— Слава, зачем ты довел моего отца? – воскликнула Катя.
— Он первый начал, а дальше, как пошло! – ответил Слава с довольной улыбкой.
— Ты не понимаешь, что он теперь будет брата и маму доводить? – Катя недовольно всплеснула руками.
— А твоим родным пора уже самим дать ему отпор! – ответил Слава. – Сами его разбаловали, а теперь терпят!
— Как ты можешь говорить такое о людях, которые старше тебя? – возмущение Кати не знало пределов.
— Катя, а ты посмотри со стороны! – произнес Слава, оставаясь спокойным. – И подумай, его поведение можно назвать нормальным?
Катя задумалась, нахмурилась.
— Слава, но он же мой отец! Я люблю его, каким бы он не был!
— Вот в этом ваша ошибка! Безусловная любовь к человеку, который этого не стоит!
А я не обязан его любить, и если он что-то говорит, что мне не нравится, то я ему так и говорю!
А если он меня не слышит, то я отвечаю ему его же оружием! И знаешь, что-то ему не понравилось!
— Ты бы хоть уважение проявил к его возрасту! – Катя не удержалась от восклицания.
— А это тут причем? – удивился Слава. – Человека уважают за дела и поступки, а не за то, что он родился раньше меня!
Ну, прокоптил он небо больше чем я лет на двадцать пять, ну и что с этого?
Если бы он хорошими делами отмечен был, я бы еще подумал. А по факту я вижу, что его же собственная семья от него с ума сходит!
— Слава! – крик младшего брата Кати сотряс стены дома. – Слава, ты где?
— Вот сейчас Дима тебе за отца лицо чистить будет! – произнесла Катя. – Он сын нормальный, уважает и любит своего отца!
— Ну, во-первых, сначала пусть попробует, а во-вторых, если он ему нравится, что над ним собственный отец издевается, то и от меня науку вытерпит! – Слава улыбнулся.
Катя хотела еще что-то ответить, но Дима ворвался в комнату.
— Слава! – Дима подбежал и обнял Славу. – Как? Как это у тебя получилось? Ты бы его видел!
Как он выскочил! Какие слова говорил! Я такой ругани за тридцать лет не слышал!
— Господи, что с папой случилось? – Катя оторвала брата от мужа.
— Славка его уел, так уел! – Дима врезал кулаком Славе в плечо. – Батю даже перекосило! Ей-ей, впервые в жизни ему нечего было ответить!
— Зятек! – голос тещи срывался.
— А от мамы ты точно получишь! – сказала Катя. – Она уж за своего мужа горой встанет!
— Славочка! – Нина Михайловна вбежала в комнату, не смотря на свои шестьдесят три года. – А что ты ему такого сказал?
Я его таким наскипидаренным никогда не видела!
— Ага, мать! – подтвердил Дима. – Обычно он всех нас до такого состояния доводил!
— Что я ему сказал, я, конечно же, расскажу, но сначала вы мне ответьте, зачем вы столько лет его терпите?
— Так, муж же, — смущенно улыбнулась Нина Михайловна.
— А я не говорю, что его гнать надо, — Слава улыбнулся в ответ, — просто осадить раз! Не думаю, что он будет продолжать в том же духе!
Ну, со мной точно не будет! А вам я расскажу, как это зло утихомиривать!
Так бывает, что молодой муж имеет довольно слабое представление о родственниках своей жены.
По гостям был Слава не ходок, да и не любил никогда широких семейных застолий.
Пока встречался с Катей, предпочитал парки, кафе, рестораны, кино и театры. А пару мимолетных встреч, когда Слава заезжал за Катей к ней домой, никакого впечатления сформировать не могло.
Более обширное и тесное общение произошло на свадьбе, но Слава был немного не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать происходящее.
И не в зеленом змие дело, а в том, что волнение от самого факта женитьбы, очарование красотой молодой супруги, обязательная развлекательная программа.
Как в тумане прошла свадьба. А вот отдельные фрагменты он потом узнавал из видеосъемки. Не просто готовый фильм пересматривал, а все материалы оператора.
— А я этого не помню, хотя, вон, я присутствую и смотрю прямо сюда! – чаще всего говорил он во время просмотра.
После свадьбы он с молодой женой отбыл на курорт, а потом в свою квартиру.
И даже тогда не было времени познакомиться с родней молодой жены, потому что перед торжеством Слава отпуск взял. Так что после торжественных моментов будни были наполнены нескончаемой работой.
Да и не до родни молодой семье в самом начале счастливой семейной жизни. Друг другом хотелось наслаждаться! Каждую минуточку вместе! Любое дело делить на двоих.
А когда Катя срывалась к родителям, Слава погружался в работу.
Работал он программистом, поэтому к офису был не привязан. Но в офис ездил, потому что дома с Катей работать, по понятным причинам, не мог.
Катя к родне, Слава за клавиатуру.
А видел он родителей жены и ее брата только тогда, когда Катя засиделась, и он приезжал за ней на такси.
