— Ты опять задержишься? — Варвара стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку. Домашний халат свободно облегал её фигуру.
— Да, сегодня важная презентация, — Дмитрий старался не встречаться с ней глазами, застегивая пуговицы рубашки. — Не жди меня к ужину.
— Уже третий раз за неделю.
Дмитрий молчал, разглядывая свои ботинки. Часы показывали 7:40. До начала рабочего дня оставалось ещё много времени, но он спешил.
— Позвонишь? — в голосе Варвары мелькнула надежда.
— Конечно, — бросил он, не оборачиваясь.
Дверь хлопнула. Варвара осталась одна в пустой квартире. Она медленно подошла к окну. Дмитрий уже садился в машину. Весенний ветер трепал его седеющие волосы, но издалека он всё равно казался моложавым и подтянутым. Варвара поправила волосы привычным жестом, а в памяти мелькнуло отражение из утреннего зеркала: проседь становилась заметнее с каждым месяцем.
Двадцать три года они с Дмитрием вместе, бок о бок. Троих детей подняли, квартиру в кредит взяли, дважды ремонт пережили — не лучше и не хуже других семей. По накатанной колее катилась их жизнь. Будни сменяли выходные, зимы переходили в весны. Старший, Андрей, уже своё гнездо свил в соседнем районе. Катя доучивалась в экономическом, осталось всего ничего.
А Мишка ещё десятый класс только начал. И вроде всё так, как задумывалось когда-то, как мечталось. Дмитрий занимал должность начальника отдела в строительной компании. Когда-то мечтал открыть своё дело, но не сложилось. Потом привык. Варвара работала бухгалтером. Обычная семья, каких много.
Дмитрий завёл машину. Радио включилось автоматически – играл какой-то модный хит. Он поймал себя на мысли, что больше не ждёт возвращения домой. Раньше спешил, сейчас – нет. Руки привычно крутили руль. Ничего, сегодня увидит Ирину.
Ирина появилась в их отделе полгода назад. Пришла на должность маркетолога – молодая, яркая, с распущенными русыми волосами. С первого дня стала центром внимания мужской части коллектива. Дмитрию было неловко от этого всеобщего вожделения. В свои сорок семь он считал себя слишком взрослым для таких глупостей.
Но Ирина сама обратила на него внимание.
— Дмитрий Сергеевич, вы не поможете с презентацией? — Она стояла в дверях его кабинета, чуть наклонив голову. — Всё-таки у вас больше опыта.
Что-то в её глазах, в лёгкой улыбке заставило его согласиться. Они допоздна сидели над проектом. После работы зашли в кафе.
— Не пойму, почему вы до сих пор не директор, — говорила Ирина, помешивая коктейль. — С вашим-то опытом и знаниями.
Дмитрий смущённо улыбался. Давно никто не интересовался его мнением, не говорил комплименты. Дома Варвара была вечно усталой, разговоры крутились вокруг детей, быта, счетов.
— А ваша жена тоже работает? — спросила Ирина.
— Да, бухгалтером.
— Вам повезло. Семейная идиллия, наверное?
Дмитрий неопределённо пожал плечами. Раньше ему казалось, что да – идиллия. А сейчас? Он вдруг поймал себя на мысли, что давно не замечал Варвару как женщину. Она превратилась в функцию – готовит, стирает, воспитывает детей. Да и сам он стал для неё… просто частью быта?
Ирина была другой. Свободная, без детей и мужа. После развода, как она обмолвилась. Разговаривала о бизнесе, о книгах, путешествиях – обо всём, кроме грязных тарелок и школьных собраний.
Утренние совещания теперь превратились в ожидание – когда появится Ирина? Что наденет сегодня? Улыбнётся ли ему особенной улыбкой? Обеденные перерывы они всё чаще проводили вместе.
— Давно не видел тебя таким воодушевлённым, — заметил коллега Виктор. — Омолодился, что ли?
Дмитрий отмахивался, но внутри расцветало странное чувство. Молодость. Вторая молодость. Дома он начал замечать изменения Варвары – морщинки вокруг глаз, расплывшуюся фигуру. Ловил себя на неприятных мыслях и гнал их прочь. Но они возвращались.
