— Опять эти тарелки не так стоят, — Марианна Павловна поджала губы, открывая шкафчик на кухне. — Сколько раз говорить, глубокие с глубокими, мелкие с мелкими.
Лена сжала кулаки под столом и медленно досчитала до пяти. Третий визит свекрови за неделю, и каждый раз одно и то же. Критика, поучения, бесконечные замечания.
— Я расставляю посуду так, как мне удобно, — как можно спокойнее ответила она.
— Неправильно это, — Марианна Павловна уже достала тарелки и принялась переставлять их по-своему. — Вот Мишенька с детства знает, как нужно посуду хранить. Да, сынок?
Миша, сидевший за столом с телефоном в руках, рассеянно кивнул:
— Мам, ты как всегда права.
Лена вздохнула. Три года брака, и ни разу — ни единого раза! — муж не встал на её сторону в спорах с матерью. Даже в таких мелочах.
— Кстати, — продолжила Марианна Павловна, захлопнув дверцу шкафа, — я купила вам новые полотенца для ванной. Те, что висят сейчас, уже потрепались. Неприлично так жить.
— Мы не просили вас покупать нам полотенца, — возразила Лена. — Те, что есть, вполне нормальные.
— Ой, ну что ты как маленькая, обижаешься, — свекровь махнула рукой. — Я же для вас стараюсь. Миша, скажи ей.
Миша наконец оторвался от телефона:
— Лен, ну правда, чего ты? Мама заботится о нас.
Это была последняя капля для сегодняшнего вечера.
— Забота выглядит иначе, — тихо произнесла Лена и вышла из кухни.
В спальне она упала на кровать и уставилась в потолок. Как до этого дошло? Когда они только познакомились с Мишей, всё было иначе. Он казался таким самостоятельным, решительным. Они встретились на концерте, куда Лена пошла с подругами, а Миша — с коллегами. Высокий темноволосый парень с добрыми глазами и открытой улыбкой сразу привлек её внимание.
Первые месяцы отношений были счастливыми — прогулки, путешествия на выходные в соседние города, вечера в кино и кафе. Миша слушал её, интересовался её мнением, всегда был на её стороне.
А потом Лена познакомилась с его матерью.
Марианна Павловна с первой встречи окинула будущую невестку оценивающим взглядом и сразу дала понять, что девушка не соответствует её ожиданиям. «Худовата», «бледненькая», «тихая какая-то» — комментировала она, словно Лены не было рядом.
Лена надеялась, что со временем отношения наладятся. Она искренне старалась понравиться матери любимого человека — готовила её любимые блюда, интересовалась её работой, дарила продуманные подарки. Но Марианна Павловна оставалась холодной и критичной.
Свадьба только ухудшила ситуацию. Даже в этот день свекровь умудрилась испортить настроение невесте, заявив прямо перед церемонией, что платье Лены «простовато», а причёска «деревенская».
Стук в дверь прервал её размышления.
— Лен, ты чего убежала? — Миша заглянул в комнату. — Мама обижается.
— Мама обижается, — повторила Лена. — А я, значит, нет?
— Ну что ты как ребёнок, — вздохнул муж, входя и присаживаясь на край кровати. — Ты же знаешь, какая она. Зачем обращать внимание?
— Потому что я устала, Миш. Устала от того, что в нашей квартире я не хозяйка. От того, что твоя мама приходит когда вздумается, командует, критикует, переставляет вещи. И от того, что ты всегда на её стороне.
— Неправда, — нахмурился Миша. — Я просто пытаюсь сохранить мир. Она немолодая уже, одинокая. Ты же можешь понять.
Лена села на кровати и посмотрела мужу прямо в глаза:
— А меня ты можешь понять? Я твоя жена, Миш. Но почему-то всегда выходит, что я должна уступать, терпеть, молчать. Почему?
— Потому что ты мудрее, — он попытался обнять её, но Лена отстранилась.
— Нет, я просто удобнее. Со мной можно так поступать, и я буду молчать. Но знаешь что? Я больше не буду.
Звонок Мишиного телефона прервал их разговор. Взглянув на экран, он тут же встал:
— Это мама. Наверное, домой собралась, пойду провожу.
И вышел, даже не дожидаясь ответа жены.
