— Ты только представь, Сёма! Три комнаты, просторная кухня и балкон! — Марина прижала к груди папку с документами на новую квартиру. — Мы десять лет к этому шли!
Семён Гротов обнял жену за плечи. В его глазах тоже читалось воодушевление, хотя не такое яркое, как у Марины.
— Да, Мариш. Наконец-то у нас будет своё просторное гнёздышко.
Марина Гротова улыбнулась и посмотрела на ключи в своей ладони. Столько лет экономии, подработок, отказов от отпусков — и вот результат. Новая трёхкомнатная квартира в хорошем районе. Она продала бабушкину дачу, вложила все сбережения, уговорила отца стать созаёмщиком по ипотеке, лишь бы приблизить момент, когда они с Семёном наконец-то переедут из тесной однушки.
Первые недели после переезда пролетели как в сказке. Марина с энтузиазмом обустраивала новое жильё, выбирала мебель, планировала расстановку. Муж поддерживал её, хотя иногда морщился от цен.
— Это стол действительно стоит таких денег? — спрашивал он, разглядывая ценник.
— Мы десять лет ютились в крохотной квартирке, спали на раскладном диване. Неужели я не заслужила нормальную кровать и стол, за который не стыдно гостей пригласить?
Семён вздыхал и соглашался. В конце концов, Марина вложила в квартиру гораздо больше, чем он. У неё была хорошая работа в рекламном агентстве, в отличие от его средней позиции в строительной компании.
Проблемы начались внезапно. В один из вечеров, когда Марина вернулась с работы, на их новой кухне сидела свекровь, Лидия Павловна.
— А вот и наша хозяюшка! — воскликнула женщина, поднимаясь навстречу. — Решила заглянуть, посмотреть, как вы тут устроились.
Марина натянуто улыбнулась. После десятичасового рабочего дня ей хотелось тишины и покоя, а не разговоров со свекровью, отношения с которой всегда были напряжёнными.
— Лидия Павловна, добрый вечер. Как неожиданно.
— Мама принесла нам пирожки, — сообщил Семён, явно довольный визитом.
Марина кивнула и пошла переодеваться, надеясь, что свекровь скоро уйдёт. Но Лидия Павловна задержалась до позднего вечера, успев раскритиковать выбор мебели, цвет стен и даже новую вазу, купленную Мариной.
— Зачем переплачивать? В обычном магазине можно было взять вдвое дешевле, — качала головой свекровь.
Через неделю Лидия Павловна пришла снова, на этот раз с сестрой Светланой. Женщины расположились в гостиной, как у себя дома, и весь вечер обсуждали родственников, соседей и знакомых.
— У вас так просторно, светло! — восхищалась Светлана, осматривая квартиру. — Не то что в моей хрущёвке.
Марина вежливо улыбалась, но внутри нарастало раздражение. Она мечтала о тихих вечерах с мужем, а не о посиделках с его роднёй.
Постепенно визиты родственников Семёна становились всё более частыми и непредсказуемыми. К Лидии Павловне и Светлане присоединился отец Семёна, Павел Николаевич, тихий мужчина, которого жена явно держала под каблуком. Затем стала заглядывать Алисия, восемнадцатилетняя дочь Светланы, студентка близлежащего университета.
— Мне так удобно к вам заходить между парами, — заявила она в один из дней. — У вас и интернет быстрый, и никто не мешает.
Марина пыталась намекнуть, что хорошо бы предупреждать о визитах, но её намёки игнорировались. А когда она осторожно подняла эту тему с мужем, Семён только пожал плечами:
— Что тебя так напрягает? Это моя семья, они всегда заходили друг к другу без предупреждения. Ты же знала, какая у нас семья, когда выходила за меня.
Однажды вечером Марина вернулась с работы и обнаружила в своей квартире настоящий семейный совет. На кухне хозяйничала Лидия Павловна, накрывая на стол; в гостиной сидели Светлана с мужем, Алисия с какой-то подругой, брат Семёна Антон с женой и ещё пара незнакомых Марине людей.
