— Да как вы не понимаете, у меня же спина отнимается! — раздражённо всплеснула руками женщина, нависая над Мариной. — Имейте совесть, уступите место старшим! В ваши годы я бы со стыда сгорела, сидя внизу, когда человек мучается!
Марина вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие. Она только успела разложить вещи на своей нижней полке, когда эта рыжеволосая пассажирка с тяжёлыми сумками буквально вторглась в её личное пространство.
— Извините, но я специально покупала билет на нижнюю полку, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё сжалось от предчувствия неприятного разговора.
— Девушка, вы что, не понимаете? — женщина бесцеремонно поставила свою объёмную сумку прямо на постель Марины. — У меня давление скачет, спина отнимается, я не могу наверху. Имейте совесть!
Мужчина напротив поднял глаза от книги, но промолчал, снова погрузившись в чтение. Марина почувствовала, как краска заливает щёки. Она три месяца не была дома, в Воронеже, и специально отложила деньги на нижнюю полку, чтобы доехать с комфортом. К тому же это был скорый поезд, билеты на который обошлись недёшево.
— Я заплатила за нижнюю полку, — твёрдо ответила Марина, сама удивляясь своей решимости.
— Господи, вот молодёжь пошла! — женщина всплеснула руками, обращаясь к мужчине напротив. — Никакого уважения к старшим! В наше время такого не было!
Мужчина в очках неохотно оторвался от книги.
— Вообще-то, у каждого свой билет с указанным местом, — заметил он негромко.
— Вот только не надо меня учить! — огрызнулась женщина. — Я тридцать лет на железной дороге проработала, между прочим.
— Ну и что? — пожал плечами мужчина. — Правила для всех одинаковые.
— Ах так! — женщина выпрямилась, всем своим видом выражая оскорблённое достоинство. — Значит, молодая здоровая девушка будет спокойно спать на нижней полке, а я, больная женщина, должна карабкаться наверх? Прекрасно!
Марина бросила беспомощный взгляд на мужчину с книгой. Тот слегка покачал головой, мол, держитесь.
В купе заглянула проводница.
— Все устроились? Чай, кофе будете?
— Будем, конечно, — сразу отреагировала женщина. — И постель мне поскорее, пожалуйста. Я на нижней полке.
— У вас какое место? — спросила проводница, сверяясь со своими записями.
Женщина назвала номер.
— У вас верхняя полка, — отрезала проводница.
— Что значит верхняя? У меня нижняя! — возмутилась женщина.
— У вас верхняя полка, — повторила проводница с профессиональным терпением. — Вот ваш билет, посмотрите внимательно.
Женщина уставилась в свой билет, словно видела его впервые.
— У меня давление, я не могу наверху! — её голос задрожал. — Я попрошу эту девушку поменяться.
— Решайте сами между собой, — проводница пожала плечами и вышла из купе.
Женщина повернулась к Марине, натягивая на лицо жалостливое выражение.
— Деточка, ну войди в положение. Я не могу на верхней.
Марина уже открыла рот, чтобы в очередной раз отказать, но внезапно в разговор вмешался мужчина с книгой:
— Я могу поменяться с вами местами, — сказал он, обращаясь к женщине. — У меня тоже нижняя полка.
— Вот видите, — женщина расцвела. — Есть ещё настоящие мужчины! Спасибо вам огромное.
— Не стоит, — мужчина кивнул. — Мне несложно.
Женщина с торжествующим видом убрала наконец свою сумку с постели Марины и переместилась на место напротив. Марина почувствовала одновременно облегчение и смутную неловкость — ситуация разрешилась, но осадок остался.
Мужчина с книгой собрал свои вещи и, поймав взгляд Марины, едва заметно улыбнулся.
— Простите за вмешательство, — сказал он тихо. — Мне всё равно, где ехать, а нам ещё почти сутки в одном купе.
Марина кивнула с благодарностью.
— Я Андрей, — представился мужчина, забираясь на верхнюю полку.
— Марина, — она протянула руку.
— А я Валентина Сергеевна, — вставила женщина, наблюдавшая за ними. — Можно просто Валя. Познакомились благодаря мне. А говорят, в поездах уже никто не знакомится.
Марина едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Предстоящие сутки в компании этой женщины казались бесконечными.
