На днях мы беседовали о киноленте Марлена Хуциева «Застава Ильича» / «Мне двадцать лет» (1964). О том, почему это – эпохальное творение и одновременно провал – с обывательско-зрительской точки зрения.
Таких «пограничных» вещей в истории синематографа не так уж много. Эта фабула — точно заготовка сразу для нескольких фильмов, что Хуциев и продемонстрировал в «Июльском дожде» (1966), сняв идеальный шестидесятнический сюжет.
Но сегодня мне хотелось бы поговорить об одном из важных фрагментов этой ленты. Главный герой – Сергей Журавлёв (Валентин Попов) знакомится на демонстрации с красивой, современной девушкой Аней (Марианна Вертинская).
Она – дочь именитого папы и вращается в кругах «золотой молодёжи». Сам же Сергей – работник ТЭЦ-11, где когда-то работал и его отец, погибший на войне.
Замечу, что в те годы мажоры в те годы не были «закрытым клубом», и в компанию мог затесаться обычный студент или да – рабочий. Почему точно знаю.
Моя мама – дочь работника той же ТЭЦ-11, и у неё были приятели из очень крутых семей. Правда, дедушка был начальником всех её (той теплоэлектроцентрали) механических мастерских, но «золотая молодёжь» — это отпрыски партийных бонз, директоров предприятий, профессуры и так далее.
Мажоры бывали всякими – от ребят, увлечённых наукой до откровенных придyрков, от скромников до фанфаронов, от любителей классической музыки – до фанатов рок-н-ролла.
Некоторые вообще были так вымуштрованы своими родителями, что производили впечатление биоборотов, получающих пятёрки. Так вот мажоры, показанные в «Заставе…» — не самый лучший вариант. На первый взгляд.
Им – тоскливо, несмотря на модные танцы. Они в своей сытости не знают, чем заняться. Утомлённость. Зевота. Цинизм. Особо выделяется гость, которого сыграл будущий гений режиссуры – Андрей Тарковский.
Здесь у него изумительно противное лицо. Этот — беспрестанно подначивает всех собравшихся. Какой-то мелкий бес по ухваткам. Но и он никого не развлекает.
Некоторое оживление вносит очкарик (Андрон Кончаловский!), притащивший чугунок с картошкой и тут же сбежавший, говоря, что у него ещё масса визитов. Эта варёная картошка и сделалась некоей «точкой сборки».
Более того, она – картошка – показала, кто в этой тёплой (и тухлой) компании ещё не окончательно испорчен. Поначалу ребятки начинают прикалываться и подшучивать над корнеплодом.
А затем – после краткого монолога Сергея о том, что они в войну спасались картошкой, и, если ни к чему вообще не относиться серьёзно, то и жить незачем, элитные дети заметно сникают,…
…и персонаж Тарковского остаётся в презираемом меньшинстве, точнее – в одиночестве, и даже второй циник, что пытался говорить о «квасном патриотизме», что называется наехал на хохмача. И тому стало противно.
Это сыграно великолепно! Вся сцена – гениальна от и до. О чём это? О том, что к 1960-м выросло счастливое поколение, стоявшее на плечах победителей.
Для пущего эффекта нам показали мажоров, ибо те гораздо более иных должны были чувствовать свои обязанности перед отцами – не лишь своими, но и всеми.
Также явили суть – люди становятся подлецами, если это происходит с общего одобрения, а маска джокера-насмешника слетает быстрее, чем иной раз кажется…