Лена откинулась на подушку и прикрыла глаза. Возможно, она действительно слишком долго молчала.
Первые звоночки прозвенели ещё до свадьбы, но Лена не придала им значения. Как-то они с Мишей планировали поездку на выходные, но в последний момент Марианна Павловна позвонила с «неотложной проблемой» — ей нужно было помочь с генеральной уборкой. Миша, конечно, отменил поездку. Лена промолчала.
Потом был случай с новой работой. Лене предложили перспективную должность в архиве с возможностью карьерного роста, но нужно было переехать в другой район города. Марианна Павловна раскритиковала эту идею, заявив, что «приличная женщина должна работать рядом с домом, чтобы успевать готовить мужу ужин». И Миша поддержал мать.
Лена пожертвовала карьерной возможностью. И снова промолчала.
После свадьбы они въехали в новую квартиру, купленную в ипотеку. Лена была счастлива — наконец-то своё пространство, где можно создать уют, обустроить всё по своему вкусу.
Но Марианна Павловна имела другие планы. Она взяла дубликат ключей «на всякий случай» и стала приходить без предупреждения, часто заставая Лену врасплох. То принесёт новые занавески — «эти слишком яркие», то перестелет постельное бельё — «так правильнее», то переставит мебель — «для лучшей энергетики в доме».
В один из дней Лена вернулась с работы и обнаружила, что все комнатные растения, которые она с любовью выращивала, исчезли. На их месте стояли пластиковые композиции.
— Живые цветы — рассадник пыли и аллергии, — безапелляционно заявила свекровь, когда Лена позвонила ей. — Я о вашем здоровье забочусь.
Когда Лена рассказала об этом Мише, он только пожал плечами:
— Ну, может, она и права. У тебя иногда бывает насморк по утрам.
Лене хотелось кричать, что это просто реакция на сухой воздух от батарей, но она опять промолчала.
Утром после очередного визита свекрови Лена приняла решение. Если Миша не может установить границы, ей придётся сделать это самой. Она позвонила подруге Кате, с которой дружила ещё со школы.
— Слушай, так больше не может продолжаться, — сказала Лена после приветствия. — Я с ума схожу.
— От свекрови? — сразу поняла Катя.
— От неё и от Миши. Вчера она снова заявилась без предупреждения, притащила какие-то полотенца и начала командовать. А Миша, как всегда, на её стороне.
— А ты что?
— А я, как обычно, промолчала. Но больше не буду. Решила поговорить с ним серьёзно. Либо мы с ним семья и принимаем решения вместе, либо… не знаю.
Катя вздохнула:
— Наконец-то! Я уже три года жду, когда ты взбунтуешься. Михаил — хороший парень, но, походу, до сих пор пуповину не перерезал.
— Самое обидное, что когда мы только начали встречаться, всё было по-другому. Он был таким внимательным, всегда спрашивал моё мнение, заботился. А сейчас… как будто между нами стена.
— Стена с фотографией Марианны Павловны в полный рост, — хмыкнула Катя. — Лен, только не сдавайся, хорошо? Поговори с ним начистоту, без компромиссов. Если он действительно любит тебя, то поймёт.
— А если нет?
— Тогда лучше узнать об этом сейчас, чем мучиться ещё десять лет.
После разговора с подругой Лена почувствовала прилив решимости. Она любила Мишу, но больше не могла жить в тени его матери. Сегодня вечером она всё скажет ему. Всё, что накопилось за эти годы.
Но судьба распорядилась иначе.
***
Вечером, когда Лена уже готовила ужин, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Марианна Павловна с большой сумкой в руках.
— Я принесла продукты, — без приветствия сообщила она, проходя в квартиру. — В том магазине, где вы закупаетесь, всё некачественное. Я нашла хороший рынок на другом конце города, специально съездила.
Лена глубоко вдохнула, пытаясь сохранить спокойствие:
— Спасибо, но я уже приготовила ужин.
— Ну и что? — Марианна Павловна прошла на кухню и начала выкладывать содержимое сумки. — Завтра поешьте. О, что это ты такое готовишь? Какой странный запах.
— Это тайское карри, — ответила Лена. — Миша попросил приготовить, ему понравилось в ресторане.
