— Знаешь, сколько стоит этот коньяк? — Игорь демонстративно поставил бутылку на стол и придвинул ее к Людмиле Васильевне. — Тринадцать тысяч. Не двести рублей за пакетированное ваше. Тринадцать. Тысяч. Рублей.
Людмила Васильевна кивнула, не поднимая глаз от тарелки с салатом.
— Хорошо, Игоречек. Я рада, что ты можешь себе это позволить.
Таня стояла у плиты, напряженно помешивая соус и чувствуя, как холодеет затылок. Игорь пришел сегодня с работы раньше обычного, и его уже слегка повело — видимо, успел выпить по дороге домой. С каждым приходом тёщи он становился невыносимее. Тане хотелось провалиться сквозь землю или телепортироваться куда-нибудь на Камчатку.
— А знаете, Людмила Васильевна, это даже не самый дорогой мой коньяк, — Игорь расхаживал по кухне, засунув руки в карманы брюк. Гордая посадка головы, идеально выбритые щеки, скулы, способные резать масло. Отросшие, но аккуратно уложенные волосы. Если бы не странный блеск в глазах, Игорь выглядел бы как с обложки журнала «Forbes».
— Очень хорошо, Игорёк. Правильно. Главное — не экономить на качественных вещах, — монотонно проговорила Людмила Васильевна, продолжая изучать содержимое своей тарелки.
Таня повернулась и посмотрела на мужа.
— Игорь, может, начнем ужинать? Мама проделала долгий путь…
— Не такой уж и долгий. Калуга не за границей, — хмыкнул Игорь. — Да и зачем ехать? Мы ведь не звали.
Таня закрыла глаза на секунду.
— Я говорила тебе, что мама приедет. Неделю назад.
— Да? — Игорь приподнял бровь и посмотрел на Таню с наигранным удивлением. — Что-то не припомню. Наверное, сказала, когда я спал.
— Я сказала за ужином, — Таня стиснула зубы. — Ты ответил «ладно».
— Видимо, это твое «ладно» было таким убедительным, — хмыкнул Игорь.
В кухне повисла тяжелая тишина. Людмила Васильевна встала и подошла к плите.
— Давай я помогу с соусом, доченька.
— Я справлюсь, мам, — тихо сказала Таня.
— Справится она! — фыркнул Игорь, наливая себе коньяк в стакан. — Как и со всем остальным в жизни.
Это было началом конца. Таня еще не знала, что ровно через четыре дня она произнесет фразу, которая изменит всё. Но что-то сдвинулось в тот вечер, что-то надломилось окончательно. Девять лет брака трещали по швам.
Утро выдалось солнечным, но прохладным. Таня поднялась раньше обычного — в шесть. Людмила Васильевна уже вовсю хлопотала на кухне.
— Доброе утро, мам.
— Доброе, Танюша, — Людмила Васильевна протянула дочери чашку с кофе. — Игорь еще спит?
— Да, — Таня присела за стол. — Вчера поздно вернулся.
— Работа?
Таня промолчала, отхлебнув кофе. Вкус был горьковатым, совсем не таким, как делала она сама. Но это был кофе, заваренный с любовью, и от этого горечь становилась почти приятной.
— Мам, — Таня прикрыла глаза на мгновение, — ты ведь понимаешь, что у нас всё не очень хорошо?
Людмила Васильевна медленно опустилась на стул напротив. Её осанка оставалась безупречной — сказывались годы работы учительницей русского языка и литературы. Она не сутулилась даже дома, наедине с собой.
— Понимаю, — просто сказала она. — И давно.
— Почему ты никогда ничего не говорила?
— А зачем? — Людмила Васильевна вздохнула. — Ты бы всё равно не послушала. Когда ты влюбилась в Игоря, ты словно оглохла для всего мира.
Таня кивнула. Воспоминания о первых месяцах их отношений с Игорем обычно вызывали теплоту, но сейчас почему-то заставили поёжиться.
— Он был таким… особенным, — тихо сказала Таня.
— Был?
