, не лез с разговорами, не занимал её пространство. Она впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему дома. И поняла, что приняла правильное решение. Чужие люди больше не будут принимать решения за неё. Никогда.