— А, Мариночка! — улыбнулась свекровь. — Мы тут решили отметить повышение Антона. Ты не против?
Марина сжала губы. Конечно, они и не подумали спросить заранее. Просто поставили перед фактом.
— Семён в курсе? — только и спросила она.
— Конечно! Он сейчас в магазин сбегал, скоро будет.
Марина молча прошла в спальню, переоделась и вернулась к гостям. Весь вечер она натянуто улыбалась, поддерживала разговор, но внутри кипела от негодования. После ухода гостей она попыталась поговорить с мужем.
— Сёма, почему ты не предупредил меня, что у нас будет столько людей?
— Я хотел, но ты не брала трубку, а потом я закрутился с подготовкой. Что такого-то? Ты же всё равно была на работе.
— Дело не в этом. Это наш дом, и мне бы хотелось знать заранее, если к нам придёт толпа народу.
— Да какая толпа, Марин? Это моя семья! — В голосе Семёна появились раздражённые нотки. — Что ты как чужая себя ведёшь?
Марина глубоко вздохнула. Может, она и правда делает из мухи слона? В конце концов, Семён очень привязан к родне, это она знала с самого начала их отношений.
Но со временем ситуация только ухудшалась. Родственники мужа стали появляться в их квартире практически ежедневно. Лидия Павловна приходила днём, «чтобы полить цветы» или «проверить, не протекают ли краны». Светлана заглядывала с работы, потому что их квартира была «по пути». Алисия сделала привычкой приводить однокурсников, и они часами занимали гостиную, готовясь к экзаменам или просто болтая.
Самым неприятным открытием стало то, что родственники начали использовать квартиру, когда хозяев не было дома. Однажды Марина вернулась раньше обычного и застала в гостиной Алисию с молодым человеком в недвусмысленной ситуации.
— Ой, тётя Марина, вы же должны были быть на работе! — испуганно воскликнула девушка, торопливо приводя себя в порядок.
— А ты не должна была быть в университете? — холодно поинтересовалась Марина. — И как вы вообще вошли?
— У мамы есть запасные ключи, — простодушно призналась Алисия. — Дядя Сёма ей дал, на всякий случай.
Эта новость стала последней каплей. Вечером Марина устроила мужу серьёзный разговор.
— Ты дал ключи от нашей квартиры Светлане? Без моего ведома?
Семён выглядел смущённым.
— Я подумал, что это удобно. Мало ли, вдруг мы оба ключи забудем или что-то случится…
— И поэтому твоя племянница устраивает у нас свидания, когда нас нет дома?
Семён нахмурился:
— Что за глупости? Алисия серьёзная девочка, она бы не стала…
— Я застала её сегодня с парнем. На нашем диване, Сёма!
Муж явно не знал, что ответить, и перешёл в защиту:
— Ну что ты набросилась? Подумаешь, привела друга позаниматься…
— Позаниматься? — Марина начала терять терпение. — Они там явно не уроками занимались! И вообще, дело не в этом. Почему я, хозяйка квартиры, последняя узнаю, что у посторонних людей есть ключи от моего дома?
— Это моя сестра, а не посторонние люди! — повысил голос Семён. — Ты слишком драматизируешь!
В последующие недели обстановка в доме стала ещё более напряжённой. Марина практически перестала разговаривать со свекровью и её сестрой, отвечая односложно и стараясь быстрее уйти в другую комнату. Семён обвинял её в неприветливости и холодности по отношению к его родне.
Однажды, вернувшись с работы, Марина услышала телефонный разговор свекрови, которая не заметила её прихода.
— Да, Нин, представляешь? У Сёмочки такая квартира хорошая, просторная. Мы теперь все праздники у них отмечаем. И так удобно — рядом с моим домом, можно в любой момент зайти. Мариночка, конечно, не в восторге, но это ничего, привыкнет. Главное, что Сёма у меня понимающий сын.
