Телефон Алины разрывался от уведомлений. Она даже не смотрела на экран — знала, что это банк. Сегодня должен был прийти перевод от клиентки, за который она держалась, как утопающий за соломинку. Если деньги не поступят до вечера, завтра придётся объясняться с Максимом.
— Ну что там, скинула? — муж вплыл на кухню с небрежной улыбкой, словно это был обычный вечер пятницы, а не решающий момент их трёхлетнего брака.
Алина покачала головой, не отрываясь от чашки остывшего чая.
— Обещала до шести. Ещё полчаса.
Максим сел напротив, сложив руки на столе с той фальшивой серьёзностью, которую она научилась распознавать в первый год их отношений. Прежде чем он открыл рот, Алина уже знала, о чём пойдёт речь.
— Знаешь, пока ты ждёшь свои копейки, у меня есть новость получше, — он выдержал театральную паузу. — Я нашёл покупателей на твою квартиру. Давай её продадим и как люди слетаем на Мальдивы.
— Мою квартиру? — Алина отставила чашку. Отражение лампы заплясало в чайной поверхности. — Ту самую, которую мне оставила бабушка?
— Ну да. Зачем она нам? Стоит пустая, только коммуналку платим. Восемь миллионов прямо сейчас, деньги чистые, всё официально.
Мысли Алины заметались. Квартира на Петроградской, единственное наследство от бабушки, была её страховкой. Три года назад, когда они с Максимом решили пожениться, она настояла на брачном договоре именно из-за этой квартиры. А теперь…
— Подожди, откуда вообще взялись эти покупатели? Я не давала объявлений.
— Через Виталика вышли. Его клиенты, обеспеченные люди, ищут именно в том районе. Даже торговаться не будут.
Виталик. Бывший однокурсник Максима, который недавно вернулся из Москвы и сразу же обзавёлся «связями». Тот самый Виталик, который прошлым летом одолжил у них деньги на какую-то «верняковую» сделку и до сих пор не вернул.
— А ты сразу им пообещал показать квартиру? — Алина старалась говорить спокойно, хотя голос предательски дрожал.
— Конечно нет, — Максим улыбнулся шире. — Сначала хотел с тобой обсудить.
— Как благородно.
— Зря ты так. Я о нас думаю. Когда мы в последний раз куда-то выбирались? С медового месяца в Турции. А тут Мальдивы! Белый песок, прозрачная вода… — он смотрел мимо неё, словно уже видел этот пляж.
Телефон снова пискнул. На этот раз Алина взглянула на экран — и выдохнула. Клиентка перевела деньги. Последние три месяца стирки, глажки и уборки в чужих домах оправдали себя. Теперь можно было заплатить за ипотеку без унизительных просьб к мужу.
— В квартире живёт арендатор, — напомнила Алина. — Договор ещё полгода.
— Плевать на договор. За такие деньги можно и расторгнуть.
Алина посмотрела на мужа внимательнее. В его глазах стояло нетерпение, словно он уже мысленно тратил деньги от продажи. Знакомое выражение. Так он смотрел, когда уговаривал её продать машину для «выгодного вложения». Потом, когда убеждал вложиться в криптовалюту его приятеля. А теперь — квартира.
— Мы это уже обсуждали, Максим, — она стала собирать посуду со стола. — Квартиру я не продаю.
— Ты хоть понимаешь, какие это деньги? — его голос стал резче. — Восемь лямов! Сейчас! Наличкой!
— Понимаю. И понимаю, что через полгода эта сумма превратится в воспоминания. Как и всё остальное.
Максим хлопнул ладонью по столу:
— Ты мне не доверяешь!
— Доверяю. Поэтому и не продаю квартиру.
К полудню следующего дня Алина успела убраться в двух квартирах и теперь спешила в офис своего основного клиента — небольшой семейной компании, где она числилась приходящей помощницей по хозяйству. Пять часов уборки, и можно возвращаться домой. Если повезёт, Максим будет на работе или у друзей. Вчерашний разговор не закончился ничем хорошим — он ушёл, хлопнув дверью, а вернулся далеко за полночь.
