Лена стояла у плиты, помешивая суп, когда сзади раздался недовольный голос свекрови.
— И что это ты готовишь, Лена? Опять свою безвкусную жижу? — Мария Петровна стояла в дверном проёме. — Михаил такое не ест, он же любит наваристый борщ, как у меня.
Лена глубоко вздохнула, стараясь не показывать раздражения. Она постоянно слышала подобные комментарии и каждый раз от них ей было не по себе.
— Я старалась приготовить что-то полегче, Михаил сказал, что не хочет тяжёлой еды, — ответила Лена, не оборачиваясь.
— Ах, вот как? Значит, теперь ты за него решаешь, что ему есть? — В голосе свекрови послышался откровенный упрёк. — Это ты его надоумила? Что-то не похоже на моего сына.
Лена остановилась, чувствуя, как у неё невольно сжимаются кулаки. Невестка знала, что не стоит ввязываться в спор с матерью мужа, но ей было больно, что её старания снова обесцениваются.
— Я просто хочу, чтобы Михаилу было приятно, — тихо ответила Лена, едва сдерживая дрожь в голосе.
— Приятно? — Переспросила Мария Петровна, подходя ближе. — Ты разрушила отношения между моими детьми! Как ты после этого вообще можешь сделать ему что-то приятное. Из-за тебя моя дочь вообще к нам в гости почти не приезжает.
Лена резко повернулась к свекрови.
— Это неправда, я никогда не хотела ссорить ваших детей! — Возмутилась Елена. — Оксана выросла и уехала к мужу. Она уехала, чтобы жить отдельно, а не потому что у нас с ней были конфликты.
— Не чеши мне девочка. Факт остаётся фактом. С тех пор как Михаил женился на тебе, моя дочь с ним почти не разговаривает. Я не верю в совпадения.
Лена чувствовала, как в груди нарастает отчаяние. Каждое утро начиналось с придирок, каждое действие встречалось с презрением. И это длилось уже почти год, с самого дня свадьбы.
Неожиданно в комнату вошёл Михаил. Мужчина сразу почувствовал напряжение в воздухе.
— Что происходит? — Спросил Михаил, пристально посмотрев на супругу.
— Ничего, — ответила Лена, отворачиваясь к плите. — Просто готовлю обед.
— Да уж, готовит, — бросила Мария Петровна с ядовитой усмешкой. — Её суп будет таким же пресным, как наши семейные отношения.
Михаил тяжело вздохнул.
— Мама, прошу тебя, не начинай…
— А я и не начинаю, — перебила Мария Петровна. — Я просто говорю правду. Лена изменила тебя. Ты стал чужим в моём доме.
Михаил на мгновение замер, словно пытаясь подобрать слова, которые могли бы примирить обе стороны. Лена отвернулась, чтобы не видеть, как он снова стоит между ней и матерью, не в силах сделать правильный выбор в её пользу.
***
Лена вышла вынести мусор. На скамейке у подъезда собрались местные пенсионерки. Их громкие перешёптывания не могли ускользнуть от её слуха. Лена сразу догадалась, что обсуждают именно её.
— Опять эта Лена. Снова мимо тут ходит, — услышала она обрывок фразы.
— Да уж, сына Петровны околдовала и глазом не моргнула, — ядовито добавила одна из женщин. — Теперь-то уж Михаил совсем под каблуком у этой сироты.
Лена вздохнула и закрыла глаза, стараясь не поддаваться нарастающему гневу. Она выросла в детдоме и всегда мечтала стать частью семьи, в которой её бы любили и принимали, как родную. Но вместо этого каждое её действие подвергалось со стороны свекрови острой критике, а каждый шаг — подозрению.
— Лена, я вот тут всё думаю… Зачем ты вообще вышла за моего сына? — Словно услышав разговор соседок на улице, свекровь с порога набросилась на невестку.
Лена вздрогнула.
— Я люблю Михаила. Мы вместе уже давно… Вы это и сами знаете.
— Любишь, говоришь? — Перебила Мария Петровна. — Ты его не любишь. Ты его захомутала. Захотела переехать из своей вонючей общаги в нормальную квартиру, вот и захомутала.