Однажды Ирина коснулась его руки.
— У тебя сильные руки. Как у настоящего мужчины.
Простая фраза, а в голове помутилось. Он смотрел на неё, застыв. А она ушла, оставив тонкий шлейф духов, будто ничего не произошло.
Следующие недели превратились в наваждение. Дмитрий замечал любой взгляд Ирины, любой жест. Приходил на работу раньше других. Уходил поздно. Начал следить за собой, купил новую рубашку, сменил парфюм.
— От тебя пахнет по-другому, — заметила как-то Варвара. — Решил сменить одеколон?
— Да так, подарили на работе, — соврал он и быстро перевёл разговор.
Случай представился сам собой. Командировка в область – он должен был ехать с директором, но тот заболел.
— Дмитрий Сергеевич, может, Ирину возьмёте? — предложил заместитель. — Ей полезно будет в таком проекте поучаствовать.
Два дня в гостинице. Переговоры с заказчиками. Ужин в ресторане. Бутылка вина. Номера напротив друг друга.
— Проводишь меня? — спросила Ирина, глядя прямо в глаза.
Комната поплыла перед глазами. Он не помнил, как оказался у неё в номере. Помнил только запах её волос, стук собственного сердца и мысль, бьющуюся где-то на краю сознания – что делаю, ЧТО Я ДЕЛАЮ?
Утром было стыдно и… хорошо. Хорошо, как не было уже много лет. Словно снова стал молодым, полным сил.
Вернувшись в город, он не мог смотреть Варваре в глаза. Думал – вот сейчас всё пройдёт, это просто слабость, минутное помутнение. Но наваждение не проходило. Ирина действовала осторожно – ни намёка на произошедшее на работе. Но после работы они всё чаще оказывались вместе.
Ещё одна «командировка» – уже выдуманная. Выходные в соседнем городе.
— Дедушка, смотри, что я нарисовал! — младший внук старшего сына протягивал ему рисунок. Семейный обед по поводу дня рождения сына.
Дмитрий едва не поперхнулся. Дедушка.
— Очень красиво, — Дмитрий потрепал мальчика по голове, не глядя на рисунок.
Вечером Ирина позвонила.
— Я скучаю, — сказала она тихо.
— Я тоже, — ответил он, запершись в ванной.
Она не требовала определённости, не спрашивала о будущем. До поры до времени.
— У меня есть предложение, — сказала однажды Ирина. — Переезжай ко мне.
— Но как же… — он запнулся.
— Что? Семья? Дети? — её голос стал жёстче. — Подумай о себе. Ты ещё молодой мужчина. У тебя всё впереди.
Молодой? В сорок семь лет? Но рядом с ней он и правда чувствовал себя молодым.
На работе их отношения стали замечать. Виктор однажды поймал его в коридоре.
— Дим, ты бы поаккуратнее. Сам знаешь, слухи…
— О чём ты?
— Ирина хорошая девчонка, конечно. И молодая. Но стоит ли оно того?
Дмитрий отмахнулся. Что этот Виктор понимает со своей идеальной жизнью? Свекровь помогает с детьми, жена-красавица, вдвое моложе его.
Решение зрело медленно. Но с каждым днём мысль о том, чтобы уйти из семьи, становилась всё отчётливее. Конечно, дети уже взрослые. Они поймут. А Варвара… что ж, они давно стали чужими.
Дмитрий загнал машину на служебную парковку. Сердце стучало быстрее обычного. Сегодня он увидит Ирину. И, возможно, сегодня решится.
Их роман с Ириной длился уже третий месяц. Дмитрий привык к двойной жизни – дома один, с ней другой. Молчаливый муж превращался в страстного любовника, усталый отец семейства – в энергичного мужчину, способного на безумства.
В тот вечер они сидели в кафе. Ирина смотрела на него внимательно, чуть прищурив глаза.
— Долго мы будем прятаться? — спросила она прямо.
— О чём ты?