Телефон зазвонил, когда она уже подходила к бизнес-центру. Номер не определился.
— Алина Викторовна? — спросил мужской голос. — Беспокоит Романов Андрей Сергеевич, нотариус. Мне нужно с вами встретиться по поводу документов на квартиру на Петроградской.
Сердце пропустило удар.
— Каких документов?
— Ваш супруг начал оформление сделки по продаже квартиры. Он сказал, что вы в курсе.
Алина остановилась посреди тротуара, не обращая внимания на неодобрительные взгляды прохожих.
— Я ничего не подписывала.
— В том-то и дело. Мне нужны ваши подписи. Без них сделка невозможна, а у меня уже внесена предоплата за услуги.
— Кто внёс предоплату?
— Сидоров Виталий Олегович. Он представляет интересы покупателей.
Виталик. Ну конечно.
— Послушайте, — Алина говорила медленно, чётко выговаривая каждое слово, — я не собираюсь продавать квартиру. Это моя собственность, и она не участвует в общем имуществе супругов. У нас брачный договор.
Повисла пауза.
— Мне об этом не сообщили, — голос нотариуса стал прохладнее. — В любом случае, предоплата внесена, документы готовятся. Если вы передумаете…
— Я не передумаю.
— Как скажете. Но раз уж я вас побеспокоил… У вас действительно есть нотариально заверенный брачный договор?
— Да, — Алина почувствовала, как внутри всё сжимается. — Нотариус Полякова, два года назад.
— Проверьте его статус. Бывает, что супруги… договариваются с нотариусами о фиктивных документах.
В трубке раздались гудки.
Алина прислонилась к стене здания, чувствуя, как колени подгибаются. Проверить статус брачного договора. Фиктивные документы. Неужели Максим…
Она набрала номер нотариуса Поляковой. Автоответчик сообщил, что абонент не обслуживается.
Звонок в дверь раздался, когда Алина заканчивала сборы. После разговора с «нотариусом» она позвонила на работу, извинилась и взяла отгул. Затем связалась с юристом, которого нашла через подругу. Тот посоветовал немедленно проверить подлинность брачного договора в нотариальной палате и пообещал заняться этим сам, но результат будет только к понедельнику.
А пока Алина решила поехать в ту самую квартиру на Петроградской. Увидеть арендатора, предупредить его, может быть, временно пожить там.
Открыв дверь, она увидела Виталика. Рядом с ним стоял грузный мужчина в дорогом костюме.
— А вот и хозяйка! — радостно воскликнул Виталик, словно они были старыми друзьями. — Познакомься, Алиночка, это Игорь Петрович, наш покупатель.
— Я не продаю квартиру, — отрезала Алина. — И вы оба это знаете.
— Зачем так категорично? — Виталик улыбался, но глаза оставались холодными. — Максим сказал, что вы всё обсудили. Восемь миллионов — отличная цена. А если прямо сейчас согласишься, то Игорь Петрович готов накинуть ещё полмиллиона. Верно?
Мужчина кивнул, оценивающе разглядывая Алину.
— Вы не понимаете, — она говорила твёрдо, хотя сердце колотилось так, что, казалось, его слышно на лестничной площадке. — Квартира не продаётся. Ни за восемь, ни за десять, ни за двадцать миллионов. Я никаких документов не подпишу.
— Значит, Максим был прав, — Виталик покачал головой с фальшивым сожалением. — Ты действительно не понимаешь, что для вас лучше. Полмиллиона тебе на шубу, остальное — на Мальдивы, на новые проекты…
— Передай Максиму, что я не подпишу документы. Никогда.
Она начала закрывать дверь, но Виталик придержал её рукой:
— Подожди. Давай без глупостей. Сделка уже на мази, задаток внесён. Покупатель может и обидеться.
— Это ваши проблемы.
