Интересный момент — в кинокартине показана ведущая роль фемины в позднесоветском обществе. Много женщин, тёток, дам, девчонок – и все они рулят. Смотрите.
В начале мы видим новоселье двух семей – Шевченко и Лавочкиных. И там, и тут главами заявлены мамы – эффектная Людмила Сергеевна и могучая Вера Васильевна.
Они – антиподы, но сходятся в одной точке. Мужья у них под каблуком, несмотря на то, что сапожки — разные по цене и стилю.
Вялый и якобы-вечно-больной Лавочкин-старший постоянно делает вид, что его ничто не касается и лишь в конце он взбунтовался, узнав, что супруга с тёщей затеяли подлость (да, ещё в начале был резкий бросок при виде «первой любви», но жена быстро загасила своего Костика).
Впрочем, и Людмила постоянно держит молодого мужа Вовочку, как фоновый предмет (по книге он моложе супруги на десять лет, что в СССР воспринималось …не очень).
Подбор актёров – идеален: у Ирины Мирошниченко и Евгения Герасимова примерно такая же возрастная разница. Детей в этих семьях воспитывают мамы, а папы – в лучшем случае на подхвате. Далее?
Красивая и деспотичная, хотя, мягкая с виду Танечка (!) Николаевна Кольцова. Она ни за что не стала бы подчиняться мужчине, который в неё влюблён и готов строить отношения. Но — патриархальные. Что-о-о-оо?!
Доктор Миша ей «не ровня», ибо она вся такая воздушная и – зефирная.
А ты, о чудище, не принимаешь высоких чувств. Танечка тиранически привязана к своим ученикам, которых считает подданными её «страны» – подобные учителя не переносят тех, кто не желает быть фрейлиной и пажом. Но всё это до поры – до времени, и это будет возможно ровно до того момента, пока не сменятся поколения – всё, что было возможно с детками 1970-х – начала 1980-х, станет немыслимо с «неформалами Перестройки».
У Танечки есть мама – ещё один вождь. Она до сих пор «пилит» свою неразумную дочь, причём эта «детскость» придумана самою мамой, чтобы легче было пилить, а Таня по привычке изображает малышку.
(По книге учительница беседует… с уже умершей матерью, то есть продолжает вести диалоги с фантомом – из этого мог бы выйти отменный хоррор, но сие так, к слову).
Когда-то маман разрушила личное счастье дочки, но и теперь лезет, советует, ворчит, выговаривает.
Шикарен диктатор-манипулятор бабушка Ромы. Эта вообще — интриганка, и, если её крупная дочь прёт, как танк, то эта мадам (питерская интеллигентка с тонкими запястьями) знает более изящные методы воздействия.
Девочки – не отстают. Здесь мы наблюдаем грубоватую Алёну – по стилю напоминающую Веру Васильевну и потому …раздражающую Ромку.
Он и дома устал от командных замашек своей маменьки, а тут ещё влюблённая акселератка таскается за ним по пятам!
Катя – слабенькая? Она что-то, вроде Ромкиной бабули. Железная рука в бархатной перчатке. Она считает парня своей собственностью, а потому не желает его делить ни с родителями, ни с «дурацкой математикой».
Эта её фраза насчёт «…а зачем тебе эта дурацкая математика?!» говорит о девице больше, чем всё остальное. А Ромка?
Да он всеми силами пытается быть «не как папа», то есть брать ответственность, руководить, защищать. Но он не замечает, что …руководят им.
Не думаю, что Фрэз высветил эту проблему специально – в талантливых произведениях всё случается как бы само по себе.
Если присмотреться, в те годы это было ведущим сюжетом большинства кинокартин – возьмите хоть лёгкую комедию «Чародеи» (1982), хоть Оскар-классику «Москва слезам не верит» (1979), хоть какую-нибудь «Самую обаятельную…» (1985) – везде заявлялось о женской ведущей роли, просто «Вам и не снилось» – это концентрат; здесь показаны все поколения.