Три слова, пару взглядов, а потом обещания как-нибудь собраться и посидеть с душой.
Потом Катя родила сына. Тоже стало не до визитов. А самих родителей Слава в гости не приглашал и просил Катю не звать:
— Ты не обижайся, но ребенок маленький, я тут работаю, а ты же перед их визитом порядок начнешь наводить! Так вот, не надо! Не надо перетруждаться, когда этого можно избежать! Я тебя жалею!
— Так, мои родители у нас в гостях так и не были!
— Обязательно пригласим! – закивал Слава. – Обязательно! Я слово даю! Только пригласим их тогда, когда это будет удобно!
В этом моменте Слава немного кривил душой. Нет, жену ему жалко было, потому что она начнет вылизывать квартиру перед приходом гостей.
А она и так с ребенком и бытом уставала сверх всяких мер. И даже с помощью Славы – уставала.
А основной причиной было то, что Слава не хотел пускать в свой дом почти незнакомых ему людей. Вот когда познакомится, поймет, кто из себя что представляет, тогда и в гости можно.
Сын чуть подрос, дочка родилась. И снова старая песня о главном.
В итоге Слава познакомился с тещей, тестем и шуриным только на восьмом году брака с Катей.
И тут начали сыпаться сюрпризы.
Теща, Нина Михайловна, оказалась милой женщиной. Доброй. Отзывчивой, если не сказать услужливой. Она все время волновалась, не хочет ли Слава пить:
— Водички? Компотика? А может, минеральной водички?
Беспокоилась, не дует ли Славе из окна.
— А удобно ли на диване? Может, в кресле будет удобнее?
А легкую нервозность тещи Слава отнес на счет сорокалетнего стажа учителя в школе. Даже пенсия не могла ее успокоить. Все время Нина Михайловна старалась куда-то бежать, что-то делать.
То конфеты предложит, то покушать, то телевизор включить. Сложнее всего было ее усадить, чтобы она просто отдохнула.
Тут Катя очень помогала. Садилась с мамой брала ее за руку и не пускала сбежать по каким-нибудь делам.
Шурин, Дима, был младше Кати лет на семь. Но уже был женат и жил с родителями. Он был, если можно так выразиться, молодым хозяином в доме.
Умом он не блистал, а по большей части – помалкивал. А когда Слава пытался вывести его на разговор, чтобы нащупать точки соприкосновения, Катя одергивала Славу:
— Отстань ты от него! У него жена и ребенок! А еще дом на нем! Ему бы просто посидеть, а не языком трепать.
Слава не настаивал. А вот заметил только, что Диме тоже свойственна раздражительность. Слышал Слава, когда Дима с женой разговаривал в соседней комнате, как Дима позволил себе несколько окриков по поводу каких-то блузок, что его жена купила по случаю.
Грубо Дима ответил жене. Но Слава решил, что тема это больная, а у Димы просто накипело.
Но Дима после перепалки с женой вернулся в общую комнату, достал телефон и стал с кем-то переписываться. Энергично, возбужденно, даже агрессивно. Потом сорвался и сбежал, крикнув матери, что будет поздно.
Нина Михайловна тяжело вздохнула и пошла успокаивать невестку, которая плакала в соседней комнате.
Знакомство с практически чужой семьей в ее доме – это больше наблюдение. Слава старался понять, что за люди, чем живут, чего хотят. И пока ничего из ряда вон – не наблюдалось.
Не наблюдалось до тех пор, пока не явился тесть.
— Костя, привет! – с порога заявил Василий Петрович.
— Папа, моего мужа зовут Слава, — сказала Катя с укором.
— Да? – удивился Василий Петрович. – Ну, это я перепутал! А точно не Гриша? Я вот все думал, что Гришей зовут! Или вообще – Антоном.
— Вячеслав я с рождения, — произнес Слава. – Сокращенно – Слава. Надеюсь, запомните!
— Ну, если перепутаю, ты не обижайся! – Василий Петрович хлопнул ладонью по спине. – Дочку мою не обижаешь? А то я за нее горой встану! Так отделаю, мать не признает!
— И в мыслях не было, — опешил Слава.
— Вот только подумай, а я тут как тут! На вилы насажу, лопатой отхожу, а потом секатором укорочу! – с кривоватой улыбкой произнес тесть. — Ты, Боря, аккуратнее с моей дочкой! Обидишь, я тебя жалеть не стану!
— Вообще-то, я Слава, — поправил Слава тестя.
— А мне без разницы, кого за дочку наказывать! – и он с хохотом ушел на кухню.
Три минуты было тихо, а потом донеслось:
— Ты опять бур..ду приготовила? Сколько раз говорить, не держим мы свиней! А это как раз для них! Ты бы хоть постаралась для семьи!
— Это нормальный, вкусный борщ! – донесся голос тещи.
— Смотри у меня, а то я вылью на огород и пробовать не стану! – и снова хохот.
Тесть оказался, как говорят, с перчинкой. Хотя, если откровенно, он весь был из перца.