Тяжёлый мужчина наконец заговорил:
— Девушка, вы не понимаете. Я уже отказался от другой квартиры из-за вашей. Если сделка сорвётся…
— Это мои проблемы? — Алина почувствовала, как внутри поднимается злость. — Вы обсуждали продажу моей квартиры за моей спиной. Вы начали оформлять документы без моего согласия. А теперь говорите мне о каких-то обязательствах?
Виталик сделал шаг вперёд:
— Послушай, никто ничего за твоей спиной не делал. Максим — твой муж. Он сказал, что вы всё обсудили. Что ты согласна, просто выдерживаешь паузу ради более выгодных условий.
— Максим солгал. А теперь уходите, или я вызову полицию.
Тяжёлый мужчина пожал плечами и двинулся к лифту. Виталик задержался:
— Ты делаешь ошибку, Алина. Большую ошибку. Максим не заслуживает такого отношения.
— Передай ему, что я буду жить здесь. И пусть не пытается продать квартиру из-под меня.
— Как скажешь. Только не жалуйся потом.
Когда они ушли, Алина закрыла дверь на все замки и прислонилась к стене, чувствуя, как адреналин отступает, оставляя только усталость и странное опустошение. Телефон пискнул входящим сообщением от Максима: «Что за цирк ты устроила? Виталик всё рассказал. Поговорим вечером дома».
Алина не ответила. Дома она больше не появится.
Квартира на Петроградской выглядела иначе, чем в её воспоминаниях. Арендатор, молодой программист, недавно съехал, хотя должен был жить ещё полгода. В обычной ситуации Алина бы расстроилась из-за потери дохода, но сейчас это было кстати.
Она прошла по комнатам, проводя рукой по мебели, оставшейся от бабушки. Здесь всё было простым, но добротным: крепкие деревянные стулья, старинный буфет, кровать с высоким изголовьем. Память о другой жизни, о другом времени.
Открыв окно, Алина вдохнула свежий воздух с Невы. Отсюда был виден кусочек реки и противоположный берег. Бабушка любила этот вид, часами сидела у окна, наблюдая за судами и облаками.
Телефон снова зазвонил. На этот раз звонил Максим. Алина сбросила вызов и написала короткое сообщение: «Я буду жить на Петроградской. О квартире забудь. О браке тоже».
Ответ пришёл мгновенно: «Не глупи. Поговорим как взрослые люди».
Алина отключила телефон. Пора было заняться насущными делами: проверить, работают ли коммуникации, что осталось в холодильнике, есть ли чистое постельное бельё. В глубине души она понимала, что просто оттягивает момент, когда придётся вновь включить телефон и столкнуться с реальностью.
К вечеру квартира начала оживать. Алина протёрла пыль, сменила постельное бельё, сходила в ближайший магазин за продуктами. Почему-то эти простые действия успокаивали. Словно с каждым движением она стирала следы чужого присутствия и возвращала пространство себе.
В девять вечера раздался звонок в дверь. Алина застыла с чашкой чая в руке. Через некоторое время звонок повторился, а затем превратился в настойчивый стук.
— Открывай, я знаю, что ты там! — голос Максима, приглушённый дверью, звучал раздражённо.
Алина подошла к двери, но не открыла:
— Уходи. Нам не о чем говорить.
— Ещё как есть о чём! Ты срываешь сделку, подводишь меня перед людьми! Открой дверь, по-хорошему прошу!
— Ты пытался продать мою квартиру за моей спиной. О каком «по-хорошему» может идти речь?
Стук стал громче.
— Я ничего не продавал! Просто нашёл покупателей! Обсудил варианты! Что в этом такого?
— То, что ты это сделал без моего ведома. И что сказал им, будто я согласна. И что уже внёс предоплату нотариусу.
Стук прекратился. Послышался тяжёлый вздох.
— Открой дверь, Алина. Это глупо — разговаривать через дверь, как подростки.
— Мне нечего тебе сказать.
— Зато мне есть. Нотариус звонил, чтобы согласовать встречу. Это стандартная процедура. Никаких документов без тебя никто бы не оформил.
