— Ты что, совсем с дуба рухнул? — Лена уставилась на мужа так, будто у него внезапно выросла вторая голова. — Как такое вообще в голову могло прийти?
Сергей лениво пожал плечами, отправляя в рот очередной кусок стейка:
— А чего такого-то? Квартира Машке теперь как собаке пятая нога. У неё муж-бизнесмен, хоромы в три этажа. На кой ей лишняя недвижимость? Будет пылиться? Пусть лучше Пашке отдаст, парню скоро своё гнёздышко вить.
Лена с грохотом опустила вилку на тарелку. Романтический ужин, который она так тщательно планировала, летел в тартарары.
— Серёж, ты себя вообще слышишь? — она попыталась поймать взгляд мужа. — Это квартира моего первого мужа. Он её Машке оставил. С какого перепугу она должна её кому-то отдавать?
— Ну как с какого? — Сергей тоже отложил столовые приборы, и его голос стал жёстче. — Пашка же тоже часть семьи. Мы его с пацана растили, в люди вывели. Неужто не заслужил хоть какой-то благодарности?
Лена молча смотрела на мужа, пытаясь осознать происходящее. Ещё полчаса назад она радовалась как ребёнок — наконец-то они остались вдвоём. Маша укатила с мужем в свадебное путешествие на Мальдивы, Паша уехал с друзьями на дачу жарить шашлыки. Сергей расстарался с ужином, даже свечи зажёг, открыл её любимое просекко…
— Слушай, — Лена сделала глубокий вдох, пытаясь говорить спокойно, — мы правда многое сделали для Паши. Но это не значит, что Маша должна отдать ему свою собственность. Это как-то… не по-человечески, что ли.
— Ага, значит твоей доченьке всё, а моему — шиш с маслом? — в голосе Сергея появились обиженные нотки, которые Лена прежде слышала только в разговорах с его матерью.
— При чём тут это вообще? — она почувствовала, как начинает закипать. — Паша получил от нас не меньше, чем Маша. Крыша над головой, образование в топовом вузе, забота… Но квартира Маши — это наследство от её отца. Точка. Без обсуждений.
— А я-то думал, ты добрее, — Сергей резко встал из-за стола, едва не опрокинув бокал. — Видать, ошибался.
Он схватил куртку и вылетел из квартиры, хлопнув дверью так, что зазвенела люстра. Лена осталась сидеть, механически крутя в руках салфетку. В голове крутился один вопрос: как обычный романтический вечер мог так стремительно скатиться в скандал?
Часы на стене показывали за полночь, когда Лена наконец встала из-за стола.
Прошло уже больше двух часов с момента ухода Сергея. За окном разошёлся ливень, и она начала волноваться. Потянулась к телефону, но тут же одёрнула руку. Что сказать? «Прости, дорогой, что не хочу отобрать у дочери законное наследство»?
Вместо звонка она открыла приложение для отслеживания местоположения близких — привычка, оставшаяся после развода, когда она постоянно следила, где находится малолетняя Маша. К её изумлению, телефон Сергея показывал, что он находится в Сосновке — тихом дачном посёлке в полусотне километров от города.
— Татьяна, — пронеслось в голове у Лены.
Татьяна была сестрой Сергея, матерью Паши.
По словам мужа, она страдала привязанностью к бутылке, из-за чего Паша и оказался у них.
Лена никогда не видела Татьяну — Сергей всегда навещал её один, объясняя это тем, что сестре стыдно показываться на люди в своём состоянии.
Что-то в этой истории давно царапало Лену, но она гнала от себя сомнения. Сейчас же они накатили с новой силой. Недолго думая, она вызвала такси и, накинув плащ, поехала в Сосновку.
Нужный дом она нашла сразу — он выделялся среди соседних ухоженным садом и свежевыкрашенным забором. В окнах горел тёплый свет. «Неплохо живёт сестра-алко.гол.ичка», — подумала Лена, осторожно пробираясь к дому по размокшей тропинке.