— Сам знаешь. Я устала делить тебя с твоей… — она запнулась, подбирая слово, — семьёй.
Дмитрий опустил взгляд на чашку остывшего кофе.
— Мне нужно время.
— Время? — Ирина усмехнулась. — Три месяца тебе мало? Или ты собираешься вечно сидеть на двух стульях?
Она впервые говорила с ним так резко. Обычно была мягкой, понимающей.
— Послушай, у меня трое детей, — начал Дмитрий.
— И что? Они уже взрослые. Живут своей жизнью. А она? — Ирина наклонилась к нему. — Ты же сам говорил, что между вами давно ничего нет.
Дмитрий вспомнил Варвару. Вчера она пекла пирог к приходу дочери. Мука на фартуке, волосы, небрежно собранные в узел. Обычная домохозяйка. Совсем не похожая на эффектную Ирину.
— Дай мне неделю, — сказал он. — Мне надо всё обдумать.
Ирина улыбнулась и накрыла его руку своей.
— Конечно, милый. Я подожду.
Но на следующий день она принесла в офис туристические проспекты.
— Смотри, — глаза Ирины блестели, — Турция, пятизвёздочный отель, всё включено. Две недели в раю. Только ты и я.
— Это… замечательно, — растерялся Дмитрий.
— Я уже забронировала, — она понизила голос. — На двоих. Через месяц. К тому времени ты уже разберёшься со своими… делами.
Ловушка захлопнулась. Ирина больше не хотела ждать.
Домой он вернулся поздно. Варвара, против обыкновения, не спала. Сидела на кухне с чашкой остывшего чая.
— Ужин в микроволновке, — сказала она тихо.
— Я не голоден, — Дмитрий присел напротив.
Между ними повисло молчание. Варвара вертела в руках чашку, не поднимая глаз.
— Я звонила тебе, — наконец произнесла она. — Трижды.
— Совещание, — быстро ответил он. — Телефон разрядился.
— Совещание до десяти вечера? — Варвара посмотрела на часы.
— Потом ещё с Сергеем заехали по делам подрядчика.
Ложь давалась всё легче. Раньше запинался, краснел. Теперь – как по нотам.
— На работе всё в порядке? — неожиданно спросила Варвара.
— Да, а что?
— Не знаю, — она пожала плечами. — Мне звонила Татьяна, жена Виктора.
Дмитрий напрягся. Виктор. Ну конечно. Его любимая присказка – шило в мешке не утаишь.
— И что она сказала?
— Приглашала на день рождения Виктора. В эту субботу.
— А, — он выдохнул. — Да, конечно.
— Ты пойдёшь?
— Посмотрим, — Дмитрий попытался сменить тему. — Как дети?
Варвара говорила что-то о младшем сыне, о его проблемах с математикой, о дочери, выбирающей тему дипломной работы. Дмитрий кивал, не вникая. Перед глазами стоял турецкий пляж и Ирина в купальнике.
Следующие дни прошли в мучительных сомнениях. Он избегал и Ирину, и Варвару. Надо решаться, говорил он себе. Так дальше продолжаться не может.
В четверг Ирина остановила его в коридоре.
— Ты избегаешь меня, — сказала она.
— Нет, просто много работы.
— Ты принял решение?
Он смотрел в её красивое лицо. Молодое, без морщин. Яркие губы. Волосы, уложенные волной. Образ успешной женщины.
— Да, — ответил он.
Вечером он вернулся домой раньше обычного. Варвара удивлённо подняла брови, увидев его.
— Что-то случилось?
— Нам нужно поговорить.
Они сели на кухне. Варвара напряжённо ждала. Он собирался с духом, не зная, как начать.
— У нас проблемы? — спросила она.
Дмитрий глубоко вздохнул.
— Да. У нас… у меня. У меня проблемы.
— Это из-за работы? — её голос звучал обеспокоенно. — Тебя увольняют?
— Нет. Дело не в работе. Дело в нас.
Её лицо застыло.
— Я… — он запнулся, — я встретил другую женщину.
Тишина. Только слышно было, как тикают часы на стене.