— А задаток?
— Какой ещё задаток? — голос Максима стал выше. — Виталик мог заплатить нотариусу аванс, чтобы забронировать время. Это нормальная практика.
Алина прислонилась к двери, чувствуя, как внутри всё холодеет.
— А как насчёт брачного договора?
— Что с ним?
— Он настоящий?
За дверью повисла тишина. Затем Максим рассмеялся — коротко и невесело.
— Вот оно что. Ты думаешь, я подделал брачный договор? Серьёзно?
— Я думаю, что ты на многое способен.
— Открой дверь, Алина. Давай поговорим нормально. Я всё объясню.
— Нет.
Максим вздохнул так громко, что звук проник сквозь дверь:
— Ладно. Как хочешь. Только знай: если ты сейчас не откроешь, я больше не приду. Сама будешь разгребать всё это.
— Разгребать что?
— Ипотеку. Кредиты. Долги перед Виталиком.
Алина напряглась:
— Какие долги?
— Открой дверь, и я всё расскажу.
— Нет. Говори сейчас или уходи.
— Как скажешь, — в его голосе послышалось что-то похожее на облегчение. — Мы должны Виталику два миллиона. Помнишь прошлогоднюю историю с инвестициями? Я взял у него не триста тысяч, как тебе говорил, а два миллиона. Под залог твоей квартиры.
Алина почувствовала, как ноги подкашиваются:
— Ты не мог этого сделать. Квартира только моя.
— Мог. Помнишь доверенность, которую ты подписывала год назад? На представление твоих интересов в налоговой? Она была с расширенными полномочиями.
Внутри всё оборвалось. Алина действительно подписывала какую-то доверенность, когда Максим занимался подачей их налоговых деклараций. Она даже не прочитала документ полностью — доверяла мужу.
— Ты заложил мою квартиру?
— Технически, да. Но не переживай — всё законно. Просто нужно вернуть деньги. А Виталик хочет их прямо сейчас. Поэтому и нашёл покупателей.
Алина прислонилась к стене, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Уходи, — прошептала она.
— Что?
— Уходи! — она почти кричала. — Я не буду продавать квартиру! Пусть Виталик подаёт в суд, если хочет. Пусть доказывает, что доверенность была настоящей, а не подделкой!
— Ты с ума сошла? Это же Виталик! Он не будет ждать суда! Он…
— Что он? Что ещё он сделает?
Максим понизил голос:
— Послушай, я знаю этих людей. Они не шутят. Либо мы продаём квартиру и отдаём долг, либо… могут быть проблемы.
— Какие ещё проблемы? — Алина почувствовала, как к горлу подступает тошнота. — Ты во что втянул меня, Максим?
— Ни во что! Просто доверься мне. В последний раз. Продадим квартиру, отдадим долг, остальное — наше. Начнём с чистого листа.
Алина молчала. В голове проносились обрывки мыслей: доверенность, долг, угрозы, Виталик, квартира бабушки…
— Я позвоню в полицию, — наконец сказала она. — Прямо сейчас. Расскажу всё.
— И что ты им скажешь? Что твой муж взял деньги в долг у друга? Что теперь друг хочет их вернуть? Это не преступление, Алина.
— Скажу, что ты подделал документы. Что пытался продать мою квартиру без моего ведома.
— И что тебе это даст? — голос Максима стал жёстче. — Подумай головой. Пока идёт расследование, Виталик не будет ждать. У него свои методы возврата долгов.
— Ты меня запугиваешь?
— Я пытаюсь тебя защитить! — он снова начал стучать в дверь. — Открой, чёрт возьми! Я всё объясню! Мы найдём выход!
Алина отошла от двери, чувствуя странное спокойствие. Словно всё происходящее было не с ней, а с кем-то другим, кого она наблюдала со стороны.
— Я подаю на развод, — сказала она ровным голосом. — И заявление в полицию о мошенничестве. Больше не звони мне.
— Алина! — Максим колотил в дверь с такой силой, что, казалось, она вот-вот слетит с петель. — Ты не понимаешь! Всё серьёзно! Открой!