Марина тихо вышла из квартиры, спустилась во двор и долго сидела на скамейке, пытаясь успокоиться. Значит, свекровь прекрасно понимала, что ей неприятны эти постоянные визиты, но намеренно игнорировала её чувства.
В тот же вечер к ней заглянула подруга Ольга, с которой они дружили ещё со школы. Марина поделилась с ней своими проблемами.
— А ты не думала просто поставить всех перед фактом? — спросила Ольга. — Сказать прямо: «Уважаемые родственники, отныне визиты только по предварительной договорённости, а ключи прошу вернуть».
— Я боюсь, что Сёма встанет на их сторону, — вздохнула Марина. — Он и так считает, что я придираюсь.
— А ты не замечала ничего странного в поведении мужа? — осторожно спросила Ольга. — Может, есть какие-то причины, почему он так стремится угодить родне?
Марина задумалась. Действительно, в последнее время их семейный бюджет стал более напряжённым. Коммунальные платежи выросли, продукты расходовались быстрее. А недавно она заметила в выписке по карте Семёна странные снятия наличных, которые он не мог внятно объяснить.
— Знаешь, кажется, что-то действительно не так, — медленно сказала она. — Сёма никогда не был транжирой, но в последнее время деньги буквально утекают сквозь пальцы.
Ольга работала в том же банке, где они с Семёном оформляли ипотеку.
— Хочешь, я посмотрю, всё ли в порядке с вашим кредитом? — предложила она. — Чисто из дружеского беспокойства.
Через пару дней Ольга позвонила Марине на работу.
— Ты сидишь? Тогда сядь. Я кое-что узнала, и тебе это не понравится. Твой отец выступил поручителем ещё по одному кредиту, оформленному на имя Семёна. Сумма кредита — два миллиона рублей.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Это какая-то ошибка. Папа бы сказал мне.
— Возможно, твой отец не до конца понял, за какой кредит он поручается, — предположила Ольга. — Семён мог представить это как дополнительный займ на ремонт или что-то подобное.
В тот вечер Марина позвонила отцу. Тот был удивлён не меньше дочери.
— Сёма сказал, что вам нужны деньги на отделку новой квартиры, — растерянно объяснил отец. — Он принёс бумаги, я подписал. Говорил, что это часть вашей договорённости, и ты в курсе.
Марина положила трубку, чувствуя, как внутри всё кипит от гнева и обиды. Её муж, человек, которому она безоговорочно доверяла, обманул её и её отца, взяв огромный кредит за их спинами.
Но когда она попыталась поговорить с Семёном, тот снова был не дома. Его мать сообщила, что он поехал помогать брату Антону с ремонтом машины.
— А ты знаешь, на какие деньги Антон купил эту машину? — не выдержала Марина.
Лидия Павловна сделала невинное лицо:
— Насколько я знаю, он взял кредит.
— Нет, эти деньги взял Сёма, подставив моего отца! — воскликнула Марина. — Два миллиона рублей, о которых я узнала только сегодня!
Свекровь вдруг изменилась в лице:
— Это ваши семейные дела, я в них не лезу.
— Неужели? А создавать «проходной двор» в моём доме — это не вмешательство в семейные дела?
На этот раз Лидия Павловна выглядела по-настоящему оскорблённой:
— Что значит «проходной двор»? Мы семья! Родные люди!
— Для семьи вы ведёте себя удивительно бесцеремонно, — заметила Марина. — Я устала от постоянных визитов без предупреждения, от того, что моя квартира используется как филиал вашего дома, и от того, что мой муж, кажется, предпочитает интересы своей родни моим.
Свекровь поджала губы:
— Вот, значит, как ты к нам относишься. А мы-то думали, что ты часть нашей семьи.
— Я часть семьи Сёмы, а не общественное достояние всей вашей родни!
День, когда терпение Марины окончательно лопнуло, наступил через неделю после этого разговора. На работе случился аврал, она задержалась допоздна, мечтая только об одном: тихом вечере дома, в ванне с пеной и с книгой.
