– Да кто ты такой, Ваня, чтобы диктовать мне условия? – голос Тамары Павловны звучал резко, а глаза метали молнии. – Думаешь, если ты жених моей дочери, то можно вот так просто прийти и учить меня жизни?
– Я не учу вас, Тамара Павловна, – Иван попытался сохранить спокойствие, но внутри дрожал от возмущения, – я только хочу, чтобы вы не вмешивались в наши отношения с Катей. Это наши дела, мы сами разберёмся!
– Наши дела! – зло передразнила его женщина. – Вашими они станут, когда будете сами себя обеспечивать. А пока дочь сидит на моей шее, это мои дела, где и с кем она проводит время. И я буду решать, кто достоин её, а кто нет. И ты вот как раз на подходящего кандидата мало похож со своим образом жизни!
В соседней комнате стояла Катя, прижавшись ухом к двери. Её руки тряслись от страха и обиды, а глаза щипало от слёз. Она не знала, как разрулить эту ситуацию. Вроде бы мать желает ей добра, а Ваня… Ваня ей дорог, и она видит, что он совсем не такой «никчёмный», как его представляет Тамара Павловна. Но как это объяснить одной, и как утихомирить другого?
– Тамара Павловна, давайте без криков, – Иван сделал короткий вдох, пытаясь взять себя в руки. – Я понимаю, что вы беспокоитесь за Катю, но, поверьте, я… стараюсь.
– Старается он, – перебила Тамара Павловна, – а результат какой? Катя вечно домой приходит голодная, жалуется, что продуктов у тебя нормальных нет. Как жить ей с тобой? Где гарантии, что ты сможешь обеспечить ей будущее?
– Мама, хватит! – влетела в комнату Катя, не выдержав напряжения. – Я люблю Ваню, он меня любит, нам никто не нужен, чтобы решать, что для нас лучше.
– Ну и замечательно, – скрестила руки на груди Тамара Павловна. – Живите! Но только не рассчитывайте на мою помощь. На свадьбу можете не звать — сама решу, прийти или нет. Мне надоело смотреть, как ты свою жизнь гробишь рядом с… – она посмотрела на Ваню с презрением, – человеком без амбиций.
Ваня, побледнев, слишком тихо проговорил:
– Я не без амбиций. Просто у меня свои принципы.
– Принципы, – с усмешкой процедила Тамара Павловна. – Беспринципность – вот что я тут вижу: нет денег – бери их, где дают, нет жилья нормального – найди подработку, нет перспектив – учись, развивайся! А всё остальное — отговорки для слабаков и нытиков!
Катя почувствовала, как её сердце сжимается. Никогда раньше её мать не была настолько резка. Случались упрёки, конечно, но чтобы вот так грубо, при ней, при Ване? Кажется, ситуация выходит из-под контроля.
– Мама, остановись! Прошу тебя! – Катя умоляюще схватила мать за руку.
– Да и ладно! – Тамара Павловна выдернула руку, не давая дочери шанса на примирение. – Я сказала всё, что думала. С меня хватит.
Обстановка накалилась до предела. Ваня отвернулся к окну, Катя стояла посреди комнаты, закрыв лицо руками. Тамара Павловна, сжав губы, демонстративно направилась к входной двери.
Мама не отпускала Катю переехать жить к Ване, заняв суровую позицию: пока не увидит, что парень самостоятельно может обеспечить семью, не даст она своего согласия.
Ваня… Как же Катя его любила! Ему было двадцать пять, он работал в небольшой мебельной мастерской, создавал своими руками красивые и прочные вещи. Катя видела, как он горит своей работой. Зарабатывал немного, но жил в собственной, хоть и крохотной, квартире. Кате нравилась его простота и самостоятельность.
Он не говорил громких слов и не давал пустых обещаний. Катю это подкупало, потому что до него ей встречались в основном пустозвоны, которые мечтали о «большом успехе», но ничего не делали.
Только вот мама видела в нём бедного парня, которому будто бы «не светит» взлететь. Ваня действительно никогда не говорил, что хотел бы начать свой бизнес. Он работал в мастерской у своего приятеля, причём не только делал мебель сам, но и помогал с закупками материалов, даже сайт пытался запустить для продвижения.
Но всё шло медленно. Деньги, которые он зарабатывал, по меркам Тамары Павловны были копейками. «Мелочь какая-то! – ворчала она. – Разве можно так жить, когда дочери нужно столько всего?»