Лена замерла. Эти обвинения она слышала уже не раз, и с каждым новым разом их было слышать всё больнее и больнее.
— Это не так! — Лена не выдержала. — Я искренне люблю вашего сына и делаю всё возможное, чтобы стать частью вашей семьи. Я стараюсь, делаю всё, чтобы мы дружно ладили… А вы вечно меня упрекаете.
— Стараешься? — Мария Петровна вплотную приблизилась к Лене. — Твои старания только вредят нашим отношениям. Всё, что я вижу, так это как ты пытаешься отдалить от меня сына и настроить его против меня. И тебе не стыдно?
Лена почувствовала, как к горлу подступают слёзы. Она хотела ответить, оправдаться, но каждое слово Марии Петровны рвало ей сердце на части.
У Лены сразу всплыли воспоминания из детства, как ей не хватало семьи
— Ты никогда не будешь одной из нас, Лена. Никогда. — Отчеканила Мария Петровна.
***
С рождением Лиды отношения между Леной и её свекровью, Марией Петровной, стали ещё более натянутыми. Лена с самого начала понимала, что свекровь будет вмешиваться в процесс воспитания, но не ожидала, насколько тяжёлой окажется реальность.
С самого первого дня Мария Петровна считала своим долгом контролировать всё, что касалось внучки.
— Лена, зачем ты надела на неё этот комбинезон? — Недовольно бросила свекровь, как только зашла в комнату. — Он же слишком тонкий! Ей будет холодно!
— Это демисезонный комбинезон, — смущённо оправдывалась Лена. — Педиатр сказал, что слишком тёплый комбинезон в такую погоду может привести к тому, что малышка будет сильно потеть.
— Педиатр! — Свекровь с раздражением махнула рукой. — Я двух детей вырастила, и никто из них не болел! Нашла, кому доверять.
Мария Петровна не ограничивалась мелкими придирками. Она вмешивалась во всё: от питания маленькой Лиды до её режима дня. Лена решила установить для Лиды строгий график, чтобы ребёнок спал и ел в одно и то же время. Это, по словам специалистов, должно было помочь Лиде лучше спать и меньше капризничать. Но свекровь, конечно же думала иначе.
— Выдумали какой-то график? — Ворчала Мария Петровна. — Ты хочешь, чтобы она жила как раб или как робот?
— Это важно для её здоровья, — тихо попыталась объяснить Лена.
— Здоровье! Ей нужно больше внимания, а не ваши современные глупости, — свекровь поджала губы и сердито покачала головой. — Ты, видно, не понимаешь, как правильно ухаживать за ребёнком.
Каждое слово свекрови звучало как упрёк. Лена старалась не реагировать, но с каждым днём это становилось всё сложнее. Она мечтала, что хотя бы Михаил поддержит её, но он предпочитал оставаться в стороне, избегая открытых конфликтов.
Когда Мария Петровна упрекала Лену, муж просто выходил из комнаты или делал вид, что его это не касается.
Однажды, когда Лена кормила Лиду, Мария Петровна вошла в кухню с угрюмым выражением лица.
— Опять ты её этими химическими пюрехами пичкаешь? — Холодно спросила свекровь, кивая на баночку детского пюре. — А я вот своим детям всегда готовила только свежие овощи и фрукты.
Лена тихо вздохнула.
— Это хорошее детское питание, проверенное, — начала невестка. — У меня сейчас нет столько времени, чтобы готовить самой…
— Времени нет? — Свекровь подняла брови. — У тебя ребёнок, а не кукла. Найди время!
Лена почувствовала, как внутри неё все органы закипают от злости, но сдержалась. Ей было тяжело слушать эти упрёки, особенно когда она и так старалась изо всех сил быть хорошей матерью.
Но самым болезненным было то, что её любимый муж Михаил старательно продолжал избегать любых разборок. Он либо соглашался с матерью, либо вообще не присутствовал при спорах.