— Есть, — поправилась Таня. — Просто иногда он… Знаешь, мам, в последнее время мне кажется, что я его совсем не знаю.
Людмила Васильевна потянулась через стол и накрыла руку дочери своей, морщинистой и теплой.
— Этого никогда не знаешь наверняка, Таня. Даже после сорока лет брака. Отец твой… — она осеклась, потом продолжила, — человек всегда остается тайной. Но вопрос в другом. Ты счастлива?
Таня вздрогнула, будто от удара. Этот простой вопрос никогда не звучал в их доме. Ни разу за девять лет.
— Я… — она запнулась, — я не знаю, мам. Мне кажется, я забыла, что это такое.
В коридоре послышались шаги. Тяжелые, уверенные. Игорь появился на пороге кухни, высокий, подтянутый, с легкой щетиной. Сонный и какой-то беззащитный. На мгновение Таня увидела в нем того юношу, который когда-то украл ее сердце.
— Доброе утро, дамы, — он потянулся, демонстрируя плоский живот. — Какие-то секреты обсуждаете?
— Только женские глупости, — быстро ответила Людмила Васильевна. — Кофе?
— Нет, спасибо, — Игорь подошел к холодильнику. — Я сегодня допоздна. Не ждите к ужину.
Таня и Людмила Васильевна переглянулись.
— Снова работа? — спросила Таня.
— Да, запускаем новый проект, — Игорь достал бутылку воды, отпил прямо из горлышка. — Кстати, Людмила Васильевна, как долго вы планируете у нас гостить?
— Я могу уехать в любой момент, если мешаю, — ровным голосом ответила теща.
— Да нет, что вы, — Игорь улыбнулся. — Просто планирую свое расписание.
Таня сжала кулаки под столом. «Планирует он. Девять лет ничего не планировал, а тут вдруг».
— Мам, ты оставайся столько, сколько хочешь, — сказала Таня, не глядя на мужа. — Дом большой, места всем хватит.
— Да, дом действительно большой, — произнес Игорь задумчиво. — Просто огромный. И все благодаря кому? — он выразительно посмотрел на Таню.
— Всем хорошего дня, — Людмила Васильевна поднялась из-за стола. — Пойду прогуляюсь, погода чудесная.
Когда дверь за тещей закрылась, Игорь подошел к Тане сзади и положил руки ей на плечи.
— Ты не выглядишь счастливой, — сказал он, массируя ее шею. — Что случилось?
«Девять лет случилось», — подумала Таня, но промолчала.
— Все в порядке, просто устала.
— От чего? От просмотра сериалов? — в голосе Игоря звучала насмешка. — Или от бесконечных разговоров с мамой о том, какой я ужасный муж?
Таня сбросила его руки и встала.
— Я пойду на работу. У меня сегодня презентация.
— В издательстве? — Игорь скрестил руки на груди. — Всё еще играешь в редактора?
— Я не играю, Игорь. Я работаю, — Таня посмотрела ему прямо в глаза. — И вчера, кстати, подписала контракт с новым автором.
— Замечательно, — Игорь наигранно зааплодировал. — Сколько там заплатят? Десять тысяч? Пятнадцать? На новую сумочку хватит?
Таня молча вышла из кухни. Она уже давно перестала объяснять Игорю, что ее работа — это не про деньги. А про душу. Но Игорь, похоже, в существование души давно перестал верить.
Издательство «Северная звезда» располагалось в старинном особняке на Остоженке. Таня любила это здание с его скрипучими лестницами, высокими потолками и запахом книг, которым, казалось, пропитались даже стены. Здесь она чувствовала себя настоящей.
— Татьяна Михайловна! — окликнула ее молодая стажерка Вика, когда Таня проходила мимо отдела верстки. — А вы уже видели новый роман Самойлова?
— Нет еще, — Таня остановилась. — Он хорош?
— Потрясающий! — глаза Вики загорелись. — Я плакала на последних страницах.
— Значит, стоит прочесть, — улыбнулась Таня.
— Непременно! Это история о мужчине, который… — Вика осеклась, заметив выражение лица Тани. — Простите, я слишком увлеклась.