Она не ответила. Вместо этого достала телефон и набрала номер полиции.
Следующие две недели слились для Алины в один бесконечный день. Заявление в полицию, консультации с юристом, разговоры с представителями банка, проверка документов… Она спала урывками, ела, не чувствуя вкуса, и постоянно проверяла, заперта ли дверь.
Максим больше не приходил, но звонил и писал непрерывно. Сначала угрожал, потом умолял, затем предлагал компромиссы. Алина не отвечала. Только пересылала все сообщения юристу — для дела о разводе и возможного уголовного преследования.
К её удивлению, юрист сообщил, что брачный договор действительно существовал и был зарегистрирован надлежащим образом. Но доверенность тоже оказалась настоящей — с расширенными полномочиями, как и говорил Максим. Однако срок её действия истёк три месяца назад.
— То есть, он не мог заложить квартиру? — спросила Алина, чувствуя, как внутри разливается облегчение.
— Теоретически — нет, — юрист, пожилой мужчина с внимательными глазами, говорил осторожно. — Но если он сделал это раньше, пока доверенность действовала…
— А можно это проверить?
— Конечно. Нужно запросить выписку из Росреестра. Если квартира в залоге, там будет отметка.
Выписка пришла через два дня. Квартира была чистой — никаких обременений. Максим блефовал.
В тот же вечер он прислал сообщение: «Мы можем решить всё мирно. Давай встретимся. Один разговор, и я отстану».
Алина не ответила. Вместо этого она переслала сообщение юристу и попросила подготовить документы для развода.
На следующее утро в дверь позвонили. Алина, уже привыкшая к осторожности, посмотрела в глазок. На пороге стоял незнакомый мужчина в строгом костюме.
— Кто там? — спросила она, не открывая.
— Малышев Сергей Александрович, судебный пристав, — мужчина показал удостоверение. — У меня постановление о наложении ареста на имущество должника Соколова Максима Андреевича.
Алина приоткрыла дверь, оставив цепочку:
— Причём тут моя квартира? Она не принадлежит Максиму.
— По нашим данным, это совместно нажитое имущество супругов, — пристав сверился с бумагами. — Соколова Алина Викторовна, верно?
— Да, но квартира только моя. У нас брачный договор.
— Предъявите, пожалуйста.
Алина показала копию брачного договора через щель двери. Пристав изучил документ и нахмурился:
— Странно. В исполнительном листе указано, что имущество совместное. Придётся проверить. Можно войти?
— Нет, — Алина почувствовала, как сердце начинает колотиться. — Покажите ваше удостоверение ещё раз.
Мужчина снова поднёс к глазку красную книжечку. Алина всмотрелась внимательнее — и заметила, что фотография выглядит странно, словно приклеенная.
— Я вызываю полицию, — сказала она, отступая от двери.
— Зря вы так, — голос мужчины изменился, став ниже и грубее. — Мы могли бы всё решить по-хорошему.
Алина набрала 112 и громко сказала:
— У меня в квартире мошенник, представляется судебным приставом! Адрес…
За дверью послышались быстрые шаги — незнакомец убегал.
Полиция приехала через двадцать минут, но никого уже не обнаружила. Приняли заявление, посоветовали установить камеру у двери и не открывать незнакомцам. Как будто она и так этого не знала.
Вечером позвонил юрист:
— Хорошие новости. Мы нашли документы по долгу вашего мужа перед Сидоровым. Это расписка на сумму триста тысяч рублей, никаких двух миллионов. И никакого залога там не упоминается.
— То есть, он врал? — Алина почувствовала, как к горлу подступает смех — нервный, почти истерический. — Обо всём?
— Похоже на то. Но есть и плохие новости. У вашего мужа обнаружились другие долги. Крупные. Банковские кредиты, займы у микрофинансовых организаций. Если мы не ускорим процесс развода, кредиторы могут попытаться взыскать долги с совместного имущества.