Свекровь скривилась:
— Вот ещё выдумали — всякие иностранные блюда. От них только желудок портится. Я котлеты принесла, нормальные, по-домашнему. Завтра пожаришь.
Лена почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения. Но она решила не начинать конфликт до разговора с мужем.
— Хорошо, спасибо.
— И вообще, — продолжала Марианна Павловна, осматривая кухню, — у вас тут всё не так организовано. Вот эту полку надо бы повыше повесить, а ту вообще убрать…
Входная дверь хлопнула, и в коридоре послышались шаги Миши.
— О, мама, ты уже здесь? — радостно воскликнул он, заходя на кухню. — А я как раз звонил тебе, хотел спросить, не нужно ли чего купить.
— Я всё сама привезла, сынок, — улыбнулась Марианна Павловна. — Вот, объясняю твоей жене, как правильно кухню организовать.
Миша поцеловал мать в щёку, затем мельком чмокнул Лену и сел за стол:
— Ммм, вкусно пахнет. Это то самое карри?
— Да, — кивнула Лена. — Будет готово через пять минут.
— Только не клади мне много острого соуса, — попросил Миша. — В прошлый раз было слишком остро.
— Разумеется, — вмешалась Марианна Павловна. — Все эти специи вредны для желудка. Миша с детства не переносил острое, у него сразу изжога начинается.
— Я помню, — сухо ответила Лена.
За ужином Марианна Павловна монополизировала разговор, рассказывая последние сплетни о соседях в своём доме, жалуясь на повышение цен и критикуя современную молодёжь. Миша активно поддакивал и задавал вопросы, полностью игнорируя молчаливую Лену.
Наконец, свекровь посмотрела на часы:
— Ой, уже поздно. Мне ещё сериал любимый нужно посмотреть. Проводишь меня, сынок?
— Конечно, мам, — Миша тут же вскочил.
— Только забегу в туалет на минутку, — свекровь направилась в сторону ванной комнаты.
Когда за ней закрылась дверь, Лена тихо сказала мужу:
— Миш, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить.
Он нахмурился:
— Что-то случилось?
— Многое случилось. И происходит каждый день. Мы поговорим, когда ты вернёшься?
Миша вздохнул:
— Лен, я очень устал сегодня. Может, завтра?
— Нет, — твёрдо сказала Лена. — Сегодня. Это важно.
— Ладно, — неохотно согласился он.
Проводив мать, Миша вернулся через полчаса. Лена уже убрала со стола и ждала его в гостиной.
— Ну, о чём ты хотела поговорить? — спросил он, падая в кресло и включая телевизор.
— Выключи, пожалуйста, — попросила Лена. — Я хочу, чтобы ты меня услышал.
Миша с раздражением нажал на кнопку пульта:
— Слушаю.
— Я больше не могу так жить, Миш, — начала Лена. — Твоя мама контролирует каждый аспект нашей жизни. Она приходит без предупреждения, критикует всё, что я делаю, переставляет вещи, указывает, как нам жить. А ты всегда на её стороне.
— Опять ты за своё, — поморщился Миша. — Мама просто хочет помочь. Она о нас заботится.
— Нет, Миш. Это не забота, это контроль. Забота учитывает желания другого человека. А твоя мать даже не спрашивает, чего хочу я, чего хочешь ты. Она просто решает за нас.
— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся муж. — Да, она бывает навязчивой, но она желает нам добра.
— Помнишь, как в прошлом месяце она выбросила мои любимые чашки, потому что они «не сочетались с интерьером»? Или как заменила мои растения на пластиковые? Или как отменила нашу поездку на годовщину свадьбы, потому что ей «стало плохо», а когда мы приехали, она спокойно смотрела телевизор и ела торт?
Миша вздохнул:
— Лен, ну что ты прицепилась к каким-то чашкам? Подумаешь, большое дело.
— Дело не в чашках! — Лена повысила голос. — Дело в уважении. В том, что я твоя жена, но в нашей семье мое мнение ничего не значит. Как только твоя мать говорит «прыгай», ты спрашиваешь «как высоко?».
— Это неправда!
— Нет, правда. Когда в последний раз ты принял мою сторону в споре с ней? Когда хоть раз сказал ей «нет»?