— Всё в порядке, — Таня похлопала девушку по плечу. — Твой энтузиазм — это то, что делает тебя хорошим редактором.
Выражение благодарности на лице Вики стоило всего дня в издательстве. Таня вдруг поняла, что здесь, среди книг и людей, которые верят в силу слова, она по-настоящему счастлива. А дома…
Телефон в кармане завибрировал. Таня достала его и увидела сообщение от Игоря: «Не забудь купить вина. У нас заканчивается».
Не «привет», не «как дела», не «удачи с презентацией». Вино. Конечно.
Она убрала телефон и направилась в свой кабинет. Сегодня ей предстояло представить руководству нового автора — Екатерину Зорину, чей роман «Незримые нити» Таня буквально выстрадала в редакционном совете. Многие считали книгу слишком сложной для массового читателя, но Таня была уверена — это бриллиант, который нужно лишь правильно огранить.
— Татьяна Михайловна, — в дверь постучали, и на пороге появился Геннадий Петрович, главный редактор, — совещание через пятнадцать минут.
— Да, я готова, — кивнула Таня.
— Зорина уже здесь?
— Должна подъехать с минуты на минуту.
Геннадий Петрович кивнул и уже собирался уйти, но вдруг остановился.
— Всё в порядке? — спросил он, внимательно глядя на Таню. — Вы какая-то… не такая сегодня.
Таня удивилась. Она была уверена, что хорошо скрывает свои проблемы.
— Всё хорошо, Геннадий Петрович. Просто волнуюсь перед презентацией.
— Не стоит, — он улыбнулся. — У вас отличное чутье на таланты. Если вы говорите, что Зорина — открытие, значит, так и есть.
Когда он ушел, Таня глубоко вздохнула. Если бы Игорь хоть раз сказал ей что-то подобное. Хоть раз за девять лет.
Телефон снова завибрировал. На этот раз от матери: «Дочка, я приготовила ужин. Приходи пораньше».
Таня улыбнулась. Мать всегда знала, когда ей нужна поддержка.
Презентация прошла блестяще. Екатерина Зорина, хрупкая женщина с короткой стрижкой и пронзительным взглядом, покорила редакционный совет своей искренностью и глубиной мысли. Её роман о женщине, которая через потери и предательство находит силы начать новую жизнь, заставил даже самых скептически настроенных редакторов признать: это будет бестселлер.
После совещания Таня и Екатерина сидели в маленьком кафе напротив издательства.
— Спасибо вам, — сказала Екатерина, держа чашку кофе обеими руками, словно пытаясь согреться. — Без вас я бы никогда не решилась.
— Это я должна благодарить вас, — возразила Таня. — Такие книги, как ваша, — редкость в наше время.
— Знаете, — Екатерина помедлила, — когда я писала «Незримые нити», я думала о женщинах, которые боятся сделать шаг. Которые годами живут в клетке, уверяя себя, что это и есть счастье.
Таня вздрогнула. Слишком близко к дому.
— Вы… говорите по собственному опыту? — осторожно спросила она.
— Да, — просто ответила Екатерина. — Я прожила пятнадцать лет с человеком, который превратил мою жизнь в ад. Не физически — он никогда не поднимал на меня руку. Но слова… они тоже могут убивать, знаете?
Таня знала. О, как хорошо она это знала.
— И что стало поворотным моментом? — спросила Таня.
— Мой день рождения, — Екатерина горько усмехнулась. — Он забыл о нем. Не впервые, конечно. Но в тот день я вдруг поняла: если человек не помнит даты твоего рождения после пятнадцати лет брака, значит, тебя для него просто не существует.
Таня подумала о своем последнем дне рождения. Игорь вспомнил — через три дня, когда увидел открытку от её матери.
— И вы ушли?
— Я ушла, — кивнула Екатерина. — С двумя чемоданами и ноутбуком, на котором был начат роман. Первые полгода было очень тяжело. Иногда я просыпалась среди ночи и думала: «Что я наделала?» Но потом… — она улыбнулась, и её лицо вдруг осветилось изнутри, — потом я поняла, что впервые за долгие годы дышу полной грудью.