Ночь прошла на удивление спокойно. Марина проснулась от негромких голосов — Валентина Сергеевна и Андрей уже не спали и о чём-то говорили.
— …поэтому пришлось уйти, — Валентина вздохнула. — Тридцать лет отдала дороге, а меня так просто — под сокращение. Будто мы не люди.
— Тяжёлая ситуация, — отозвался Андрей. — А вы куда сейчас направляетесь?
— К сыну еду, в Воронеж, — Валентина оживилась. — Толик у меня такой хороший мальчик. Квартиру купил, работа солидная. Сам звал переехать. Говорит: «Мама, зачем тебе одной в Москве? Давай к нам, места хватит». У него жена, Светочка, и мой внучок, Артёмка, три годика недавно исполнилось.
Марина невольно прислушалась, делая вид, что всё ещё спит. Что-то в голосе Валентины изменилось — исчезли командные нотки, она говорила теплее, искреннее.
— И вы решились на переезд? — спросил Андрей.
— А что мне терять? — Валентина снова вздохнула. — Квартиру свою московскую сдам. Пенсия маленькая, хоть подработка будет. Всё Артёмке откладывать буду. Светка-то не работает, с ребёнком сидит.
— А как они к вашему приезду относятся? — поинтересовался Андрей. — Невестка не против?
Валентина помолчала.
— Да кто ж её спрашивать будет, — произнесла она наконец с натянутым смешком. — Мать есть мать. Толик сам звал. Правда, давно уже… Третий год зовёт. Но я всё не решалась. Думала, справятся сами. А теперь вот… деваться некуда.
Марина чуть приоткрыла глаза. Валентина выглядела совсем иначе, чем вчера, — без вызывающего макияжа, с потухшим взглядом и опущенными плечами. Яркий халат и самоуверенность исчезли, обнажив обычную пожилую женщину, уставшую и растерянную.
— Вы им сообщили, что приезжаете? — спросил Андрей.
— Да хотела сюрприз устроить, — Валентина слабо улыбнулась. — Позвонила только вчера, но Толик трубку не взял. Наверное, на работе был занят.
Марина поймала взгляд Андрея — в нём читалось сочувствие вперемешку с сомнением. Он тоже почувствовал фальшь в этой истории.
— А вы-то сами куда едете? — поинтересовалась вдруг Валентина у Андрея.
— Я в командировку, на неделю, — ответил он. — Работаю в строительной компании, нужно проверить объект.
— Инженер, значит, — уважительно протянула Валентина. — А выглядите как профессор какой-то со своими книжками. Что читаете-то?
Андрей показал обложку.
— Довлатов? Не слышала, — Валентина пожала плечами. — Я больше сериалы люблю. Книги — это скучно.
Марина решила, что пора «просыпаться», и потянулась, привлекая внимание попутчиков.
— Доброе утро, — поздоровался Андрей.
— Проснулась, соня, — Валентина мгновенно преобразилась, снова становясь той самой напористой женщиной, что вчера требовала нижнюю полку. — А мы тут уже позавтракали. Чай будешь? У меня печенье есть.
— Спасибо, не надо, — вежливо отказалась Марина.
— Как хочешь, — Валентина поджала губы. — А ты, красавица, куда путь держишь?
— Домой еду, в Воронеж, — ответила Марина. — К родителям.
— Надо же! И я в Воронеж! — Валентина хлопнула в ладоши. — Вот судьба! Может, подвезёшь меня? Ты на такси поедешь?
— Меня папа встречает, — Марина смутилась.
— Отлично! Довезёт и меня заодно, — Валентина будто не замечала неловкости Марины. — Адрес я знаю, тут недалеко от вокзала. За бензин заплачу, не переживай.
— Извините, но… — начала Марина, но Валентина уже перебила её:
— И не спорь! Решено. Познакомлюсь с твоим папой, расскажу, какая у него замечательная дочка.
Марина бросила беспомощный взгляд на Андрея, но тот лишь пожал плечами — мол, что поделаешь. Парень на верхней полке, всё это время спавший или делавший вид, что спит, наконец заворочался и спустился вниз.
— Все уже не спят? — пробормотал он, протирая глаза. — А когда завтрак принесут?
— Какой завтрак? Это тебе не гостиница, — фыркнула Валентина. — Иди в вагон-ресторан, если хочешь.
— У меня бутерброды есть, — неожиданно для себя предложила Марина. — Могу поделиться.