Миша задумался, но не смог вспомнить ни одного случая.
— Послушай, — продолжила Лена уже спокойнее. — Я понимаю, что она твоя мать. Я не прошу тебя выбирать между нами. Я просто хочу, чтобы в нашей семье были границы. Чтобы она звонила перед приходом. Чтобы не командовала в нашем доме. Чтобы уважала меня как твою жену и как человека.
— Она немолодая уже, ей трудно меняться, — начал оправдываться Миша.
— Ей пятьдесят восемь, а не девяносто восемь, — возразила Лена. — И дело не в возрасте, а в уважении. Я не прошу её меняться, я прошу соблюдать элементарные правила вежливости. И тебя прошу поддержать меня в этом.
Миша долго молчал, глядя в пол. Наконец он поднял глаза:
— Я поговорю с ней.
— Правда? — в голосе Лены появилась надежда.
— Да. Я объясню, что тебе некомфортно, когда она приходит без предупреждения, и что нам нужно больше… самостоятельности.
Лена слабо улыбнулась:
— Спасибо. Это важно для меня.
— Но и ты постарайся быть терпимее, ладно? — добавил Миша. — Она всё-таки моя мать.
— Я всегда была терпимой, Миш. Три года терпела. Думаю, это достаточный срок.
Тем вечером они легли спать, не прикасаясь друг к другу. Впервые за долгое время Лена чувствовала не только горечь, но и проблеск надежды. Может быть, их разговор что-то изменит?
Изменения наступили, но совсем не те, на которые надеялась Лена.
Через два дня она вернулась с работы раньше обычного и застала в квартире Марианну Павловну. Свекровь, не заметив её прихода, говорила по телефону:
— …да, представляешь, Тань, она ещё и претензии предъявляет! Заявила Мишеньке, что я слишком часто к ним прихожу. Это я-то часто! Раз в неделю загляну — и то много! Совсем девчонка обнаглела. Я ему сразу сказала — не дай ей сесть тебе на шею. Сначала мать запретит навещать, потом друзей, а там и вовсе под каблуком окажешься…
Лена замерла в коридоре, не веря своим ушам. Значит, Миша всё-таки поговорил с матерью. Но вместо того, чтобы поддержать жену, он представил всё так, будто это её прихоть, её каприз!
— Мариш, ну ты же понимаешь, это всё молодые жёны так себя ведут, — донёсся из кухни голос второй женщины.
У Лены перехватило дыхание. В их доме была не только свекровь, но и ещё кто-то! И они обсуждали её, Лену!
— Вот и я о том же, — продолжала Марианна Павловна. — Но ничего, я Мишеньку правильно воспитала. Он мать на какую-то девчонку не променяет. А она либо смирится, либо… сама понимаешь.
— Может, вам квартиру сменить? — предложил неизвестный голос. — Купить жильё поближе к тебе?
— Я уже подумываю об этом. Присмотрела хороший вариант в соседнем доме от моего. Буду с сыночком видеться каждый день, а эта пусть попробует запретить!
Лена почувствовала, как к горлу подступает ком. Тихо, стараясь не шуметь, она вышла из квартиры и прислонилась к стене в подъезде. Сердце колотилось, в голове шумело.
Всё это время она надеялась, что Миша просто не понимает ситуации, не видит, как его мать переходит границы. Но теперь стало ясно — он всё прекрасно понимает. И делает выбор. Не в её пользу.
Лена достала телефон и написала Кате: «Можно я сегодня переночую у тебя? Расскажу при встрече».
Ответ пришёл мгновенно: «Конечно. Жду».
Вернувшись домой поздно вечером, Лена обнаружила взволнованного Мишу:
— Где ты была? Я звонил тебе весь вечер!
— Я у Кати, — холодно ответила Лена, проходя в спальню. — Мне нужно было подумать.
— О чём? — непонимающе спросил он, следуя за ней.
— О нас. О тебе и твоей матери. О том, что я слышала сегодня в нашей квартире.
Миша побледнел:
— Что ты слышала?
— Достаточно, — Лена начала доставать из шкафа одежду и складывать её в сумку. — Ты говорил с ней. Но не так, как обещал. Ты выставил меня капризной, избалованной девчонкой, которая хочет запретить тебе видеться с матерью. Это подло, Миш.