Открыв дверь своей квартиры, Марина замерла на пороге. В гостиной полным ходом шло какое-то празднество. Стол был уставлен тарелками, в центре комнаты стоял Виктор, муж Светланы, с бокалом в руке, что-то торжественно произносил. Вокруг столпилось человек пятнадцать, некоторых из них Марина видела впервые в жизни.
На кухне командовала Лидия Павловна, расставляя тарелки и раздавая указания. Алисия с какими-то молодыми людьми расположилась в спальне Марины и Семёна, разбросав верхнюю одежду прямо на их кровати.
Марина медленно прошла в центр гостиной, ища глазами мужа. Семён стоял у окна, беседуя с братом, и выглядел совершенно расслабленным, как будто всё происходящее было в порядке вещей.
— Простите, что прерываю, — громко сказала Марина, и гости замолчали, повернувшись к ней. — Но праздник окончен. Я прошу всех, кого я не приглашала, покинуть мою квартиру.
Наступила неловкая тишина. Лидия Павловна первой пришла в себя:
— Мариночка, ты что? Мы отмечаем день рождения Виктора. Разве Сёма тебе не сказал?
Марина перевела взгляд на мужа, который, наконец, заметил её присутствие и поспешил к ней.
— Марин, я хотел тебе позвонить, но у тебя было совещание, и я решил не отвлекать, — зачастил он. — Это ненадолго, правда.
— Я квартиру покупала не для того, чтобы твоя родня тут жила! — выкрикнула Марина, не выдержав. — Десять лет копили, отказывали себе во всём, чтобы потом здесь проходной двор устроить?
Семён схватил её за руку и потянул на кухню, подальше от ошеломлённых гостей.
— Ты с ума сошла? Так позориться при всех!
— Я? — Марина чуть не задохнулась от возмущения. — Это я позорюсь? А ты не думал, что врать жене, брать кредиты за её спиной и превращать её дом в проходной двор — это позор?
Семён побледнел:
— Так ты знаешь…
— Да, я знаю про кредит. И про то, что ты подставил моего отца. Знаю, что эти деньги пошли на машину для твоего брата. Хотелось бы услышать объяснения, Сёма.
Муж опустил голову:
— У Антона были проблемы. Ему срочно нужна была машина для работы, иначе его бы уволили. Я хотел помочь. А тебе не сказал, потому что знал — ты будешь против.
— И правильно! Мы только что взяли огромную ипотеку, а ты решил повесить на нас ещё один кредит? Без моего согласия? Это предательство, Сёма!
— Да какое предательство, не драматизируй! — повысил голос Семён. — Антон будет выплачивать кредит сам, я только оформил его на себя, потому что у него плохая кредитная история.
— И ты веришь, что он будет платить? — горько усмехнулась Марина. — Так же, как верил, что твоя родня будет уважать наше пространство? Что твоя мать перестанет командовать в моём доме? Что твоя племянница не будет водить сюда парней, когда нас нет?
Семён заметно покраснел:
— Всё не так плохо, как ты описываешь. Ты просто не привыкла к большой семье. У нас всегда так было — мы часто ходим друг к другу, помогаем…
— Помогаете? — перебила его Марина. — Кто кому помогает, Сёма? Ты берёшь кредиты для брата, твоя мать командует в нашем доме, твоя сестра с мужем экономят на коммунальных, обедая у нас, а твоя племянница использует нашу квартиру для свиданий. А что получаем мы взамен?
Семён не нашёлся с ответом. Марина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Я устала, Сёма. Устала быть единственной, кто заботится о нашей семье — о нас с тобой. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас попросил всех уйти. Нам нужно серьёзно поговорить.
Но вместо того, чтобы выполнить её просьбу, Семён вдруг ощетинился:
— Знаешь что? Ты слишком много на себя берёшь! Да, я оформил этот кредит. Да, я не всегда предупреждаю тебя о гостях. Но это не даёт тебе права так обращаться с моей семьёй! Если тебе так противны мои родные, может, нам стоит подумать о разводе?