— И? — тихо спросила Варвара.
— Я ухожу.
— Ты… ухо… — она не могла произнести слово целиком.
— Я полюбил другую женщину. Я ухожу к ней.
Варвара сидела неподвижно, глядя в одну точку. Потом медленно встала.
— Понятно.
Он ждал криков, слёз, истерики. Но она молча подошла к шкафу, достала с антресоли потрёпанную дорожную сумку.
— Собирайся, — бросила она.
Варвара отвернулась к окну, отодвинула занавеску. Вечернее солнце ярко светило ей в лицо, но она не щурилась, смотрела прямо.
Дмитрий растерялся. Он готовился к тяжёлому разговору, к мольбам, к истерике. А она просто сказала – собирайся.
Он прошёл в спальню. Начал доставать вещи из шкафа, бросая их в сумку. Нарочно хлопал дверцами, гремел ящиками – может, это выведет её из оцепенения? Но Варвара стояла у окна, не шелохнувшись.
Сумка была почти собрана. Дмитрий сложил последние рубашки, закрыл молнию. Встал посреди комнаты, озираясь – не забыл ли чего? Странно. Двадцать три года жизни уместились в одну дорожную сумку.
Он вернулся на кухню. Варвара всё так же стояла у окна.
— Я собрался, — сказал он, чувствуя неловкость.
Она не ответила. Плечи напряжены, спина прямая. Только пальцы, сжимающие занавеску, чуть подрагивали.
— Я… — Дмитрий запнулся. Что тут скажешь? Прости? Будь счастлива? Банальности.
Он взял сумку и пошёл к выходу. У двери обернулся. Хотел окликнуть Варвару, сказать… что? Он не знал. Но внезапно замер.
Солнце освещало её фигуру, стоящую у окна. Свет путался в волосах, создавая подобие нимба. И вдруг Дмитрий будто увидел её другими глазами.
Вот эта женщина, его Варвара. Строгий профиль, чуть вздёрнутый нос, ямочка на подбородке. Морщинки вокруг глаз – да, но ведь это от улыбок, от смеха. Родинка на шее – та самая, которую он когда-то целовал, шепча глупости.
Мысли вихрем закружились в голове.
Новогодняя ночь, когда родился их первенец. Варвара с малышом на руках – бледная, измученная, но сияющая от счастья.
Ночи, когда дети болели, а она не отходила от их кроватей, вымотанная до предела. Но не будила его – ведь ему утром на работу.
Тяжёлый период, когда его уволили, и она устроилась на вторую работу, чтобы тянуть семью. Никогда не упрекнула, не напомнила об этом.
Дмитрий вдруг отчётливо увидел, сколько раз она берегла его покой, его самолюбие, его силы. А он… заметил у неё морщины.
Сумка выпала из рук. Глаза защипало от непрошенных слёз. Он кинулся к Варваре, упал на колени, обхватил её ноги.
— Прости! — вырвалось у него. — Прости меня!
Дмитрий ткнулся лицом в её халат, как ребёнок. Плечи затряслись. Сколько лет он не плакал? С детства, наверное.
— Я такой дурак, — бормотал он. — Я не понимал… не ценил…
Он поднял заплаканное лицо. Варвара смотрела на него сверху вниз. По её щекам тоже текли слёзы.
— Ты нужна мне, — говорил он, захлёбываясь словами. — Только ты. Я не могу без тебя. Вся эта глупость… наваждение…
— Мы начнём сначала, — обещал он. — Всё будет по-другому. Я изменюсь.
Варвара стояла молча. Потом медленно высвободилась из его объятий. Вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Взглянула ему прямо в глаза.
— Нет, — сказала она тихо, но твёрдо.
— Что? — Дмитрий растерялся.
— Нет, — повторила Варвара. — Уходи.
— Но я люблю тебя, — пробормотал он.
— Дима, — Варвара впервые за вечер назвала его по имени, — уходи. Просто уходи.
— Ты не можешь… — он запнулся. — Столько лет вместе…
— Могу, — она отвернулась
— Но я раскаиваюсь! Я понял…
— Поздно, — выдохнула Варвара, и в этих двух словах был приговор. — Слишком поздно.