— Я… я не так всё сказал, — начал оправдываться он. — Она просто неправильно поняла.
— А как насчёт квартиры рядом с ней? Это тоже «неправильно поняла»?
Миша опустил голову:
— Мама просто предложила вариант. Там хороший район, хорошая цена…
— И возможность контролировать нашу жизнь круглосуточно, — закончила за него Лена. — Знаешь что? Я больше не хочу быть третьей лишней в ваших отношениях. Я переночую у Кати, а завтра мы поговорим.
— Лен, ну не драматизируй! — попытался остановить её Миша. — Ну подумаешь, мама иногда лишнего наговорит. Она же не со зла.
— Дело не в твоей матери, Миш. Дело в тебе. В том, что ты не готов быть мужем. Ты всё ещё сынок, который боится мамочку расстроить.
С этими словами Лена захлопнула сумку и направилась к выходу.
— Ты вернёшься? — растерянно спросил Миша.
— Не знаю, — честно ответила она. — Мне нужно всё обдумать.
***
У Кати Лена провела не одну ночь, а целую неделю. Подруга не задавала лишних вопросов, просто обеспечила гостью ключами, постелью и горячим чаем по вечерам. Миша звонил ежедневно, но Лена отвечала коротко и сухо. Ей нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах.
На седьмой день раздался звонок от незнакомого номера.
— Алло? — осторожно ответила Лена.
— Здравствуйте, Елена, — раздался в трубке приятный женский голос. — Это Варвара Николаевна, ваша соседка.
Лена удивилась. С Варварой Николаевной, пожилой учительницей, жившей этажом выше, они лишь здоровались при встрече.
— Здравствуйте, Варвара Николаевна. Что-то случилось?
— Не хотела беспокоить, но думаю, вам стоит знать. В вашей квартире уже третий день громко работает телевизор. Я сначала не придала значения, но сегодня встретила вашу свекровь с какой-то женщиной. Они заходили к вам, и та, вторая, несла большие пакеты с вещами. Просто подумала, что вы должны знать.
Лена почувствовала, как внутри всё холодеет:
— Спасибо, что сообщили. Я… я разберусь.
Положив трубку, она набрала номер Миши. Тот ответил не сразу.
— Да, Лен, я слушаю, — его голос звучал напряжённо.
— Что происходит в нашей квартире? — спросила она без предисловий.
В трубке повисла тишина.
— Миш, я спрашиваю тебя — что творится в нашей квартире? Мне только что звонила соседка и сказала, что там твоя мать с какой-то женщиной таскают вещи.
— Лен, не нервничай, — наконец отозвался Миша. — Мама просто помогает с уборкой. Ты же неделю не появляешься, а там накопилась пыль…
— Не лги мне, — перебила его Лена. — Какие вещи они принесли?
Снова молчание.
— Мама купила немного посуды, — неуверенно произнёс Миша. — И, кажется, новое постельное белье. Она считает, что наше уже выцвело.
Лена закрыла глаза. Глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Я буду дома через час, — сказала она и отключилась.
Перед тем как отправиться домой, Лена заехала в банк и сделала выписку по ипотечному кредиту. Затем позвонила своему коллеге Андрею, который подрабатывал юридическими консультациями, и попросила срочно приехать к ней домой.
Она подходила к подъезду, когда зазвонил телефон. Это была Варвара Николаевна.
— Елена, простите за беспокойство, но, кажется, у вас в квартире скандал. Оттуда доносятся громкие голоса, и ваша свекровь выглядела очень рассерженной.
— Спасибо, Варвара Николаевна. Я уже подхожу к дому.
Поднимаясь по лестнице, Лена действительно услышала громкие голоса. Она открыла дверь своим ключом и застыла на пороге.
Гостиная выглядела совершенно иначе. Появились новые шкафы, а старые — исчезли. Диван был передвинут, а на стене висела огромная фотография Миши с матерью. Её фотографий с мужем, которые раньше стояли на полке, нигде не было видно.
В кухне Марианна Павловна о чём-то горячо спорила с полной женщиной в ярком платье. Миша сидел на стуле с виноватым видом.
— Что здесь происходит? — спросила Лена, входя в кухню.