Заглянув в окно гостиной, она застыла как громом поражённая.
На уютном кожаном диване сидел Сергей, обнимая эффектную блондинку лет сорока. Они о чём-то тихо беседовали, и женщина то и дело заливалась смехом, откидывая назад кудри.
Лена почувствовала, как подкашиваются ноги.
Эта холёная красотка никак не могла быть спившейся Татьяной. Кто же она? И почему Сергей приезжает к ней среди ночи?
Собрав всю решимость в кулак, Лена постучала в дверь. За ней послышались шаги, и через мгновение на пороге возник Сергей. Увидев жену, он побледнел так, словно увидел призрака.
— Лена? Ты… ты как здесь?
— Могла бы спросить у тебя то же самое, — тихо ответила она, глядя мужу в глаза. — Кто эта женщина, Серёж? И почему ты мне врал?
Сергей нервно оглянулся через плечо, потом вышел на крыльцо, прикрыв за собой дверь.
— Давай отойдём, — сказал он, пытаясь взять Лену за локоть и увести к калитке.
— Даже не думай, — она отдёрнула руку. — Никуда я не пойду, пока ты не объяснишь, что тут происходит.
Сергей тяжело вздохнул, взъерошив волосы привычным жестом, который раньше так умилял Лену.
— Ладно, — сказал он наконец. — Ты права, надо было давно рассказать. Эта женщина — Алла. Она… мать Паши.
— Что? — у Лены закружилась голова. — А как же Татьяна? Ты говорил…
— Нет никакой Татьяны, — перебил её Сергей. — Никогда не было. Я всё выдумал.
— Но зачем? — Лена чувствовала, как к горлу подступает тошнота. — Почему ты соврал?
Сергей отвёл взгляд, будто не мог смотреть жене в глаза.
— Потому что Алла — моя бывшая жена, — выдавил он. — И Паша — мой сын.
Лена пошатнулась, хватаясь за мокрый забор.
— Твой сын? — переспросила она. — Но как… Почему ты молчал столько лет?
— Я боялся, — признался Сергей. — Когда мы познакомились, я был в полной жо… Жесткий период был в моей жизни. Алла ушла от меня, забрав Пашку. У неё начались проблемы с головой, она не могла нормально заботиться о пацане. Я пытался помочь, но она меня на расстояние от Москвы до Владивостока не подпускала. А потом я встретил тебя…
Он замолчал, глядя в темноту.
— И что? — подтолкнула его Лена. — Решил начать жизнь с чистого листа, забыв о сыне?
— Нет! — горячо возразил Сергей. — Я никогда о нём не забывал. Но я влюбился в тебя, Лен. И испугался, что если расскажу правду, ты не захочешь связываться с мужиком с таким багажом.
— Поэтому придумал сказочку про сестру-алк.ого.личку? — Лена покачала головой. — И все эти годы ездил сюда под этим предлогом?
— Да, — кивнул Сергей. — Сначала просто помогал деньгами, потом уговорил Аллу лечиться. Последние годы ей стало лучше, она даже начала вспоминать про Пашку. А недавно врачи сказали, что она практически здорова и может сама заботиться о сыне.
— И поэтому ты решил отжать у Маши квартиру? — Лена почувствовала, как внутри закипает ярость. — Чтобы обеспечить свою настоящую семью?
— Нет, Лен, ты не так поняла! — Сергей снова потянулся к ней, но она отшатнулась. — Вы с Машкой — моя настоящая семья. Я просто хотел помочь Пашке встать на ноги. Запутался я, прости.
Но Лена уже не слушала. Развернувшись, она пошла прочь, чувствуя, как по щекам текут слёзы, смешиваясь с дождём.
— Лена, постой! — крикнул Сергей вслед. — Давай поговорим!
Она не остановилась. В такси Лена назвала свой адрес и откинулась на спинку сиденья, пытаясь осмыслить случившееся. Впереди была бессонная ночь и ещё более тяжёлый разговор с дочерью.