Катя, устав от этих жалоб, однажды прямо спросила у Вани:
– Вань, а почему ты не хочешь попробовать себя в чём-то другом? Ты умный, можешь искать другие возможности, ведь в городе есть много интересных вакансий…
Он тогда тяжело вздохнул:
– Катюш, у меня были мысли уехать в Питер или Москву. Но потом… Да и здесь у меня условия для старта – пусть небольшие, но есть. Я уверен, что смогу развиваться в мебельном бизнесе.
Катя не стала спорить. Ей нравилось, как у него горят глаза, когда он говорит о работе, о создании нового дизайна или поиске новых материалов, о том, какие у него идеи по доработке существующих моделей.
О чем Ваня почти не рассказывал, так это о своей семье. Катя знала только, что отец у него – бизнесмен, Ваня обмолвился об этом однажды случайно. «Ну бизнесмен и бизнесмен», – подумала она тогда, мало ли, чем он там занимается.
А на самом деле Ванина семья была очень состоятельной. Но ещё в подростковом возрасте парень порвал с этим миром миллиардных состояний и VIP-персон. Михаил Петрович, отец Вани, был человеком жёстким, но мудрым.
Подумав, он принял выбор сына: «Хочешь пожить простой жизнью – пожалуйста. Самостоятельность – это хорошо. Но запомни, наступит момент, когда придётся впрячься в семейный бизнес. А пока наслаждайся своей свободой».
Ваня наслаждался. Он учился, работал, искал свой путь. Он не хотел жить, опираясь на папин капитал. Ему нравилось создавать: думать над дизайном, чертить, пилить, собирать, красить.
В его крохотном доме можно было ощутить особый уют. Он всё тут сделал своими руками: кухонный гарнитур со скрытыми полочками, необычный деревянный стол – небольшой, чтобы не занимал много места, но удобный. Друзья, заходя в гости, оценивали. И удивлялись, почему Ваня так скромно живёт при своих способностях.
Тамара Павловна же, в отличие от друзей, даже не пыталась разглядеть в Ване какую-то глубину. Для неё он был «середнячок без перспектив». А Катю нужно выдавать за того, кто сможет её обеспечивать.
Катя росла в семье, где с деньгами всегда было туго: её отец ушёл, когда девочке было три, и алименты почти не платил. Мать всю жизнь тащила дочь фактически на себе, и, видимо, рассчитывала, что та найдёт себе жениха с деньгами.
Сама Катя была тихой, спокойной, усидчивой. Училась, подрабатывала фотографом на свадьбах. Любила собак и кошек, помогала подруге устроить приют для бездомных животных. Никогда не бегала за высокими статусами, хотела просто жить спокойно, любить и быть любимой. С Ваней она впервые почувствовала защищённой, он давал ей уверенность и стабильность, пусть и не финансовую.
Только вот насмешки матери становились всё более назойливыми. «Да брось ты его, доча! Найди нормального парня!» – говорила Тамара Павловна. Но Катя пропускала это мимо ушей.
И вот в тот злосчастный день, когда скандал достиг пика, Тамара Павловна без стеснения высказала всё при Ване. Он сдерживался, но напряжение росло, пока не вылилось в громкий конфликт, закончившийся тем, что мать хлопнула дверью и ушла. Пара пыталась «залечить раны» и сохранить отношения, но в итоге у Ивана и Кати начались ссоры.
– Катюш, я не знаю, что мне делать, – негромко говорил Ваня на кухне через несколько дней после того скандала. – Твоя мама не даёт нам шанс быть вместе. Я боюсь, мы не выдержим этот пресс.
– Вань, мама ведь просто волнуется, – Катя устало опустила голову на руки. – Но она перегибает, я понимаю. Я стараюсь поговорить с ней, объяснить, что нам хватает того, что мы имеем… И что ты не ленишься, у тебя есть планы, идея…
– Она, видно, не хочет это понять, – Ваня посмотрел на девушку, и в его глазах Катя увидела грусть. – Ей нужно, чтобы я уже всё имел – крутую тачку, квартиру просторную… А у меня пока нет всего этого. Но ведь мы вместе можем этого добиться.
– Мама не верит, что вместе возможно чего-то достичь, – призналась Катя, вздохнув. – Она устала жить в бедности и хочет, чтобы я не повторила её судьбу.
– А куда мне деваться? – Ваня сжал кулаки. – Не буду же я признаваться, что…
Он осёкся. Катя удивлённо взглянула на него:
– Что ты хотел сказать?
– Да… ничего, – Ваня махнул рукой. – Просто я не могу взять и изменить её мнение. Мне жаль. Я не хочу, чтобы ты делала выбор между нами.