К его удивлению, Марина спокойно кивнула:
— Я согласна. Давай разведёмся.
В гостиной всё ещё было шумно, но Марина больше не обращала на это внимания. Она прошла в спальню, попросила молодёжь покинуть комнату и начала собирать вещи.
— Что ты делаешь? — спросил Семён, зайдя следом.
— Собираю самое необходимое. Поеду к отцу на пару дней, пока ты не соберёшь своих гостей. А потом вернусь, и мы обсудим детали развода.
— Ты серьёзно? — Семён выглядел растерянным. — Из-за одной ссоры ты готова разрушить десять лет отношений?
Марина горько усмехнулась:
— Не из-за одной ссоры, Сёма. Из-за десятков ситуаций, когда ты ставил интересы своей родни выше моих. Из-за того, что ты лгал мне и подставил моего отца. Из-за того, что в нашем доме я чувствую себя чужой, потому что ты превратил его в проходной двор для своей семьи.
Она застегнула сумку и направилась к выходу. Семён попытался остановить её:
— Марин, давай не будем горячиться. Сядем, поговорим спокойно…
— Нет, Сёма. Я пыталась говорить с тобой спокойно много раз. Ты не слышал. Теперь пришло время действий.
Уже в дверях она обернулась:
— И да, я оставила ключи на столике в прихожей. Надеюсь, ты найдёшь их раньше, чем твоя родня.
Следующие несколько дней Марина провела у отца. Тот был шокирован новостями о кредите и предстоящем разводе, но поддержал дочь.
— Я всегда думал, что Семён порядочный парень, — качал он головой. — Никогда бы не поверил, что он способен так обмануть.
От отца Марина узнала ещё одну неприятную деталь: оказывается, Семён убедил его, что кредит нужен на срочный ремонт их новой квартиры, поскольку там обнаружились скрытые дефекты. Марина горько рассмеялась — её муж оказался гораздо изворотливее, чем она думала.
Через три дня она вернулась в квартиру, ожидая застать там Семёна. Но его не было. Зато на кухне обнаружилась записка: «Я у мамы. Нам нужно время подумать. Позвони, когда остынешь. Сёма».
Марина медленно скомкала записку. Значит, он всё ещё не понимает серьёзности ситуации. Думает, что она просто погорячилась и скоро всё наладится.
В тот же день она позвонила Ольге и попросила порекомендовать хорошего юриста. Её решение развестись было твёрдым.
Через неделю Марине позвонила свекровь. Её голос звучал непривычно подавленно:
— Мариночка, нам нужно поговорить. О Сёме.
— Лидия Павловна, я думаю, нам не о чем говорить. Мы с Семёном решили развестись, и это окончательное решение.
— Но почему? Из-за того, что он взял кредит? Или из-за нас? — В голосе свекрови появились просительные нотки. — Ты же знаешь, как Сёма любит свою семью. Это не его вина, что мы такие… навязчивые.
— Дело не в вас, — устало ответила Марина. — А в том, что Сёма не умеет расставлять приоритеты. Для него всегда на первом месте были интересы его родственников, а не наша с ним семья. Я больше так не могу.
На следующий день неожиданно пришёл Павел Николаевич, отец Семёна. В отличие от своей жены, он был немногословен и прямолинеен:
— Марина, я пришёл извиниться. За жену, за сестру жены, за всех нас. Мы вели себя неправильно, вторгаясь в ваш дом без приглашения.
Марина была удивлена таким поворотом событий.
— Спасибо, Павел Николаевич. Но боюсь, уже поздно для извинений.
— Я понимаю. — Он помолчал. — Знаешь, Светлана с мужем сейчас в сложной ситуации. У Виктора долги, они едва сводят концы с концами. Поэтому они так часто бывали у вас — экономили на коммунальных услугах, на еде.
— А Алисия? — спросила Марина. — Она тоже экономила?
Павел Николаевич грустно улыбнулся:
— Нет, она использовала вашу квартиру для встреч с парнем. Её родители не одобряют эти отношения, вот она и нашла безопасное место.