Лена не сомкнула глаз. Всю ночь она механически собирала вещи Сергея и Паши, складывая их в огромные спортивные сумки.
«Как символично, — подумала она, запихивая любимый свитер мужа, — складываю по сумкам десять лет совместной жизни».
Утром она вызвала курьера и отправила сумки по адресу дома в Сосновке. Потом набрала номер Сергея.
— Я отправила ваши вещички, — сказала она нарочито спокойным тоном. — Не приезжай, ладно? Нам нужно время всё переварить.
— Лен, давай поговорим… — начал было Сергей, но она оборвала его:
— Не сейчас. Мне нужно подумать.
Положив трубку, Лена глубоко вздохнула. Впереди был ещё один важный разговор. Она набрала номер дочери.
— Машуль, как там райский отдых? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как обычно.
— Офигенно, мам! Такая красотища вокруг. А у вас как?
Лена помолчала секунду, подбирая слова.
— Маш, нам надо поговорить. Это касается Сергея и… твоей квартиры.
— Чего? — в голосе Маши появилась тревога. — Что случилось?
— Не дёргайся, с квартирой всё путём. Просто многое изменилось. Расскажу, когда вернётесь, окей?
После разговора с дочерью Лена почувствовала себя чуть легче. Самое сложное позади, теперь нужно решать, как жить дальше.
В ЗАГС она пошла на следующий день. Пока шла процедура развода, старалась загрузить себя работой и подготовкой к возвращению Маши.
Сергей названивал почти каждый день, но она сбрасывала звонки. Один раз всё же не выдержала и ответила:
— Ну чего тебе?
— Лен, ну давай поговорим как взрослые люди, — в его голосе слышалась усталость. — Нельзя же вот так всё рубить с плеча.
— А как можно? — усмехнулась она. — Может, мне ещё спасибо сказать за десять лет вранья?
— Я же объяснил, почему молчал…
— Ага, объяснил. Только я бы поняла тогда, в начале. Но десять лет, Серёж! Десять! И ты бы дальше молчал, если б я сама не приехала.
— Лен…
— И знаешь, что самое поганое? — перебила она. — Не то, что ты соврал. А то, что ты реально думал, будто я могу отобрать у Машки квартиру. Вот это… это просто край.
В трубке повисла тишина.
— Я ид.и.от, — наконец выдавил Сергей.
— Наконец-то что-то умное сказал, — хмыкнула Лена и отключилась.
Через неделю вернулась Маша. Увидев дочь, Лена не сдержала слёз.
— Мам, ты чего? — Маша крепко обняла её. — Где Сергей? А Пашка где?
Лена глубоко вздохнула и начала рассказывать. С каждым словом лицо дочери становилось всё мрачнее.
— Ну ни че себе поворот, — присвистнула Маша, когда мать закончила. — Знаешь, я всегда чувствовала, что с этой историей про Пашку что-то не то. Но чтоб настолько…
Она покачала головой.
— И что теперь, мам?
Лена пожала плечами:
— Честно? Без понятия. На развод подала, но… десять лет — это не шутки. Не знаю, смогу ли просто вычеркнуть его из жизни.
— Я тебя понимаю, — кивнула Маша. — Слушай, а может это и к лучшему? В смысле, теперь хоть правда вскрылась.
— Это да, — невесело усмехнулась Лена. — Только цена какая…
— Мам, — Маша взяла её за руку, — что бы ты ни решила, я с тобой. Ясно?
Лена обняла дочь, чувствуя, как на душе становится чуть легче. Что бы ни случилось дальше, у неё есть Маша. А значит, прорвутся.
Прошло несколько месяцев.
Жизнь потихоньку входила в новое русло. Лена с головой ушла в работу, записалась на курсы испанского — давняя мечта, до которой всё руки не доходили.
Маша часто заезжала, иногда оставалась с ночёвкой — как в старые добрые времена.