Таня смотрела на Екатерину и видела в ней себя. Себя возможную. Себя будущую?
— А сейчас? — спросила она.
— Сейчас я счастлива, — просто ответила Екатерина. — И дело не в новых отношениях или карьерном успехе. Просто я наконец-то живу своей жизнью, а не чужой.
Они просидели в кафе еще час, обсуждая детали публикации, рекламную кампанию, встречи с читателями. Но мысли Тани то и дело возвращались к словам Екатерины: «Я наконец-то живу своей жизнью, а не чужой».
Когда Таня вышла из кафе, на улице уже стемнело. Она взглянула на часы — почти восемь. Игорь говорил, что задержится на работе, а мать ждала к ужину. Таня достала телефон и написала Людмиле Васильевне: «Буду через полчаса».
Она зашла в винный магазин — всё-таки Игорь просил купить вина. Выбрала бутылку красного сухого, его любимого. Расплатилась и вышла на улицу, где её тут же окутал промозглый октябрьский вечер.
Таня шла к метро, и ей вдруг страшно захотелось курить. Она бросила еще до свадьбы — Игорь терпеть не мог запах табака. Но сейчас желание было почти непреодолимым.
У входа в метро она увидела ларек с сигаретами. «Нет, глупости», — подумала Таня и уже собиралась пройти мимо, но ноги сами привели её к окошку.
— Пачку «Парламента», пожалуйста, — сказала она и сама удивилась своему голосу.
С сигаретами в сумке и вином в пакете Таня спустилась в метро. В вагоне было немноголюдно — вечер четверга, все уже дома. Напротив сидела молодая пара. Они держались за руки и что-то увлеченно обсуждали, иногда прерываясь на короткие поцелуи. Таня смотрела на них и пыталась вспомнить, когда они с Игорем в последний раз так разговаривали. Кажется, это было еще до свадьбы.
Выйдя из метро, Таня не пошла сразу домой. Она свернула в маленький сквер, достала сигареты, закурила. Первая затяжка обожгла горло, заставила закашляться. Но вторая… вторая принесла странное удовлетворение. Таня стояла в темноте, курила и думала о словах Екатерины Зориной.
Мобильный телефон завибрировал. Таня достала его из кармана и увидела имя Игоря на экране.
— Да? — ответила она.
— Ты где? — голос мужа звучал раздраженно. — Я дома, а тебя нет.
— Я думала, ты будешь поздно.
— Планы изменились. Где ты?
Таня затянулась в последний раз и бросила окурок в урну.
— Иду домой. Буду через пятнадцать минут.
— Твоя мать приготовила ужин. Остынет.
— Как заботливо с твоей стороны, — не удержалась Таня.
Повисла пауза.
— Ты что, пьяная? — в голосе Игоря звучало недоверие.
— Нет, — Таня вздохнула. — Просто устала. Скоро буду.
Она убрала телефон и направилась к дому. Их дом — большой, двухэтажный, с террасой и садом — был предметом зависти всех знакомых. «Повезло Татьяне с мужем», — говорили они. Если бы они знали…
Приближаясь к воротам, Таня увидела, что в гостиной горит свет. Она представила, как Игорь сидит в своем любимом кресле с бокалом виски, а мать хлопочет на кухне. Девять лет одна и та же картина. Девять лет одна и та же жизнь.
Она открыла калитку и пошла по дорожке к дому. И тут ее осенило: а ведь это не её жизнь. Это жизнь, которую выбрал для неё Игорь. Дом, который он хотел. Распорядок дня, который ему удобен. Даже работа в издательстве — единственное, что она отстояла для себя, — вызывала у него только насмешки.
У двери Таня остановилась, глубоко вдохнула запах октября, смешанный с ароматом маминых пирогов, доносившийся из дома, и вошла.
В гостиной, как она и предполагала, сидел Игорь. Но не с виски, а с чашкой чая.
— Наконец-то, — сказал он вместо приветствия. — Мать уже всё уши прожужжала о своем пироге.