— Почему вы мне это рассказываете?
— Чтобы ты знала: дело не в тебе. Ты не была плохой хозяйкой или негостеприимной невесткой. Просто мы… воспользовались добротой Сёмы. А он не смог вам отказать.
Этот разговор заставил Марину задуматься. Может, она действительно была слишком категорична? Может, стоило просто поговорить с каждым из родственников отдельно, объяснить свою позицию?
Но тут же она вспомнила о тайном кредите, о лжи Семёна, о том, как он манипулировал её отцом. Нет, её решение было правильным. Отношения, построенные на лжи и манипуляциях, не стоят сохранения.
Через две недели после их ссоры Семён наконец появился в квартире. Он выглядел осунувшимся и уставшим.
— Привет, — неуверенно сказал он, стоя в дверях. — Можно войти?
— Это пока ещё и твоя квартира, — пожала плечами Марина.
Они сели на кухне, неловко глядя друг на друга.
— Я пришёл забрать вещи, — сказал Семён. — И поговорить о разводе. Ты действительно этого хочешь?
— Да, — твёрдо ответила Марина. — Я не вижу другого выхода. Мы по-разному смотрим на жизнь, на семью, на ответственность друг перед другом.
— Но мы могли бы попробовать всё исправить! — воскликнул Семён. — Я поговорил с мамой, с Антоном. Они обещали уважать наше пространство, предупреждать о визитах…
— А кредит? — перебила его Марина. — Ты тоже обещаешь больше не брать кредиты за моей спиной? Не лгать мне и моему отцу? Не подставлять нас под финансовый удар ради своих родственников?
Семён отвёл глаза:
— Я же объяснил, что Антон будет платить сам…
— И ты действительно в это веришь? — Марина покачала головой. — Вот видишь, ничего не изменилось. Ты по-прежнему готов рисковать нашим будущим ради своей семьи.
Они проговорили ещё около часа, вспоминая прошлое, обсуждая настоящее. Семён просил дать ему ещё один шанс, клялся, что всё изменится. Но Марина оставалась непреклонной.
— Прости, Сёма, но я больше не верю твоим обещаниям. Давай расстанемся достойно, без лишних скандалов и обид.
День, когда Семён пришёл забирать последние вещи, стал решающим в их истории. С ним приехали Лидия Павловна, Светлана и Алисия. Свекровь явно рассчитывала на очередной скандал, во время которого можно будет выставить Марину в невыгодном свете.
Но Марина подготовилась к этой встрече. У неё был полный пакет документов, подтверждающих её финансовый вклад в покупку квартиры. А также письмо от своего отца, где тот выражал крайнее недовольство тем, что его использовали как поручителя без его полного информирования.
Когда родственники вошли в квартиру, Марина встретила их с холодной вежливостью.
— Проходите. Семён, твои вещи я сложила в коробки в гостиной. Можешь проверить, ничего ли я не забыла.
Лидия Павловна сразу перешла в наступление:
— Мариночка, неужели нельзя всё обсудить по-человечески? Зачем так спешить с разводом?
— Мы с Семёном уже всё обсудили, — спокойно ответила Марина. — Наше решение окончательное.
— Но ведь вы десять лет вместе! Неужели из-за какой-то ссоры…
— Не из-за ссоры, Лидия Павловна. А из-за систематического нарушения моего доверия, из-за обмана и манипуляций. — Марина повернулась к Семёну. — Я подготовила документы для развода. Вот моё предложение: квартира остаётся мне, поскольку большую часть денег вложила я. Но я готова выплатить тебе компенсацию за твою долю.
Семён взял бумаги, просмотрел их.
— Это справедливо, — неожиданно сказал он. — Я согласен.
Лидия Павловна ахнула:
— Сёма, ты с ума сошёл? Ты отдаёшь ей квартиру?
— Мама, эта квартира на 70% куплена на деньги Марины, — устало сказал Семён. — И я действительно взял кредит за её спиной, подставив её отца. Марина имеет полное право злиться и требовать развода.