Не мог он спокойно жить, если родным нервы не вымотает. Проходя мимо, всегда остановится и чем-то да уколет!
То ему еда пересолена, то недосолена. То порция маленькая, то, что вы кормите, как на убой. То вилка не та, то ложка кривая, то нож не дали, то салфетки закончились.
А если кто-то телевизор смотри, придет, переключит:
— Смотрите глупости всякие! Вот настоящее интересное!
А что там интересное, новости, кино, концерт или про природу, это уже было не принципиально.
Когда его просили дать досмотреть то, что смотрели, он кидал в сердцах пульт:
— Сидите перед экраном, как куклы бестолковые! Жизни не видите! Вот так вас тут и найдут!
Или ворваться мог в дом и начать кричать:
— Что? Все пропустили? А Гришка, сосед, жену по улице гонял! Кричал, что убивать будет! Что ж вы за люди такие, соседям помочь не можете!
А когда переполошившаяся семья приставала с расспросами и спешила спасать соседку, Василий Петрович хлопал ладонью по колену и хохотал:
— Поверили! Вот бестолковые! А если бы и случилось, так от вас толка никакого!
И еще одна особенность. Любил он допытываться до всего, даже то, что его не касалось. Особенно ему интересно было то, что его не касалось.
— Нинка, в магазине была? А что видела? А как цены? А кто продавец? А как выглядит? А салаку привезли? А ты купила?
А почему не купила? А что вообще купила? А где чек? А чего дорого-то так? А ты сэкономить не могла?
Так же и к сыну приставал.
— Что там на работе? А с начальником как? Не ругаетесь? А работники начальство уважают? А ты чего не начальник? Мозгами не дотягиваешь?
А чего не учился? Мать учительница не научила? А сам что? Жену свою любишь? Так, и прогнать можно! А что ругаешь, если любишь?
Слава это не только увидел, но и на себе прочувствовал. Сказал, кем работает. А тесть о программировании только в кино видел. А допытываться начал:
— Что, и платят за это? А кому оно надо? Ты в кнопки давишь, а тебе платят? Странная работа! Мужику такой работой стыдно заниматься!
Другое дело, как я – сантехник! Сколько кранов накрутил, столько и получил! А по кнопкам можно днями колотить, все равно никто не поймет!
Слава был не просто оскорблен, обескуражен. Все его доводы разбивались о беспросветное непонимание.
Первым желание у Славы было, послать тестя по матери, чтобы раз и навсегда пресечь общение. Но это бы обидело любимую жену, которая, почему-то, любила отца.
Слава посидел, подумал. И придумал ответный ход, чтобы тестю его же, как в зеркале, показать.
— Ну, началось все, как обычно, — начал Слава рассказывать. – Имя он мое переврал. И начал наслаждаться, что меня зацепил.
А тут у него телефон зазвонил, сестра звонила. Он с ней поговорил пару минут, а потом решил мне дальше нервы мотать. А я перехватил инициативу!
— Ага, — кивнул Дима. – И как?
— А вот так, — Слава улыбнулся. – Кто звонил? Сестра? А как зовут? А сколько лет? А муж есть? А дети? А чем занимаются? А зарабатывают или на шее сидят?
А внуки есть? А не болеют? Лечить дорого? А помогаешь сестре? А детям ее? А краны бесплатно меняешь или дерешь, как с родни, по тройному тарифу?
А в гости ходишь? А фрукты детям? А в гости зовешь? А стол накрываешь?
— Вот про тариф – это да! – кивнул Дима. – С сестры содрал так, что та потом его год видеть не хотела!
— В гости он ходит! И требует всегда, чтобы его, как гостя ублажали! – произнесла Нина Михайловна. – Стыдно даже за него!
А он же сестру выругивает, если стол скупой. А сам никогда ни копеечки на гостинцы не тратит!
А если в гости зовет, так всегда говорит, чтобы сами приготовили и ему принесли на пробу!
— А что он отвечал? – спросил Дима.
— Ну, старался не ударить в грязь лицом, но по фактам, я извозил его по всем недостаткам. Вот он и ответить толком ничего не может.
Я ж каждое его слово против него перекручиваю. Он мне про мою работу, а я ему расчетный, а у него что зарплата, что пенсия, не дотянет и за три месяца, — Слава усмехнулся. – Он же самый обычный искатель скандалов.
Он вас все время доводит, а потом радуется, что вам нервы вымотал! А вы отвечайте ему тем же! Глядишь, и перестанет на вас упражняться!
Наука Славы не прошла даром. Через месяц, когда Слава с женой приехали в гости к Катиным родителям, тесть сидел подавленный, помалкивал. А потом не выдержал, сказал:
— Пойду я! – и скрылся за дверью.
На немой вопрос Нина Михайловна ответила с улыбкой:
— Дома он теперь никого не доводит. К соседям ходит, им нервы мотает! Ближние соседи его уже не пускают, так ему три дома пройти – не беда. Когда всех соседей доведет, переезжать придется!
— Зато дома тихо! – улыбнулся Слава.