Таня прошла в прихожую, сняла пальто, разулась.
— Таня! — из кухни выглянула Людмила Васильевна. — Я уже накрываю на стол.
— Иду, мам, — откликнулась Таня.
Она достала из пакета бутылку вина и протянула Игорю.
— Твое любимое.
Игорь взял бутылку, посмотрел на этикетку.
— Это не то, что я обычно беру, — сказал он.
— Правда? — Таня пожала плечами. — Мне казалось, тебе нравится именно это.
— Ты девять лет покупаешь мне вино и до сих пор не запомнила, какое я предпочитаю? — Игорь покачал головой. — Поразительно.
Таня промолчала. Раньше она бы извинилась, пообещала в следующий раз быть внимательнее. Но не сегодня.
За ужином Игорь рассказывал о новом проекте. Что-то связанное с недвижимостью, очень перспективное, сулящее огромные прибыли. Людмила Васильевна слушала внимательно, задавала вопросы, хвалила инициативу зятя. Таня молча ела пирог с капустой.
— А как твой день? — вдруг спросил Игорь, повернувшись к Тане. — Как прошла презентация?
Таня чуть не поперхнулась. За девять лет брака Игорь ни разу не спрашивал о её работе первым.
— Хорошо, — ответила она осторожно. — Редакционный совет одобрил роман.
— Отлично, — Игорь улыбнулся. — Я всегда говорил, что у тебя талант находить таланты.
Таня удивленно посмотрела на мужа. Нет, он никогда такого не говорил. Никогда.
— Спасибо, — сказала она.
— За что? — Игорь выглядел искренне озадаченным.
— За комплимент, — пояснила Таня.
— А, — он махнул рукой. — Не за что. Я просто констатирую факт.
После ужина Людмила Васильевна отправилась спать — сказывалась разница в часовых поясах и усталость от долгой дороги. Таня убирала со стола, когда Игорь подошел к ней сзади и обнял за талию.
— От тебя пахнет сигаретами, — сказал он, уткнувшись носом в её шею.
Таня замерла.
— Я курила, — призналась она.
— Зачем? — в голосе Игоря не было упрека, только любопытство. — Ты же бросила много лет назад.
— Захотелось, — Таня повернулась к нему лицом. — Что-то случилось, Игорь? Ты какой-то… другой сегодня.
Он улыбнулся — той самой улыбкой, которая когда-то сводила её с ума.
— Просто хороший день. И я соскучился по тебе.
Игорь наклонился и поцеловал её. Мягко, нежно, как в первые месяцы их отношений. Таня почувствовала, как что-то дрогнуло внутри. Может, не всё потеряно? Может, еще есть шанс?
— Пойдем наверх, — прошептал Игорь ей на ухо. — Мать уже спит.
Таня кивнула, и они поднялись в спальню. В полутьме Игорь снова стал тем мужчиной, в которого она влюбилась девять лет назад — страстным, нежным, внимательным. Он целовал её так, словно это была их первая ночь. И на какое-то время Таня забыла обо всём — о годах обид, о насмешках, о равнодушии.
Потом, когда они лежали рядом, Игорь вдруг сказал:
— Я хочу, чтобы ты уволилась из издательства.
Таня резко села на кровати.
— Что?
— Мой новый проект, — Игорь приподнялся на локте, — он требует много внимания. Мне нужно, чтобы ты занималась домом. И потом, зачем тебе работать? Я зарабатываю достаточно.
Таня смотрела на него в темноте и не верила своим ушам.
— Так вот в чем дело, — медленно произнесла она. — Вся эта нежность, весь этот спектакль — ради того, чтобы я бросила работу?
— Какой спектакль? — Игорь выглядел искренне удивленным. — Я просто думаю о нашем будущем. О нашей семье.
— О нашей семье? — Таня встала с кровати и начала одеваться. — За девять лет ты ни разу не заговорил о детях. Девять лет, Игорь! И вдруг тебя волнует наша семья?