— Михаил, — Лена однажды обратилась к мужу, когда свекровь ушла в другую комнату. — Ты можешь хоть раз меня поддержать? Я стараюсь для Лиды, а твоя мама постоянно всё обесценивает. Мне реально тяжело…
— Лена, ты же знаешь, какая моя мать. Лучше не обращай внимания. — Тихо прошептал Михаил.
— Не обращай внимания? — Лена не смогла сдержать горький смех. — Она каждый день говорит, что я плохая мать, а ты молчишь!
— Я не хочу ругаться, — Михаил развёл руками. — Лучше постарайся не спорить с ней. Она же хочет как лучше.
В моменте, Лена почувствовала себя как никогда одинокой. Она не могла найти поддержки даже у собственного мужа.
Каждый день Мария Петровна усиливала давление: «Ты не умеешь готовить», «Ты не понимаешь, как ухаживать за ребёнком», «Ты не справляешься». А Михаил молча соглашался, уклоняясь от ответственности и отказываясь принимать сторону жены.
Мария Петровна всё чаще говорила о том, что Лида больше похожа на их семью.
— Посмотри на неё, — говорила свекровь Лене, рассматривая внучку. — Вся в нашего Михаила, даже волосы как у него. Не то что ты, дурнушка.
***
Наступил день рождения Марии Петровны. В просторной гостиной собрались все близкие родственники: Оксана с мужем, сестра Тамары Петровны, Глаша, и ещё несколько дальних родственников.
Под чутким руководством свекрови Лена старательно готовила, убиралась и накрывала на стол. А за ужином, казалось, Мария Петровна только и ждала удобного момента, чтобы унизить Лену перед всеми гостями.
— О, посмотрите, кто это у нас тут без спросу хозяйничает, — свекровь недовольно покосилась на невестку, которая осторожно положила с общей тарелки себе кусок сыра. — А ничего, что еда для всех, а не только для тебя одной?
Лена почувствовала, как от слов свекрови у неё начали гореть щёки. Она вернула кусок сыра на общую тарелку и молча уставилась на свои столовые приборы.
— Лена, дорогая, а что оливье такой солёный Ты что, положила глаз на кого-то, кроме моего сына? Ты что, блудить вздумала? — Свекровь явно не собиралась останавливаться.
Все гости, включая Михаила, дружно засмеялись. Лена почувствовала, как её пальцы сжались в кулак. Слёзы подступали к глазам.
— Мамуль, ну будет тебе. Посмеялись и хватит. Оставь мою жену в покое… — тихо начал Михаил, но Мария Петровна быстро перебила сына.
— Ой, да брось, сынок, — отмахнулась свекровь.
— Я просто хочу помочь Лене стать настоящей хозяйкой. А пока, судя по этой оливьешке, у твоей жены руки растут из того места, откуда я каждое утро в туалете откладываю двух таких, как она. — Свекровь снова разразилась лошадиным хохотом.
Лена вдруг поняла, что она больше не может молчать. Её терпение звонко лопнуло, как струна в руках пьяного гитариста. Она медленно выпрямилась и, глядя прямо в глаза свекрови, произнесла решительным голосом.
— Достаточно, Марина Петровна. Я больше не собираюсь терпеть ваши унижения.
Все замерли, не ожидая такого от Елены, которая обычно всегда была тихой и покорной.
— Вы постоянно меня критикуете и унижаете. С того самого дня, как я приехала в этот дом. Что бы я ни делала, вам всё не нравится! Вам важно только одно — чтобы я всегда была неправильной в ваших глазах. И чтобы Михаил всегда был на вашей стороне.
Мария Петровна фыркнула.
— Ах, вот оно что! Ты решила, что можешь здесь устанавливать свои порядки? Да ты уже только одним своим тупым и ленивым видом разрушаешь нашу семью!
— Я разрушаю? — Лена с ненавистью посмотрела на свекровь, которая явно выпила лишнего. — Да это вы разрушаете, не давая мне ни минуты покоя!
— Каждый день вы приходите и выливаете на меня весь негатив своей неудачной и никчемной жизни. Вы не даёте Михаилу самому принимать решения, а меня гнобите, потому что он оторвал от вас часть своего внимания для меня и нашей дочери.