— Спасибо! — парень просиял. — Я Дима, кстати.
— Марина.
— А я Валентина Сергеевна, — громко вставила Валентина. — Тоже едем в Воронеж. К сыну переезжаю. У него своя квартира, машина, жена-красавица и сынок — вылитый я в детстве.
Дима вежливо покивал, с аппетитом принимаясь за бутерброд. Андрей вернулся к своей книге, изредка поглядывая на попутчиков.
За окном проносились поля, леса, маленькие станции. Марина смотрела на проплывающие пейзажи, слушая монолог Валентины о сыне, внуке, бывшей работе и коварных соседях по подъезду. История следовала за историей — Валентина оказалась неиссякаемым источником баек и сплетен. Андрей вежливо кивал, изредка вставляя уточняющие вопросы, Дима дремал, а Марина погрузилась в свои мысли.
Три месяца назад она уехала из Воронежа в Москву — пробовать силы на новой работе. Родители не хотели отпускать единственную дочь, но Марина настояла на своём. Она устроилась в небольшую архитектурную фирму, сняла комнату в коммуналке и окунулась в столичную жизнь. Только всё оказалось не так просто — работа выматывала, начальник придирался, зарплаты едва хватало на оплату жилья и еду. К тому же отношения с парнем, оставшимся в Воронеже, разладились — расстояние и редкие встречи сделали своё дело.
— А ты чего приуныла? — Валентина вдруг прервала свой рассказ о соседке, якобы державшей в квартире десять кошек. — Парень бросил, что ли?
Марина вздрогнула от неожиданности.
— Нет, просто задумалась.
— Да ладно, по лицу вижу — сердечные дела, — Валентина наклонилась ближе. — Рассказывай, тётя Валя плохого не посоветует. Я жизнь знаю.
Марина неожиданно для себя начала говорить — о работе, о съёмной комнате с вечно сломанным душем, о начальнике, который обещал повышение, но постоянно находил причины отложить его. О том, как приходится экономить на всём, даже на еде, чтобы отложить деньги на билет домой.
— И стоило всё бросать ради такой жизни? — покачала головой Валентина. — В Воронеже-то у тебя что было?
— Ничего особенного, — Марина пожала плечами. — Работа в маленькой компании, съёмная квартира с подругами, парень… Просто хотелось чего-то большего. В Москву все едут за перспективами.
— Большего, значит, — протянула Валентина. — И как, нашла?
— Пока нет, — Марина отвернулась к окну. — Но я не сдаюсь.
— Упрямая, значит, — Валентина усмехнулась. — Это хорошо. Только знаешь, девочка, иногда лучше признать поражение и вернуться назад, чем биться головой о стену.
— А вы бы вернулись? — неожиданно спросил Андрей, отрываясь от книги.
— Я? — Валентина задумалась. — Да мне и возвращаться-то особо некуда было. Замуж вышла в восемнадцать, уехала из деревни в Москву. Муж пил, бил, я терпела. А потом он ушёл к другой, меня с малым сыном оставил. Пришлось крутиться — и полы мыла, и на стройке работала, пока на железную дорогу не устроилась. Ребёнка на бабок оставляла, сама пахала. Так и выросли.
— А сейчас как с сыном отношения? — спросил Андрей.
Валентина помолчала, поджав губы.
— Нормально, — наконец ответила она. — Звонит иногда. Занятой очень. Но любит мать, конечно. Без матери-то куда? Вот переберусь к нему, помогать буду — и с внуком посижу, и обеды приготовлю. Светка его не больно-то хозяйственная.
Марина и Андрей переглянулись. В словах Валентины сквозила неуверенность, которую она пыталась скрыть за напускной бравадой.
— Знаете, Валентина Сергеевна, — вдруг сказал Андрей, — а вы им точно нужны?
— Что значит — нужна? — Валентина вскинулась. — Я мать родная! Как это не нужна?
— Просто сын вас не встречает, о приезде не знает, — мягко продолжил Андрей. — Может, стоило сначала обсудить с ними переезд?
— Да что ты понимаешь! — Валентина повысила голос. — Толик сам звал! Просто он занятой, не до телефонов ему. Они обрадуются! Ещё как обрадуются!
— Конечно, обрадуются, — примирительно сказал Андрей. — Просто сюрприз может быть… неожиданным.