— Да какая разница? — Игорь тоже поднялся. — Сейчас я говорю. Сейчас я думаю о нашем будущем. Разве не этого ты хотела?
Таня смотрела на мужа и видела перед собой чужого человека. Красивого, успешного, уверенного в себе. И абсолютно чужого.
— Знаешь, что я поняла сегодня? — тихо спросила она. — Что я живу не своей жизнью. И никогда не жила.
— О чем ты? — Игорь нахмурился.
— О том, что с самого начала наших отношений всё крутилось только вокруг тебя. Твои желания, твои планы, твои амбиции. А я… я просто была рядом. Удобным приложением.
— Ну конечно, — Игорь фыркнул. — Ты бедная жертва. А то, что я обеспечил тебе эту жизнь, — он обвел рукой комнату, — это ничего не значит?
— А что ты мне обеспечил, Игорь? — Таня скрестила руки на груди. — Дом? Машину? Отпуск раз в год? И что взамен? Моя свобода? Моё достоинство? Моё самоуважение?
— Не драматизируй, — Игорь поморщился. — Ты говоришь как героиня дешевого сериала.
— Нет, — Таня покачала головой. — Я говорю как женщина, которая девять лет терпела унижения от человека, который должен был её любить и уважать.
Игорь подошел к ней вплотную.
— Я никогда тебя не унижал.
— Нет? — Таня горько усмехнулась. — А как насчет вчерашнего вечера? Как насчет твоих постоянных шуточек о моей работе? Как насчет того, что ты забыл мой день рождения? Как насчет той блондинки на корпоративе, с которой ты флиртовал прямо у меня на глазах?
— Мы просто разговаривали! — возмутился Игорь.
— Да, конечно, — Таня отвернулась. — Знаешь, я устала, Игорь. Устала притворяться, что всё хорошо. Устала закрывать глаза на твои выходки. Устала быть тенью.
— И что ты предлагаешь? — Игорь скрестил руки на груди. — Развод?
Таня не ответила сразу. Она подошла к окну, отодвинула штору. На улице шел мелкий дождь, фонари отражались в мокром асфальте. Где-то вдалеке лаяла собака.
— Да, — наконец сказала она. — Развод.
Игорь рассмеялся.
— И куда ты пойдешь? К мамочке? Или будешь снимать комнату на свою редакторскую зарплату?
— Это уже не твоя забота, — Таня повернулась к нему. — Я справлюсь.
— Как скажешь, — Игорь пожал плечами. — Только не приползай потом обратно, когда поймешь, что без меня ты никто.
Таня смотрела на него и понимала, что ей больше не больно. Девять лет боли, обид, разочарований — и вдруг пустота. Словно вскрыли нарыв, и гной наконец вытек.
— Спокойной ночи, Игорь, — сказала она и вышла из комнаты.
В гостевой спальне Таня легла рядом с матерью. Людмила Васильевна не спала.
— Ты всё слышала? — спросила Таня.
— Да, — тихо ответила мать. — Стены тонкие.
Они лежали в темноте, и Таня чувствовала тепло материнской руки, крепко сжимавшей её ладонь.
— Ты правильно решила, дочка, — наконец сказала Людмила Васильевна. — Я давно этого ждала.
— Знаешь, — Таня смотрела в потолок, — я вдруг поняла, что совсем не боюсь. Раньше мысль о жизни без Игоря приводила меня в ужас. А сейчас… сейчас я чувствую только облегчение.
Людмила Васильевна повернулась на бок и посмотрела на дочь.
— Потому что ты наконец-то стала собой. Настоящей Таней, а не женой Игоря.
Утро выдалось солнечным. Таня проснулась рано, чувствуя необычайную легкость. Мать еще спала. Таня осторожно встала с кровати и вышла из комнаты.
В коридоре она столкнулась с Игорем. Он был уже одет для работы — строгий костюм, начищенные туфли, идеальная прическа.
— Доброе утро, — сказал он как ни в чем не бывало. — Завтрак готов?
Таня смотрела на него и не могла поверить. Неужели он думает, что после вчерашнего разговора всё останется по-прежнему?
