В этом кадре вся суть Веры. Несчастная, одинокая, никому не нужная женщина, которая и женщиной-то быть не умеет, так, кулёк какой-то. Она как будто боится, что на нее обратят внимание.
Вера чудо-женщина, иной раз смотришь на нее и думаешь: ну откуда вы такие малахольные только беретесь? Затюканная какая-то. На себя полностью забила, отказать никому не может, инстинкт самосохранения на нуле: незнакомый мужик позвал к себе и она пошла. Какому-то левому бухарику такси оплатила, а потом еще и прибежала его лечить. Нехило она так со свой зарплатки библиотекаря 6 рублей им отстегнула. Мошенница с кофточкой развела ее как лохушку. Как она выживает в этом мире? А главное — откуда она такая взялась?
В фильме есть одна очень важная сцена. После телефонного разговора с Игорем Вера поняла, что он в кого-то влюбился. У женщин очень развита интуиция, они по одной интонации могут всё понять. Вера потерпела неудачу, причем уже тогда, когда сама влюбилась в Игоря. Ее вполне можно понять — земля из-под ног ушла, свет померк в глазах, она ведь уже фантазировала, строила планы, «вообразила, что это моё». Она возвращается домой и тут у нее происходит срыв. В слезах и в истерике она кричит «Всех ненавижу!», обвиняет в том, что она «уродина» и в своей несложившейся жизни родителей и вообще высказывает сожаление о том, что ей довелось родиться на белый свет. Все это она вываливает своей матери.
А как реагирует мать на ее истерику? Пытается выслушать, обнять, успокоить, сказать что-то хорошее?
Нет.
Она дате понять Вере, что та берега попутала и говорит что-то преступное и предосудительное: «Боже, слышал бы отец!»
Вера поворачивается к ней и кричит: «И его ненавижу!»
Что говорит мать? Пытается ли как-то понять, что происходит? Нет. Она в ужасе говорит: «О покойном?!» И вот на этом месте стоп. Мать куда больше интересует соблюдение правил приличия, а не моральное состояние дочери. Что станет говорить княгиня Марья Алексевна? Ее ужасает не невыносимая душевная боль дочери, а то, что та плохо сказала о покойном отце, которому по большому счету всё равно, что о нём говорят.
Такая реакция матери — хороший маркер. Она показывает, как воспитывали девочку. Быть хорошей. Быть угодной. Быть удобной. Не отказывай, не спорь, будь скромной. Не заявляй о своих желаниях, о своих переживаниях. Не доставляй людям хлопот. Упаси Боже сделать что-то такое, что выходит за рамки их понимания правильного поведения, это ж ужас-ужас, что люди скажут? Фактически их взращивают в манипулятивной обстановке, в системе лжестыда, внушая стыд за то, за что стыдно быть не может. Такие люди не умеют выстраивать границы, стесняются высказывать свое мнение, если оно отличается от мнения большинства, всем стремятся угодить, для всех хотят быть хорошими. Они лучше уступят и сделают все так, как нужно другим, даже если это ущемляет их личные интересы. Речь, конечно, не о разовых инцидентах, а о стиле жизни. И они легко попадают во власть манипуляторов, потому что это для них привычна среда. Собственно, именно это мы и видим в фильме.
У Веры синдром хорошей девочки. Для таких людей характерна бесхребетность, состояние вечного прогибания под окружающих, боязнь показаться плохой. Их эксплуатируют все, кому не лень. Вспомните бесконечные просьбы сослуживцев, которые плавно перетекли в просьбы вообще левых людей: сходить на собрание, подменить, и апофеоз: встретить в чужой квартире телемастера. Ну а чо, у нее все равно семьи нет, что ей делать-то?
Это результат соответствующего воспитания. Особенно оно характерно для выходцев из деревень, там вот это «Ой, шо люди кажуть» особенно акутально. Семья Веры на самом деле из деревни, скорей всего, лимитчики — мать вскользь упоминает родственников из деревни. Воспитанием детей в СССР традиционно занимались женщины, и то, что мы видим в Вере, это результат материнского воспитания. Но виновата ли мать?
И да, и нет. Да, потому что таким воспитанием сделала дочь несчастной. Но с другой стороны — нет. Она сама дитя своей среды. И ее воспитывали так же, и тогда это считалось нормой. У нас в принципе девочек воспитывают строже и требовательней, чем мальчиков, поэтому у нас такое большое количество совершенно безответственных мужчин, не повзрослевших психологически, ищущих мамку-няньку. Послевоенное поколение, дефицит мужчин породил благоговейное отношение к лицам мужского пола. А с девочками — никаких сантиментов. Упала-отжалась. Корова не доена, козы не кормлены. Особенно в условиях деревни. Помню, как-то соседка рассказывала, как ее воспитывала мать. Это 50-е годы ХХ века. «»Мам, Витька гулять убежал, я тоже». Мать подходит, вручает ей бидон с молоком: «Иди, тёть Нюре молоко отнесешь, вот и погуляешь». Вот и иду с бидоном. Иду, не тороплюсь, чтобы подольше на улице побыть, потому что просто так мамка не отпустит». При этом — заметьте — Витьку отпускали. Таковы были реалии той жизни.
Кстати, похожие отношения матери с дочерью можно видеть в фильме «Сладкая женщина». Никакого тепла, никакого эмоционального обмена. Сыта, обута-одета — а чего еще надо? Сoпли тут разводить? — вон, картоху копать иди, а то зимой есть будет нечего. Огромное количество советских людей, особенно женщины, выросли недолюбленными, недоласканными своими матерями, потом — несчастными в своей семейной жизни. И Вера — одна из них.