Лена хотела ещё что-то сказать, но не успела. Свекровь проворно схватила с тарелки утиную ногу и со всей силы залепила Лене жирную затрещину. Жирные капли покатились по щеке Лены в сторону белой блузки.
— Михаил! — Испуганно прошептала Лена, схватившись за щёку. — Скажи хоть что-нибудь! Ты и сейчас будешь молчать?
Михаил вздохнул и слабо пожал плечами.
— Лена, ну ты сама напросилась. Зачем надо было говорить моей мамочке, что её жизнь никчёмная?
— Правильно, сынок. Радостно воскликнула свекровь. А теперь втащи этой курице так, чтобы она навсегда забыла дорогу к плохим словам в мой благородный адрес. — Возбуждённо воскликнула Марина Петровна.
— Да, сейчас мама. — Михаил покорно встал, приготовившись отвесить при всех Лене увесистого леща.
Лена почувствовала, как её сердце сжалось. Михаил не собирался её поддерживать её. Он встал на сторону матери. Он был готов оставить Лену одну в этом аду. Он был готов ударить её по указке матери.
Лена на мгновение застыла, видя, как Михаил поднимается, чтобы исполнить указание матери. В её голове мгновенно прокрутились два мучительных года унижений, бесконечных придирок и полного равнодушия со стороны мужа. В ней что-то щёлкнуло. Её больше не сдерживало ни чувство долга, ни страх.
— Ну что ты стоишь? — Злобно подстегнула Мария Петровна, довольная своим влиянием. — Втащи ей!
Но Михаил так и не успел ничего сделать. В следующий момент Лена нанесла точный и быстрый удар ногой в пах мужу. Он тут же сложился пополам с хриплым стоном и рухнул на колени перед Еленой.
— Обед закончен, ушлёпки! Я вам не прислуга! — Лена в ярости сорвала со стола скатерть. Лена сорвала её с такой силой, что посуда и еда разлетелись по всей комнате, вызвав шокированные возгласы гостей.
Мария Петровна едва успела отшатнуться, как Лена схватила с пола большой, цельный кусок запечённой утки, не колеблясь, начала бить свекровь прямо по голове и плечам.
Жирные куски мяса разлетались в стороны, Мария Петровна испуганно закрывала лицо руками.
— Ты! — С каждым ударом Лена говорила всё громче. — Ты больше никогда не будешь меня унижать. Слышишь, никогда.
Курица разлетелась на мелкие клочья, запачкав мебель, стены и саму свекровь, которая пыталась защититься, заслоняя голову руками.
Марина Петровна вжалась в угол гостиной и в ужасе смотрела на разъярённую невестку. Закончив своё возмездие, Лена выпрямилась и пронзительно оглядела ошарашенных гостей.
— Если кто пойдёт за мной, вам конец, конченые! — Не оборачиваясь, Лена вышла из гостиной и направилась в спальню, где спала её дочь Лида. Взяв спящую малышку на руки, Лена накинула пальто, быстро собрала основные вещи в сумку и тихо вышла из дома.
Лена знала, что у неё больше нет дороги назад. Ей некуда идти, кроме как к лучшей подруге, но это её совершенно не пугало. Впереди её ждала полная неопределённость: не было ни денег, ни опоры. Но впервые за долгое время Лена чувствовала себя свободной.
Она с улыбкой посмотрела на спящую дочку.
— Мы справимся, Лида, — прошептала Лена. — У нас всё будет хорошо.
Лена твёрдо знала, что, несмотря на все трудности, её жизнь теперь принадлежит только ей самой и её ребёнку. Она с лёгким сердцем уехала из столь ненавистного ей дома, оставив навсегда в прошлом унижения, боль и людей, которые её так и не полюбили.
Впереди была новая жизнь. Трудная и непростая. Но жизнь, которая принадлежала только ей, Лене. Её собственная жизнь. Лена шла по улице и улыбалась яркому воскресному солнцу, что всегда одинаково светит как всем хорошим, так и всем плохим людям.