— Я девять лет закрывала глаза на твои выходки, Игорь, — спокойно сказала она. — Хватит. Уходи.
Игорь замер.
— Что?
— Уходи, — повторила Таня. — Собирай вещи и уходи.
— Ты с ума сошла? — Игорь рассмеялся. — Это мой дом.
— Нет, — Таня покачала головой. — Это наш дом. И я имею на него такое же право, как и ты.
— Ты забыла, кто за него заплатил? — Игорь прищурился.
— Нет, не забыла, — Таня выдержала его взгляд. — Как и не забыла, кто взял кредит на ремонт. Кто оплачивал коммунальные услуги последние три года. Кто вкладывал деньги в обустройство сада. Так что, да, этот дом и мой тоже.
Игорь побагровел.
— Тебе это с рук не сойдет, — процедил он сквозь зубы. — Я уничтожу тебя. Ты останешься без гроша.
— Попробуй, — Таня улыбнулась. — Знаешь, что самое смешное? Я даже не боюсь. Совсем.
В глазах Игоря мелькнуло что-то похожее на уважение. Но лишь на мгновение.
— Ты еще пожалеешь, — сказал он, развернулся и спустился вниз.
Таня стояла на лестнице и слушала, как хлопнула входная дверь. Потом завелся двигатель машины, шуршание шин по гравию, и всё стихло.
Она не чувствовала ни страха, ни сожаления. Только удивительное, почти забытое ощущение свободы.
Таня спустилась на кухню и включила чайник. Через открытое окно в комнату врывался свежий октябрьский воздух, наполненный запахами опавших листьев и первых заморозков. Начинался новый день. И новая жизнь.
Прошло три месяца. Зима выдалась снежной и морозной. Таня стояла у окна издательства и смотрела, как крупные хлопья снега медленно опускаются на землю.
— Татьяна Михайловна! — окликнула ее Вика. — Пришли первые отзывы на книгу Зориной!
Таня повернулась и улыбнулась. Рыжеволосая девушка держала в руках пачку распечаток.
— И как? — спросила Таня.
— Потрясающе! Все критики в восторге. Говорят, это лучший дебют года!
Таня кивнула. Она ни секунды не сомневалась в успехе «Незримых нитей». Эта книга была словно написана для неё, для тысяч женщин, которые боятся сделать шаг в неизвестность.
— Отлично, — сказала Таня. — Передай Екатерине, что я хочу с ней встретиться. Обсудим следующую книгу.
— Хорошо, — Вика кивнула и уже собиралась уйти, но вдруг остановилась. — Кстати, звонил ваш адвокат. Сказал, что бумаги готовы, можно подписывать.
— Спасибо, Вика, — Таня улыбнулась. — Я с ним свяжусь.
Когда девушка ушла, Таня снова повернулась к окну. Развод оказался сложнее, чем она ожидала. Игорь, как и обещал, пытался «уничтожить» её — оспаривал право на дом, требовал компенсации, угрожал. Но она держалась. И сегодня всё наконец должно было закончиться.
Телефон в кармане завибрировал. Таня достала его и увидела сообщение от матери: «Всё готово. Ужин в семь».
После развода Людмила Васильевна осталась жить с дочерью. И, как ни странно, их отношения только улучшились. Они словно заново узнавали друг друга — уже не как мать и ребенок, а как две взрослые женщины.
Таня убрала телефон и посмотрела на часы. Через час встреча с адвокатом, потом можно домой. В её кабинете на столе лежала рукопись нового автора — молодого человека, пишущего о поисках себя в мире, где каждый стремится соответствовать чужим ожиданиям. Таня нашла его блог случайно и сразу поняла: это талант, который нужно поддержать.
В последнее время она всё чаще замечала, как много вокруг интересных людей, необычных историй, ярких талантов. Словно раньше она смотрела на мир через мутное стекло, а теперь кто-то его протер.
Она вернулась к столу, села в кресло, взяла рукопись. На первой странице было написано: «Посвящается всем, кто нашел в себе смелость начать заново».
Таня улыбнулась и начала читать.