Все трое резко повернулись.
— А вот и сбежавшая жена пожаловала! — насмешливо произнесла Марианна Павловна. — Неделю где-то шаталась, а теперь явилась и ещё вопросы задаёт.
— Я не шаталась, а жила у подруги, — спокойно ответила Лена. — И да, я задаю вопрос: что происходит в моём доме? Почему здесь чужие вещи? Куда делись мои фотографии? И кто эта женщина?
— Это моя подруга Тамара, — вздёрнула подбородок свекровь. — Она помогает мне обустроить квартиру как положено. А то ты превратила дом в бог знает что!
— Марианна Павловна, — голос Лены был тихим, но твёрдым, — это не ваша квартира. Вы не имеете права что-либо здесь менять без моего согласия.
— Это квартира моего сына! — воскликнула свекровь. — И я имею полное право помогать ему в обустройстве!
Лена перевела взгляд на мужа:
— Миша, ты разрешил своей матери переделывать нашу квартиру?
Тот опустил глаза:
— Лен, ну ты же не появлялась целую неделю… Мама просто хотела сделать сюрприз…
— Сюрприз? — Лена покачала головой. — Выбросить мои вещи, убрать наши фотографии и повесить эту… это сюрприз?
В этот момент в дверь позвонили.
— Это ко мне, — сказала Лена и пошла открывать.
На пороге стоял Андрей с портфелем в руках.
— Привет, — он окинул взглядом полуразобранную прихожую. — Э… у вас ремонт?
— У нас война, — коротко ответила Лена, пропуская его внутрь. — Проходи на кухню.
Появление Андрея заставило свекровь на миг замолчать. Она окинула его оценивающим взглядом:
— А это ещё кто такой?
— Мой коллега и юрист, — представила его Лена. — Андрей, это мой муж Миша и его мать Марианна Павловна.
— Очень приятно, — вежливо кивнул Андрей.
— Юрист? — переспросила свекровь с подозрением. — Зачем здесь юрист?
— Чтобы объяснить некоторые моменты, — спокойно ответила Лена. — Андрей, расскажи, пожалуйста, об имущественных правах в браке. Конкретно об этой квартире.
Андрей достал из портфеля папку с документами:
— Согласно выписке из ЕГРН, квартира находится в совместной собственности супругов Елены Сергеевны и Михаила Алексеевича. При этом, согласно кредитному договору, взнос Елены Сергеевны составил 65% от первоначального платежа, а ежемесячные выплаты производятся с общего счёта в равных долях.
— Что это значит? — нахмурилась Марианна Павловна.
— Это значит, — вмешалась Лена, — что квартира принадлежит мне не меньше, чем Мише. И никто не имеет права менять здесь что-либо без моего согласия. Более того, если мы с Мишей разведёмся, то, согласно нашему брачному договору, каждый получит долю пропорционально вложенным средствам. То есть, я — 65%, а Миша — 35%.
— Какой ещё брачный договор? — свекровь перевела взгляд на сына.
— О котором ты так настаивала три года назад, — напомнила Лена. — Помнишь? Ты боялась, что я претендую на Мишино наследство. Вот только у него тогда наследства не было, а в договоре мы зафиксировали и долю в квартире в том числе.
— Миша, это правда? — Марианна Павловна схватилась за сердце.
Миша кивнул, не поднимая глаз.
— Теперь о другом, — продолжила Лена. — Вот бумага с управляющей компании. Завтра придёт мастер и сменит замки. А вот, — она достала из сумки заявление, — документы на раздел имущества. Я подам их, если ты, Миша, сейчас не сделаешь выбор.
— К-какой выбор? — пробормотал он.
— Либо ты живёшь со мной, как муж с женой, и твоя мать приходит только по приглашению, либо ты идёшь жить к ней. Третьего не дано.
— Да как ты смеешь ставить ему ультиматумы! — взвизгнула Марианна Павловна. — Миша, не слушай её! Она просто манипулирует тобой!
Лена проигнорировала свекровь и смотрела только на мужа:
— Выбирай, Миш. Сейчас.
В комнате повисла тишина. Миша переводил взгляд с жены на мать и обратно.
— Мам, — наконец произнёс он, — может, нам действительно стоит немного… ограничить визиты?