— Что ты знаешь о семье? У тебя дети есть? Жена? — Валентина уже почти кричала. — Нет? Вот и не лезь со своими советами!
Андрей поднял руки в примирительном жесте и снова уткнулся в книгу. Дима, проснувшийся от шума, растерянно переводил взгляд с одного попутчика на другого. Марина сидела, опустив голову, жалея, что стала свидетелем этой сцены.
Валентина громко фыркнула, достала из сумки журнал и демонстративно начала его листать, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Но через несколько минут она снова заговорила, будто ничего не произошло:
— А ты, Мариночка, домой насовсем возвращаешься или погостить?
— Пока не решила, — Марина была удивлена резкой сменой настроения Валентины. — Смотря как родители отнесутся к моему возвращению.
— А чего им плохо относиться? — удивилась Валентина. — Дочка домой вернулась — радость какая!
— Я уезжала со скандалом, — неожиданно для себя призналась Марина. — Отец был против, говорил, что в Москве пропаду. Мама плакала. А я заявила, что они ничего не понимают в современной жизни, что задыхаюсь в Воронеже, что хочу большего. И вот, возвращаюсь с поджатым хвостом.
— Ничего, — Валентина неожиданно мягко улыбнулась. — Родители простят. Они всегда прощают. Ради детей что угодно сделают, даже когда дети не ценят. Вот и ты не ценила, а теперь, может, поймёшь.
Марина промолчала, глядя в окно. Дома её ждали разговоры, объяснения, необходимость признать свою ошибку. И неизвестность — что делать дальше? Возвращаться в ту же компанию, где работала до отъезда? Искать что-то новое? А как быть с Костей, её бывшим парнем, который после расставания начал встречаться с её одноклассницей?
— Не переживай так, — Валентина словно прочитала её мысли. — Молодая ещё, вся жизнь впереди. Ошибки все делают, главное — учиться на них.
— А вы? — спросила вдруг Марина. — Вы научились на своих ошибках?
Валентина отложила журнал и задумалась.
— Знаешь, девочка, я всю жизнь только и делала, что ошибки. Замуж рано вышла — ошибка. С мужем долго жила — ошибка. На работе не той угодить хотела — ошибка. Сына одна тянула, а он вырос и уехал — может, тоже ошибка. Но мне уже поздно что-то менять. А тебе нет. Тебе всё можно исправить.
— Как будто это так просто, — пробормотала Марина.
— А кто сказал, что должно быть просто? — Валентина хмыкнула. — Жизнь вообще штука сложная. Вот смотри на меня — старая уже, а всё пытаюсь что-то наладить. К сыну еду, хотя, может, он и не ждёт. Но я еду. Потому что сдаваться нельзя, понимаешь?
Марина кивнула. В словах этой навязчивой, шумной женщины вдруг промелькнула такая искренность, что защемило сердце.
— Ладно, хватит о грустном, — Валентина вдруг подмигнула. — Давайте-ка лучше чаю попьём. А у меня и конфеты хорошие есть, московские.
Остаток пути прошёл в разговорах. Валентина рассказывала истории из своей жизни на железной дороге — о пьяных пассажирах, о контрабандистах, о романтических встречах и расставаниях, свидетелем которых ей доводилось быть. Марина слушала с интересом — несмотря на явные преувеличения, в этих байках было что-то подкупающе живое. Андрей тоже отложил книгу и включился в беседу, рассказывая о своих командировках. Даже Дима проснулся окончательно и поведал, как ездил автостопом по Золотому кольцу.
Валентина заметно оттаяла, стала меньше хвастаться и больше слушать. Она достала из сумки термос с чаем, бутерброды, конфеты — всё это разложила на столике и угощала попутчиков, приговаривая: «Ешьте-ешьте, не стесняйтесь, мне не жалко». В её суетливой заботе чувствовалась потребность быть нужной, и Марина, поначалу напряжённая, постепенно расслабилась.
Когда до Воронежа оставалось меньше часа, все начали собираться. Валентина несколько раз переодевалась, примеряя то платье, то юбку с блузкой, спрашивая мнение Марины о каждом наряде. Наконец она остановилась на тёмно-синем платье с белым воротничком.
— Ну как, солидно выгляжу? — спросила она, разглядывая себя в маленькое зеркальце.
— Очень, — искренне ответила Марина. — Вам идёт этот цвет.
