Бытует устойчивое выражение: «Книга — лучше». Это касается практически всех экранизаций — хоть про мушкетёров, хоть про Наташу Ростову, хоть про бабу-детектива Настю Каменскую. Не говоря уже о «Туманности Андромеды», например. Исключения — редки. Равнозначны по силе, пожалуй, книги/фильмы о Гарри Поттере и — «Властелин колец».
Но сегодня я хочу поговорить о культовой молодёжной мелодраме начала 1980-х, снятой по заурядной повести, напечатанной в журнале «Юность» в 1979 году. Да-да. Речь о фильме Ильи Фрэза «Вам и не снилось» (1980), который с удовольствием смотрят по сию пору, тогда как «Роман и Юлька» (первое название) Галины Щербаковой — вещь нормальная, терпимая, но совершенно теряющая весь свой шарм на фоне экранизации.
Но, если отвлечься от фильма и читать повесть, как самодостаточное произведение, то оно вполне в духе тогдашней прозы. Всегда волнует вопрос: а каковы отличия? Начнём с того, что Фрэз сделаю Юльку (Джульетту) — просто Катей, чтобы убрать очевидность. Роман и Юлька — читаемо без перевода. Кроме того, у книжной Юльки — гремучая смесь европейских кровей.
У неё бабушка по маме — немка Эрна и русский дедушка. Папа — наполовину украинец, наполовину поляк. Влияет это как-нибудь на сюжетные коллизии? Нет. Зачем? Не знаю. Учительница Танечка в книге занимает куда как большее место, чем в кино. Она — бывшая (неудавшаяся) актриса. Танечка всё бросила и ушла преподавать. Быть ближе к жизни, — как сказано в тексте. И всё равно ей неймётся. Нормально.
А «Вестсайдская история», с которой начинается повесть (и фильм) — это творение её бывшего родного театра. Волнующе и неуютно. В фильме Танечкина мать жива, бодра и читает нотации. По книге мама умерла и является Танечке в виде мыслеформ и полу_снов. Все мамины сентенции — это вопли разума или — просто воспоминания.
И врач Миша, которого играет Леонид Филатов, тоже — Танечкина память. По книге он давно женат на женщине попроще — так и сказано. Не-а. Не любит. Но ему так удобно. А с Танечкой — жутко. Иногда, правда, автор повести удивляла забавными неожиданностями. Так, в фильме Ромка, узнав правду, говорит бабушке «Ты не актриса, ты…» и, не договорив слово ТВАРЬ или что похуже, убегает.
В повести он же произносит довольно остроумную вещь: «Ты не актриса, ты Васисуалий Лоханкин». В этом месте я посмеялась в голос, что для меня — редкость. Крупная Алёна — типовая акселератка 1970-х — по книге устраивает Юльке мерзкую сцену, довольно плохо и фальшиво прописанную. В фильме деваха более сдержанная. Она ограничивается диким танцем, как будто расшвыривает всё и вся. Это куда мощнее вышло.
Кстати, Фрэз очень тактично обошёлся с предложенными типажами — он подобрал актёров ровно таких, как следовало подобрать. Ухоженная и лощёная мама Кати. Моложе своего календарного возраста. Одевается шикарно. Замужем за гораздо более молодым мужчиной. Конечно, Ирина Мирошниченко. Грузная квочка, рано обабившаяся, но очень активная. Таких часто давали играть Лидии Федосеевой-Шукшиной. Танечка — не от мира сего, но очень хочет быть от сего мира. Старается, но улетает.
Сбивается с ритма и — пиши пропало. Безусловно, Елена Соловей. Господа, вы звери. (с) И некрасивая «девочка на все времена» Катя-Юлька — вылитая Татьяна Аксюта. Про Алёну автор писала так: «Типичная здоровячка, она была чем-то похожа на актрису Нонну Мордюкову периода «Молодой гвардии» и страшно этим гордилась». Фрэз взял Катю Васильеву — дочку Жанны Прохоренко. Авантюрная бабушка а-ля Шапокляк — амплуа Татьяны Пельтцер.
Вообще же, главное отличие в том, что Галина Щербакова работала грубыми мазками, безо всяких полутонов и нюансов. Ощущение чего-то не вполне профессионального. Как будто — вещь способной ученицы 10 класса или же студентки. Много ненужных деталей — ещё один явный минус. Текст видится написанным в толстой тетради, хорошим почерком, но с многочисленными помарками — девочка же исправляла, она же — умненькая. У Ильи Фрэза получился шедевр, весь сотканный из тонких и светящихся ниточек-струн.
Там, где у Щербаковой — явно, у Фрэза — намёком. Это и есть искусство. Однако я где-то читала, что средненькую вещь гораздо легче экранизировать, нежели изначальный мега-текст. Думается потому, что в подобный сюжет можно добавлять свои смыслы и свою энергетику. А в отличных исходниках и так всё светится… Да-да, именно поэтому чаще всего — книга лучше.