— Что? — лицо Марианны Павловны побагровело. — Ты выбираешь её? После всего, что я для тебя сделала? Неблагодарный!
— Я не выбираю, мам, — попытался объяснить Миша. — Я просто хочу, чтобы все жили дружно.
— То есть, тебя устраивает, что твоя жена выгоняет меня из дома, где я имею полное право находиться?
— Вы не имеете такого права, — вмешался Андрей. — По закону собственники жилья могут определять, кто и когда может посещать их дом.
— А ты вообще молчи! — огрызнулась свекровь. — Миша, собирайся. Мы уходим. Я не позволю этой девчонке так с нами обращаться!
Миша растерянно посмотрел на Лену:
— Лен, ну давай поговорим спокойно. Может, как-то договоримся?
— Мы уже пытались договориться, — ответила Лена. — И ты обещал поговорить с матерью. Но вместо этого позволил ей переделать нашу квартиру и выбросить мои вещи. Так что сейчас — либо ты остаёшься и мы вместе решаем, как жить дальше, либо уходишь с ней. Решай.
Миша встал, подошёл к Лене и попытался взять её за руку:
— Давай завтра всё обсудим, а? Когда все успокоятся.
— Нет, — она отстранилась. — Сейчас.
— Миша! — крикнула Марианна Павловна. — Я тебя жду. Собирайся!
Миша закрыл глаза на секунду, потом тяжело вздохнул:
— Прости, Лен. Но я не могу так с ней поступить. Она же моя мать.
— А я твоя жена, — тихо ответила Лена. — Была.
Она повернулась к Андрею:
— Ты мне поможешь с документами завтра?
— Конечно, — кивнул тот.
— Хорошо, — Лена посмотрела на Мишу, — тогда я всё сказала. Можешь собирать свои вещи.
— Вот так просто? — он выглядел потрясённым. — Три года вместе, и ты вот так просто всё перечёркиваешь?
— Не я, — Лена покачала головой. — Ты сделал выбор. И не сегодня, а много раз за эти три года. Каждый раз, когда становился на сторону матери против меня. Каждый раз, когда позволял ей вмешиваться в нашу жизнь. Каждый раз, когда не уважал моё мнение и мои чувства.
— Хватит болтать, Миша, — вмешалась Марианна Павловна. — Идём отсюда. А вы, — она ткнула пальцем в Лену, — ещё пожалеете. Мой сын одумается и вернётся, а я вас на порог не пущу!
— Мам, подожди меня внизу, ладно? — неожиданно твёрдо сказал Миша. — Я соберу вещи и спущусь.
Марианна Павловна удивлённо моргнула, но кивнула:
— Только быстрее. Тамара, идём.
Когда женщины вышли, Миша повернулся к Лене:
— Ты правда готова всё закончить? Из-за такой ерунды?
— Из-за такой ерунды, как неуважение? Да, готова.
Миша растерянно провёл рукой по волосам:
— Я не хотел, чтобы так вышло. Я люблю тебя, правда.
— Любить — значит уважать, Миш. Ты не уважаешь меня. Не уважаешь наш брак. Не уважаешь наш дом. Так что это не любовь.
Он опустил голову:
— Что мне сделать, чтобы ты изменила решение?
— Перестать быть маминым сынком и стать мужчиной, — просто ответила Лена. — Но я не верю, что ты это сделаешь. Ты уже выбрал свою сторону. Замки я сменила, вещи твои собрала — скатертью дорожка.
Через три дня Лена стояла у дверей их квартиры, ожидая Мишу. Он написал, что придёт забрать оставшиеся вещи.
Она сдержала слово — замки были заменены, а его вещи аккуратно упакованы в чемоданы и коробки.
Когда в дверь позвонили, Лена открыла и замерла. Миша выглядел осунувшимся, под глазами залегли тени.
— Привет, — неуверенно произнёс он.
— Привет, — ответила она, пропуская его внутрь. — Твои вещи в гостиной.
Миша огляделся:
— Ты уже всё переделала обратно?
— Да. Убрала всё, что твоя мать притащила, и вернула на место моё.
Он кивнул:
— Лен, может, всё-таки поговорим? Я всю неделю думал…
— И что надумал? — спросила она, скрестив руки на груди.
