В супермаркете он занимал одну из самых скромных должностей, какие только можно вообразить: стоял на кассе и помогал складывать покупки в пакеты.
Представьте себе обычный супермаркет во Флориде, США. Шум, суета, кондиционеры.
И среди всего этого — мужчина лет шестидесяти, совершенно неброской внешности.
Фирменная кепка с козырьком почти полностью скрывала его лицо, но иногда случалось непредвиденное.
Нет-нет, да и останавливался на нем удивленный взгляд кого-то из наших бывших соотечественников — туристов или тех, кто переехал в Америку давно.
В этом скромном упаковщике они вдруг узнавали до боли знакомое лицо.
Имя, может, и не сразу приходило на ум.
Но лицо… это родное лицо заставляло людей расплываться в теплой, искренней улыбке.
Этим скромным упаковщиком был Виктор Ильичёв.
Тот самый советский актер, в послужном списке которого было 118 киноролей.
Его лицо пропало с экранов в начале девяностых, как и лица многих его коллег. Стране было уже не до искусства.
Он оказался в числе тех, кто решился на отчаянный шаг — поискать счастья за океаном. Именно этот шаг и стал началом его личной трагедии.
Причины для отъезда у всех были свои: одни ехали к родным, другие — в погоне за призрачной американской мечтой.
Но итог, к сожалению, был для всех один.
Никто из уехавших советских звезд так и не смог по-настоящему найти себя на чужой земле.
Свой последний приют русский актер Виктор Ильичёв нашел там же, во Флориде. За тысячи километров от родной земли.
Лицо, которое знали все
По подсчетам журнала «Экран», Виктор Ильичёв был одним из самых снимаемых актеров в СССР и занимал 26-е место среди всех советских актеров по востребованности.
На его счету 118 ролей в полнометражных картинах!
Впервые он появился на экране в 1966-м, в легендарной «Старшей сестре».
Той самой картине, которая зажгла звезды Татьяны Дорониной, Натальи Теняковой и Инны Чуриковой.
Ильичёв, тогда еще простой студент-третьекурсник, в этом созвездии не потерялся.
Наоборот, он заявил о себе так ярко, что уже на следующий год, в свои двадцать лет, получил главную роль в картине «Личная жизнь Кузяева Валентина».
«Он был таким милым, смешным и обаятельным добряком, всегда с юмором, ко всем с открытой душой», — так тепло отзывался о нем режиссер Игорь Масленников.
«Он не переставал шутить до самого конца, — рассказывает его сын Михаил.
— Даже когда сильно заболел и стал терять вес, он вставал на весы и говорил: «Ну вот, похудел. Отлично». Даже к этому он относился с юмором».
В его жизни была лишь одна женщина.
Он был женат один раз, и этот союз продлился всю его жизнь.
Своей будущей жене он сделал предложение в первый же день их знакомства.
Он был настоящим трудоголиком: жил, чтобы работать, а работал, чтобы обеспечить свою семью.
Его жена Светлана вспоминала:
«Мы поехали в свадебное путешествие в Пицунду, а уже через две недели ему пришла телеграмма с вызовом на съемки. Пришлось все прервать. Он умчался работать, а я вернулась домой».
Дома он почти не бывал. Если не съемки, то гастроли с концертной программой. Постоянные разъезды, выступления, поезда.
И так, в этом бешеном ритме, пролетели тридцать лет его жизни.
Когда телефон замолчал
А в 1991 году его домашний телефон вдруг замолчал.
Навсегда. Сначала он просто не понимал, что происходит. Как? Почему?
Потом пришло страшное осознание: кино больше нет. Деньги кончились.
Появились какие-то редкие коммерческие проекты, но это были крохи. Он оказался заперт в четырех стенах.
Вся великая советская культура, и он вместе с ней, в один миг стали никому не нужны.
Его супруга, Светлана Осиева, была известной балериной, солисткой Кировского театра. А когда оставила сцену, стала востребованным педагогом.
И вот в том самом роковом 91-м Светлане предложили контракт в США. Она уже преподавала в Европе, так что предложение было логичным.
Нужно было решаться. Собрали семейный совет, на котором постановили: Светлана поедет в Америку одна.
Виктор наотрез отказывался уезжать. В его голове не укладывалось, как можно забыть артиста, который еще вчера снимался в пяти-шести фильмах за год.
Он был уверен: это временные трудности, все наладится, и он снова будет нужен.
Прошел год. Наблюдая за агонией страны и полным коллапсом кинематографа, Виктор все же решился поехать к жене.
Он провел в Штатах год, но, питая надежду, что дома все наладилось, вернулся в Россию.
Но никаких перемен к лучшему не произошло. Он увидел, как его знаменитые друзья выживают кто как может: кто-то крутит баранку такси, кто-то месит бетон на стройке.
А кто-то просто топил отчаяние в бутылке.
В 1993-м он уехал в Америку уже навсегда.
Их семье потребовалось огромное терпение, чтобы пережить этот слом.
Роли поменялись: теперь главным кормильцем в доме стала Светлана.
Просто русский парень без навыков
Никто из его уехавших коллег никогда публично не признался в том, что совершил ошибку.
Все находили какие-то плюсы, какие-то оправдания своему выбору.
И Виктор Ильичёв, один из самых востребованных артистов Союза, тоже держал лицо, уверяя всех и, наверное, себя самого, что у него все хорошо и он ко всему привык.
В 2008 году врачи поставили ему неутешительный диагноз. Он мужественно боролся почти два года, но болезнь оказалась сильнее.
Его последним пристанищем стала американская земля, тот самый штат Флорида, где он провел последние годы.
«Он нашел подработку в частной школе недалеко от нашего дома, — говорит Светлана Осиева.
— Вечерами, когда ученики расходились, он мыл и убирал классы. Это стало его основной работой».
Ну а потом была та самая работа в супермаркете. Для коллег он был просто русским парнем без особых навыков.
Пока однажды один из них случайно не наткнулся на книгу о советском кино с его фотографиями. Они были в шоке!
Виктор потом принес им кассеты со своими фильмами. Когда его не стало, вся смена из магазина пришла с ним попрощаться.
Однажды его узнала покупательница из России. Он по привычке попытался отшутиться, мол, вы ошиблись.
Но женщина через пару минут вернулась, ведя за руки своих детей, чтобы показать им живую кинозвезду.
«Дети, смотрите внимательно, — сказала она. — Это замечательный русский артист. Запомните его».
«Я стоял и не знал, куда мне провалиться от стыда…» — признавался потом Виктор.