Плечи дрогнули, но она справилась с собой. Повернулась к окну, будто там, за стеклом, нашла что-то невероятно важное. Руки сцепила перед собой. Разговаривать дальше она не собиралась — это было яснее ясного.
Дмитрий поднялся с колен. Ноги подгибались. В голове шумело от внезапного осознания – что он наделал? Как мог променять эту женщину, родную, близкую, на мимолётное увлечение? Двадцать три года – перечеркнуть за несколько месяцев?
— Пожалуйста, — произнёс он сдавленным голосом. — Дай мне ещё один шанс.
— Нет, — Варвара не обернулась. — Уходи.
Подобрав с пола сумку, Дмитрий медленно пошёл к двери. Оглянулся ещё раз. Знакомая до мелочей кухня. Фотографии детей на холодильнике. Кружка с трещиной – его любимая, пять лет уже собирались выбросить. Старые часы с кукушкой – подарок тестя.
Щелчок замка прозвучал как выстрел.
На улице моросил мелкий дождь. Дмитрий стоял у подъезда, не зная, куда идти. Достал телефон, нашёл номер Ирины. Палец замер над кнопкой вызова. Нет. Не нужна она ему. Никто не нужен, кроме Варвары.
Он брёл по мокрым улицам, не замечая дождя. Перед глазами стояло лицо жены – строгое, с затаённой болью в глазах. Эта боль была страшнее любых криков, любых упрёков.
Дмитрий снял комнату в старой коммуналке недалеко от работы. Грязные обои, продавленный диван, запах чужих жизней. Первую ночь не сомкнул глаз. Смотрел в потолок, вспоминая каждый год их совместной жизни. Каждую мелочь, которую не ценил, принимал как должное.
Утром позвонил Ирине.
— Наконец-то! — воскликнула она. — Ты где? Я заеду за тобой.
— Не надо, — голос звучал глухо. — Я не приду.
— В каком смысле?
— Между нами всё кончено, Ира.
Пауза. Потом её голос, злой, с металлическими нотками:
— Что значит – кончено? Ты же всё решил. Сказал жене. Ушёл от неё.
— Я ошибся.
— Ошибся? — она почти кричала. — Три месяца ты не ошибался. А сейчас вдруг ошибся?
— Прости, — он сбросил звонок.
Телефон разрывался от её звонков. Дмитрий выключил его. Потом включил и написал сообщение: «Прости. Так будет лучше для всех.»
На работе Ирина старательно его избегала. Коллеги перешёптывались. Дмитрий чувствовал их взгляды, но было всё равно.
После работы он шёл не в съёмную комнату, а к их с Варварой дому. Смотрел на освещённые окна. Иногда видел её силуэт. Сердце сжималось от тоски и вины. Набирал её номер, но не решался позвонить.
Прошло полгода с того дня, как он ушёл из дома. Зимним вечером Дмитрий снова стоял под окнами. Падал снег, оседал на волосах, на плечах пальто. Он не чувствовал холода. Смотрел на тёплый свет в окнах, на силуэт Варвары, двигающийся по комнате.
Он любил её. Сейчас, потеряв, понимал это особенно остро. Любил каждую чёрточку её лица, каждую морщинку. Любил её голос, её привычки, её запах.
Телефон пискнул, извещая о сообщении. Дмитрий вздрогнул, достал его из кармана.
Сообщение от Варвары: «Прекрати стоять под окнами. Это ничего не изменит.»
Он поднял голову. Варвара стояла у окна, смотрела на него. Их взгляды встретились через пространство и стекло. Он поднял руку в беспомощном жесте. Она покачала головой и задёрнула штору.
Дмитрий набрал номер. Гудки. Длинные, безнадёжные. Она не возьмёт. Но вдруг – щелчок.
— Да, — её голос, усталый и отстранённый.
— Я всё ещё люблю тебя, — сказал он просто.
Тишина. Потом её вздох.
— А я тебя – нет, — ответила она. — Прощай, Дима.