— Что я, наверное, правда был не очень хорошим мужем, — медленно произнёс Миша. — И что мама действительно слишком вмешивалась в нашу жизнь. Но я могу измениться, честно. Давай попробуем ещё раз?
— А твоя мать? Ты готов сказать ей, что она больше не будет командовать в нашем доме? Что она не будет приходить без приглашения? Что она будет уважать меня и мои решения?
Миша помолчал, потом вздохнул:
— Я поговорю с ней. Со временем она поймёт…
— Нет, Миш, — покачала головой Лена. — Я не хочу ждать, пока она «поймёт». Я хочу быть уверенной, что мой муж на моей стороне. Всегда. А ты этого обещать не можешь.
— Ты не понимаешь, как сложно противостоять ей, — пробормотал он. — Она очень давит, манипулирует…
— Я прекрасно понимаю, — возразила Лена. — Я три года жила с этим. Разница в том, что я нашла в себе силы сказать «хватит», а ты — нет.
Миша взял одну из коробок:
— И что теперь? Это конец?
— Да, — просто ответила Лена. — Это конец.
Он вдруг поставил коробку на пол и шагнул к ней:
— Я всё ещё люблю тебя. И знаю, что ты любишь меня. Неужели это ничего не значит?
— Уже нет, — Лена отступила назад. — Любовь без уважения не стоит ничего.
Когда Миша забрал последнюю коробку и стоял у выхода, он повернулся к Лене:
— Я буду скучать по тебе. По нам.
— Я тоже, — честно призналась она. — По тому, что могло бы быть, если бы ты сделал другой выбор.
Она закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной. На душе было странно легко, хотя глаза щипало от непролитых слёз.
Звонок телефона вывел её из задумчивости. Это была Катя:
— Ну как ты? Он забрал вещи?
— Да, — ответила Лена. — Только что ушёл.
— И как себя чувствуешь?
Лена задумалась на секунду:
— Как будто сбросила тяжёлый рюкзак, который тащила годами. Немного пусто, но… правильно.
— Я горжусь тобой, — сказала Катя. — Не каждая бы смогла так поступить.
— Я сама не думала, что смогу, — призналась Лена. — Но в какой-то момент я поняла, что так больше нельзя. Что я заслуживаю лучшего.
— И что теперь?
— Теперь… — Лена подошла к окну и распахнула его, впуская свежий весенний воздух, — теперь я буду жить для себя. И это будет прекрасно.
Прошло три месяца. Лена сидела в кафе с Варварой Николаевной, которая за это время стала её хорошей подругой.
— А вчера мне звонила Марианна Павловна, — сказала учительница, помешивая чай.
— Правда? — удивилась Лена. — Зачем?
— Хотела узнать, есть ли у меня твой новый номер телефона. Сказала, что Миша очень страдает и хочет помириться.
— И что вы ответили?
— Что контактами друзей не делюсь без их разрешения, — улыбнулась Варвара Николаевна. — Она очень возмущалась, говорила, что ты разбила сердце её сыну и должна всё исправить.
Лена покачала головой:
— Некоторые люди никогда не меняются.
— Не меняются, — согласилась Варвара Николаевна. — Кстати, ты слышала, что они купили квартиру в соседнем от неё доме? Теперь она может контролировать его ежедневно.
— Бедный Миша, — вздохнула Лена без особого сожаления. — Он сам выбрал эту судьбу.
В это время к их столику подошёл Андрей с подносом, на котором стояли две чашки кофе и тарелка с пирожными:
— Дамы, ваш десерт!
— Спасибо, Андрюша, — улыбнулась Варвара Николаевна и многозначительно посмотрела на Лену. — Какой заботливый молодой человек, не правда ли?
Лена чуть покраснела. За эти месяцы они с Андреем много общались — сначала по делам о разводе, потом как друзья, а теперь… возможно, что-то большее.
— Да, очень заботливый, — согласилась она, встречаясь взглядом с Андреем.
Жизнь продолжалась. И в ней больше не было места для свекрови, которая считала невестку обузой, и мужа, который не смог стать настоящим партнёром.
Иногда нужно закрыть одну дверь, сменить замки, чтобы открылись другие — с гораздо лучшим видом на будущее.