В разгар напряжённого разговора неожиданно вмешалась Алисия. Девушка, обычно державшаяся в тени старших, вдруг выступила вперёд:
— Тётя Марина, я хочу извиниться. Это я виновата в том, что всё так вышло.
— Алисия! — воскликнула Светлана. — Не вмешивайся во взрослые разговоры!
— Нет, мама, я должна сказать. — Девушка повернулась к Марине. — Я использовала вашу квартиру для встреч с Димой. Мама и папа запрещают мне с ним встречаться, потому что у него нет денег и перспектив. А я… я просто хотела быть с ним. И дядя Сёма дал мне ключи, сказал, что я могу приходить, когда захочу.
Марина удивлённо посмотрела на Семёна:
— Ты дал ключи и Алисии?
Тот виновато кивнул:
— Она просила. Сказала, что ей нужно тихое место для занятий.
— А вы знали, что она приводит сюда парня? — Марина обратилась к Светлане.
Та вспыхнула:
— Конечно, нет! Алисия, немедленно объясни, что происходит!
Разговор перешёл в выяснение отношений между Светланой и её дочерью. Лидия Павловна пыталась вмешаться, но только усугубляла ситуацию, обвиняя то Алисию в безответственности, то Марину, которая якобы «подала плохой пример девочке».
В разгар ссоры Марина просто встала и сказала:
— Вы можете продолжать выяснять отношения, но только не в моём доме. Я устала от этого цирка.
Она вышла из комнаты, оставив родственников в замешательстве. Когда через полчаса она вернулась, в квартире остался только Семён, который молча собирал свои вещи.
Перед уходом он остановился в дверях:
— Я не думал, что всё так закончится.
Марина грустно улыбнулась:
— Я тоже. Но иногда нужно просто признать, что некоторые вещи не работают, как мы надеялись.
Полгода спустя Марина встретила Павла Николаевича в супермаркете. Он искренне обрадовался встрече.
— Как ты, Мариночка? — спросил он, помогая ей выбирать фрукты.
— Хорошо, Павел Николаевич. Жизнь налаживается.
— А Сёма… — старик замялся. — Он переехал в Нижний Новгород. Устроился там на хорошую работу. Говорят, у него всё хорошо.
Марина кивнула:
— Я рада за него.
— Лидия к нему ездит, — продолжал Павел Николаевич. — Но он теперь строже с ней. Говорит, чтобы предупреждала о визитах заранее. — Старик усмехнулся. — Видимо, кое-чему наш Сёма всё-таки научился.
Они разговорились, и Павел Николаевич рассказал, что Алисия поступила в университет в другом городе, увезла туда и своего парня. А Светлана с мужем продали квартиру и переехали в деревню, поближе к земле.
— Антон машину свою разбил, — вздохнул старик. — Так что кредит теперь полностью на Сёме висит. Но он справляется, не жалуется.
Перед расставанием Павел Николаевич неожиданно сказал:
— Знаешь, Сёма, кажется, жалеет о том, что произошло. Но он слишком гордый, чтобы признать это.
Марина улыбнулась:
— Я не держу зла, Павел Николаевич. Иногда отношения просто исчерпывают себя, и нужно иметь смелость это признать.
Вечером она вернулась в свою тихую, уютную квартиру. Теперь здесь было по-настоящему спокойно. Никто не приходил без предупреждения, не устраивал шумных посиделок, не командовал на её кухне.
Марина устроилась в любимом кресле у окна. За окном падал снег, на улице темнело, но в квартире было тепло и уютно. Она думала о Семёне, о их совместной жизни, о том, как всё закончилось. Не было горечи — только лёгкая грусть и, что странно, благодарность. Эти отношения многому её научили: ценить своё пространство, отстаивать свои интересы, не позволять другим манипулировать собой.
Она наконец-то чувствовала, что это действительно её дом, её крепость. И что бы ни случилось дальше, здесь она будет в безопасности.