Однажды вечером, когда Лена вернулась домой после очередного занятия испанским, в дверь позвонили. Открыв, она замерла от неожиданности — на пороге стоял Паша, которого она не видела с того самого дня, как отправила вещи Сергея в Сосновку.
— Здрасьте, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу. — Можно зайти?
Лена помедлила секунду, разглядывая парня. Осунулся, под глазами круги. Совсем не похож на того весёлого Пашку, который ещё недавно носился по квартире с гитарой, распевая дурацкие песенки.
— Заходи, — она отступила в сторону. — Чай будешь?
— Буду, — кивнул он, проходя на кухню. — Только можно покрепче?
— Можно, — Лена достала заварку. — И печенье есть, то самое, шоколадное. Помнишь, как ты его в детстве трескал?
Паша слабо улыбнулся:
— Помню. Вы специально для меня покупали.
— Ага, — Лена поставила чайник. — Ты тогда такой худющий был, я всё боялась, что ветром сдует. Вот и пыталась откормить.
Они помолчали, пока закипала вода. Когда они устроились с чашками, Паша заговорил:
— Я это… извиниться пришёл. За всё.
Лена подняла бровь:
— Ты-то в чём виноват?
— Я знал, — тихо сказал он, глядя в чашку. — Всё это время знал правду. Про отца, про маму… Но молчал.
Лена почувствовала, как к горлу подступает ком.
— Почему?
Паша пожал плечами:
— Сначала боялся, что прогоните. Потом… не хотел всё рушить. Вы были такой классной семьёй. Ну, типа, идеальной почти.
— Были, — эхом отозвалась Лена.
— Я не хотел эту квартиру, — вдруг выпалил Паша. — Клянусь, я даже не знал, что батя об этом заговорил. Я бы никогда…
— Знаю, — мягко прервала его Лена. — Ты не виноват в том, что взрослые натворили.
Они снова помолчали. Потом Паша оживился:
— А я, кстати, в универ поступил. На юрфак.
— Да ладно? — Лена невольно улыбнулась. — Поздравляю! Ты всегда умница был.
— Спасибо, — Паша слабо улыбнулся в ответ. — Слушайте… можно я иногда буду заходить? Не как родственник, просто… Вы столько для меня сделали. Хочется как-то отблагодарить.
Лена почувствовала, как глаза наполняются слезами. Она протянула руку и сжала ладонь парня:
— Конечно, можно. Ты всегда будешь желанным гостем в этом доме.
Прошло два года. Жизнь изменилась, но не так, как Лена ожидала.
После развода она не превратилась в унылую разведёнку, как пророчили некоторые «доброжелатели». Наоборот, её жизнь стала даже насыщеннее.
Маша с мужем купили здоровенный дом за городом и уломали Лену переехать к ним. Теперь у неё была своя территория — просторная комната с отдельным входом и террасой, где она могла спокойно работать или читать под шум дождя. А главное — рядом был внук, маленький Мишка, который появился год назад.
Паша не пропал, как она втайне опасалась. Регулярно заезжал, рассказывал про универ, советовался по жизни.
Из их странных отношений выросло что-то вроде дружбы между тётей и племянником. Лена помогала ему с учёбой (особенно с английским — её коронным предметом), а Паша частенько приезжал помочь по хозяйству или просто поболтать и поделиться новостями.
В один из весенних дней, когда Лена сидела на террасе, наблюдая, как Маша гоняется за Мишкой по саду, к ней подсел Паша.
— Лен, тут такое дело… — начал он, нервно теребя рукав.
— Колись давай, что натворил? — усмехнулась она.
— Да не натворил вроде… Короче, мне стажировку предложили. В Штатах. На год.
— Круто же! — оживилась Лена. — А чего такой кислый?
— Да я… это… предков боюсь подвести, — Паша пнул ногой валявшуюся рядом шишку. — Они так старались наладить со мной отношения. А тут я такой — бац, и свалю за океан.