— У нас нет совместного имущества. Всё разделено брачным договором.
— Верно. Но они могут оспорить договор. Это долгий процесс, однако полностью исключать такую возможность нельзя.
— Что мне делать? — Алина обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от невидимой угрозы.
— Ускорить развод и подать заявление о мошенничестве. У нас достаточно доказательств, что ваш муж действовал обманным путём.
Прошло три месяца. Алина сидела в кафе на набережной и смотрела на неторопливые волны Невы. Утреннее солнце ещё не набрало силу, но уже отражалось в воде рассыпчатыми бликами. В руках она держала папку с документами — свидетельство о расторжении брака и постановление о возбуждении уголовного дела против Максима Соколова.
— Ваш американо, — официантка поставила чашку на столик. — Что-нибудь ещё?
— Нет, спасибо.
Алина сделала глоток и вернулась к созерцанию реки. Странное чувство — не радость, не облегчение, а что-то среднее между усталостью и спокойствием. Будто после долгой изнурительной болезни наступило выздоровление, но силы ещё не вернулись.
Телефон завибрировал. На экране высветилось сообщение от незнакомого номера: «Это Виталик. Максу грозит реальный срок. Одно твоё слово может всё изменить. Встретимся?»
Алина удалила сообщение, не отвечая. С момента подачи заявления в полицию Максим пропал из её жизни — как выяснилось позже, он спешно уехал в Москву, надеясь скрыться от кредиторов и следствия. Но две недели назад его задержали и предъявили обвинение в мошенничестве. Не только по заявлению Алины — нашлись и другие жертвы его схем.
Виталик тоже попал под следствие. Оказалось, что триста тысяч, которые Максим якобы занял у друга, на самом деле были частью более сложной аферы. Они вдвоём обманывали людей, предлагая инвестиции в несуществующие проекты.
Телефон снова завибрировал. На этот раз звонил юрист.
— Добрый день, Алина Викторовна. У меня новости по вашему делу. Банк отозвал иск о взыскании долга с совместного имущества. Они признали действительность брачного договора.
— Спасибо, — голос звучал ровно, но внутри всё пело от облегчения. — Значит, квартира в полной безопасности?
— Да. Можете спокойно распоряжаться своим имуществом. Кстати, как продвигается ремонт?
Алина улыбнулась, впервые за долгое время:
— Медленно. Но мне нравится процесс. Каждый день что-то меняется, становится таким, как я хочу.
После окончания разговора она ещё некоторое время сидела, глядя на реку. Потом достала из сумки небольшой блокнот и ручку. Пора было составить список покупок для квартиры. Новые шторы, светильники, может быть, диван…
Телефон снова подал признаки жизни. Сообщение с незнакомого номера: «Алина, это Максим. Мне разрешили один звонок. Пожалуйста, поговори со мной. Я могу всё объяснить».
Она смотрела на экран несколько секунд. Потом заблокировала номер и вернулась к своему списку. Новая жизнь требовала новых решений, и ни одно из них не включало в себя Максима.
Расплатившись за кофе, Алина вышла из кафе и направилась к ближайшей станции метро. Впереди был насыщенный день: консультация с дизайнером интерьера, выбор отделочных материалов, встреча с потенциальным клиентом для её нового дела — небольшого агентства по организации пространства, которое она решила открыть после всего случившегося.
Проходя мимо витрины туристического агентства, она на мгновение задержалась. На ярком постере красовались пальмы и лазурная вода Мальдив. Алина усмехнулась и пошла дальше. Может быть, когда-нибудь она и полетит туда. Но точно не с Максимом. И не на деньги от продажи квартиры.
Она достала телефон и открыла календарь. Через две недели истекал срок аренды её временного жилья — пора было возвращаться в бабушкину квартиру. К тому времени основные работы по ремонту должны были завершиться.
«Дом», — подумала Алина, и это слово отозвалось внутри теплом. Не просто квадратные метры, не просто стены и крыша. Место, где можно быть собой. Место, которое никто не сможет у неё отнять.