— Спасибо, деточка, — Валентина явно была довольна. — Хочу произвести хорошее впечатление на невестку. Мы с ней как-то не очень… Толик говорит, характерами не сошлись. Но ради внука постараюсь.
Марина заметила, как дрогнул голос Валентины, когда она говорила о невестке. За внешней бравадой скрывалась неуверенность, даже страх.
— Всё будет хорошо, — сказала Марина, сама удивляясь, что утешает женщину, которая ещё вчера так раздражала её. — Они будут рады вас видеть.
— Конечно будут, — Валентина тряхнула головой. — Ещё как будут!
Поезд начал замедлять ход. За окном показались городские пейзажи — сначала окраины, потом всё ближе к центру. Пассажиры засуетились, доставая багаж.
— А вот и приехали, — Валентина встала, расправляя плечи. — Ну что, Мариночка, твой папа нас встретит?
Марина замялась. Она до сих пор не придумала, как вежливо отказать Валентине. К счастью, в этот момент вмешался Андрей.
— Валентина Сергеевна, а давайте я вас подвезу, — предложил он. — Мне машину должны подать к вокзалу, это служебная, но я могу сделать небольшой крюк.
— Правда? — Валентина просияла. — Вот спасибо! А то с этими таксистами одна морока, дерут втридорога.
Марина с благодарностью посмотрела на Андрея. Он подмигнул ей в ответ.
Поезд остановился. Пассажиры потянулись к выходу. Марина помогла Валентине с сумками, Андрей взял самую тяжёлую. Дима попрощался со всеми и первым выскочил на перрон — его ждали друзья.
Уже на платформе Марина увидела родителей — они стояли в отдалении, высматривая её. Отец, как всегда, хмурый, мама с тревожным лицом. Сердце ёкнуло. Что она им скажет? Как объяснит своё возвращение? Признает поражение?
— Ну, бывай, Мариночка, — Валентина крепко обняла её. — Спасибо за компанию. Если что, звони, вот мой телефон.
Она протянула листок с номером, нацарапанным размашистым почерком.
— А если вдруг в Москву надумаешь вернуться, — продолжила Валентина, понизив голос, — я тебе помогу. У меня там связи остались, могу замолвить словечко в хорошем месте. Ты девочка умная, пробьёшься.
Марина растерянно взяла листок.
— Спасибо, — сказала она, неожиданно для себя обнимая Валентину в ответ. — И вам удачи.
— Ладно, — Валентина отстранилась, поправляя причёску. — Поехали, Андрей Николаевич. Надо сына удивить.
Андрей кивнул, но перед тем, как уйти, протянул Марине визитку:
— Если будете в Москве, звоните. Может быть, у нас найдётся для вас что-то интересное.
— У вас в строительной компании? — удивилась Марина.
— У нас не только строительство, — улыбнулся Андрей. — Есть и архитектурный отдел. Судя по вашим рассказам, вам там могло бы понравиться.
Марина взяла визитку, не веря своим ушам.
— Удачи, — Андрей слегка пожал её руку и направился к выходу с перрона. Валентина семенила за ним, оглядываясь по сторонам с видом заправского туриста.
Марина смотрела им вслед, держа в одной руке потрёпанную записку с телефоном Валентины, а в другой — элегантную визитку Андрея. Странная парочка — навязчивая пожилая женщина, едущая к сыну, который, возможно, вовсе не ждёт её приезда, и вежливый мужчина, решивший ей помочь.
Родители заметили Марину и направились к ней. Отец взял её чемодан, а мама крепко обняла. Никаких упрёков, никаких вопросов — только «Как доехала?» и «Ты, наверное, устала с дороги».
Марина шла к машине между родителями, слушая, как мама рассказывает домашние новости, а отец ворчит на городские пробки. Всё как прежде. Но что-то изменилось — в ней самой.
Она не знала, останется ли в Воронеже или вернётся в Москву. Не знала, позвонит ли по номеру на визитке или выбросит её. Не знала, как сложится её жизнь дальше. Но почему-то была уверена, что всё будет хорошо.
Марина бросила последний взгляд на перрон, где скрылись Валентина и Андрей. Поезд, который привёз их всех в Воронеж, уже готовился отправиться дальше. В конце концов, подумала Марина, все мы — просто попутчики, случайно оказавшиеся в одном купе под стук колёс. А что будет завтра — никто не знает…