Лена хмыкнула:
— Знаешь, что я тебе скажу? Нормальные родители радуются, когда у детей жизнь складывается. Даже если для этого надо отпустить их подальше. А если твои предки реально любят тебя, а не свои представления о том, каким ты должен быть — они поймут.
Паша благодарно кивнул:
— А вы всегда знаете, как завернуть… Спасибо.
В этот момент к ним подлетел раскрасневшийся Мишка:
— Баб, гляди чё нашёл! — он протянул Лене горсть каких-то разноцветных камешков.
— О, да ты у нас геолог! — Лена потрепала внука по вихрастой голове. — Иди-ка покажи маме свои сокровища.
Она проводила взглядом умчавшегося пацана, потом повернулась к Паше:
— Слушай, я тут подумала… Может, пора уже позвонить твоему бате?
— Зачем? — напрягся Паша. — Вы же вроде развелись.
— Затем, что пора закрыть этот гештальт, — Лена пожала плечами. — Не для того, чтобы вернуться в прошлое. А чтобы нормально двигаться дальше. Да и тебе будет проще свалить в свою Америку, если тут всё будет спокойно.
На следующий день Лена набрала номер Сергея. Тот ответил после первого гудка, будто ждал звонка:
— Лен? Что-то случилось?
— Да нет, — она помолчала секунду. — Просто подумала — может, встретимся? Поговорить надо.
— Конечно! — в его голосе прорезалась надежда. — Когда?
— Давай сегодня. В семь, в той кафешке на Лесной, помнишь?
— Помню, конечно. Буду.
Он пришёл раньше, уже ждал за столиком. Похудел, виски совсем седые стали. «А ведь ему всего сорок пять», — подумала Лена.
— Привет, — она села напротив. — Как жизнь?
— Да потихоньку, — он неловко улыбнулся. — Ты как?
— Нормально. Слушай, я вот что хотела сказать… — она отхлебнула принесённый официантом кофе. — Паша в Штаты уезжает. На стажировку.
— Знаю, — кивнул Сергей. — Он рассказал. Круто, да?
— Круто, — согласилась Лена. — И знаешь… я тут подумала. Может, хватит уже?
— В смысле?
— В прямом. Хватит обид, недомолвок, всего этого. Да, ты облажался по-крупному. Да, я злилась. Но… жизнь-то идёт дальше, верно?
Сергей внимательно посмотрел на неё:
— Ты предлагаешь…
— Я предлагаю не делать вид, что этих десяти лет не было, — перебила она. — Не надо делать их хуже, чем они были. Просто… давай будем нормально общаться. Ради Паши, ради Машки с Мишкой. Ради себя, наконец.
Он медленно выдохнул:
— Знаешь, я всё это время думал — как же я так облажался? Не с враньём даже, а с этой историей с квартирой. Реально, что на меня нашло?
— Бывает, — хмыкнула Лена. — Главное, что ты понял.
— Понял, — кивнул он. — И знаешь… спасибо тебе.
— За что?
— За всё. За то, как Пашку воспитала. За то, что не настроила его против меня, когда всё вскрылось. И за этот разговор — тоже.
Лена допила кофе:
— Ладно, проехали. Кстати, у Мишки скоро день рождения. Приходи, если хочешь. Он всё равно зовёт тебя дедом.
— Правда можно?
— Правда, — она встала. — Ну, бывай. И это… Алле привет передавай.
— Лен, — окликнул он её уже у выхода. — Ты правда… простила?
Она обернулась:
— Знаешь, в чём фишка? Я поняла, что это не имеет значения — простила, не простила. Важно, что мы все выросли из этой истории. Каждый по-своему.
На улице моросил мелкий дождь. Лена подняла воротник куртки и зашагала к машине. На душе было легко — как будто выдохнула после долгой задержки дыхания.
Жизнь и правда не стоит на месте. Она течёт, меняется, приносит новые сюрпризы — и хорошие, и не очень. Главное — не застревать в прошлом, а двигаться вперёд. И, может быть, однажды все эти сложные повороты приведут тебя именно туда, где ты должен быть.