– Я этого тоже не хочу, – прошептала она. – Но, Вань, возможно, нам стоит пожить отдельно от мамы и не общаться с ней какое-то время. Так она поймёт, что мы настроены серьёзно, и оставит нас в покое.
Ваня кивнул, и в тот момент это решение показалось им разумным. Но уже через пару дней снова всё пошло наперекосяк: Тамара Павловна позвонила Кате, разгневанная и едва не плача: «Да как ты могла? Я тут заболела, лежу – и никого! Ни дочери, ни поддержки! А всё этот твой…»
После таких обвинений Катя бросалась к Ване с упрёками, в слезах. Он принимал всё на себя, но в душе ожесточался. Вот так и начались их первые большие ссоры.
В конце концов нервы сдали. Катя сорвалась, начала кричать, что устала жить в этой постоянной борьбе, что она не может «разорваться» между матерью и любимым. Ваня молчал, не хотел ссориться с Катей. Но понимал, что она тоже вымотана. И в один из вечеров он сказал:
– Может, нам стоит расстаться на время? Чтобы ты успокоилась, мама успокоилась… Посмотрим потом, что будет.
– Вань, ты серьёзно? – спросила она, не веря ушам.
– Я не хочу, но я вижу, как ты страдаешь. И уже не знаю, чем помочь.
Катя заплакала. Через пару дней они приняли непростое решение: разойтись. Катя переехала к матери, решив больше не конфликтовать, а просто поддержать её, ведь Тамара Павловна жаловалась на давление и слабость. Ваня остался в своей маленькой квартире. Он сильно переживал, но принял это как неизбежность.
Прошло полгода. Весна подходила к концу, солнышко светило ярче, и в воздухе пахло обновлением. Но в квартире Тамары Павловны, в гостиной у телевизора, настроение было затхлое и унылое. Катя заканчивала учёбу, подрабатывала ещё активнее, старалась пореже конфликтовать с матерью.
Она всё ещё вспоминала Ваню – больно, обидно, где-то глубоко в душе надеялась, что, может, они как-нибудь встретятся и поймут, что друг без друга жить не могут. Но всё это оставалось лишь мечтой: Ваня не появлялся, и Катя сама боялась написать или позвонить ему.
Однажды Тамара Павловна сидела перед телевизором, лениво переключая каналы. Тут в дверь позвонили — пришла соседка Галя.
– Привет, Тамар, – поздоровалась она. – Смотришь новости? Я тут такое видела! По местному каналу показывают торжественное открытие нового мебельного производства тут у нас. Ну как положено: речи, ленточки там всякие, даже мэр наш приехал. И тут я вижу знаешь кого? Ваньку, твоего бывшего почти-зятя! Он у вас, оказывается, президент холдинга, представляешь?
– Да что ты говоришь? – оторвалась от пульта Тамара Павловна. – Он? Президент? Да быть не может! Похож небось просто.
– Ну как похож? Его прям по имени назвали: «Иван Михайлов – президент крупного мебельного холдинга „Арт-Мебель“», или как-то так. Ведущий сказал, что это сын миллиардера Михаила Петровича Михайлова, а теперь он вступил в руководство семейным бизнесом. Видимо, по наследству всё досталось.
Услышав это, Тамара Павловна побледнела. Она впервые за долгое время потеряла дар речи. Галя, видя такую реакцию, щёлкнула языком:
– Ох, Тамар. Вот это поворот. А ведь Катюха-то… Как они расстались? Чё случилось-то, помню, скандалы у вас были?
– Да… – только и выдавила Тамара Павловна. – Они… они тогда поругались сильно. Я думала… что у него нет ни перспектив, ни денег, накрутила Катьку.
– Ну вот видишь, как всё обернулось, – Галя покачала головой. – А ты, наверное, наговорила ему – знаю твой характер. Вот он, видать, и решил отойти.
Соседка ушла, а Тамара Павловна сидела, уставившись в телевизор, где теперь крутили сериал. Но она уже ничего не видела и не слышала, кроме собственного стука сердца.
В голове крутились куски диалогов: её жестокие слова, её снисходительный тон, её уверенность, что этот Ваня ни на что не способен. А он, оказывается, никогда не кичился богатством, упрямо шёл своим путём. И вот – президент холдинга. Может быть, если бы она не лезла в их отношения, то сейчас Катя была бы рядом с ним, счастливая, обеспеченная. А она, мать, своим недоверием и грубостью всё разрушила!
Катя в этот момент как раз вернулась домой. С порога она увидела растерянный взгляд матери:
– Мам, что случилось?
– Катя, дочка, иди-ка сюда. Я должна тебе сказать… – Тамара Павловна нервно сжимала руки, ни разу за всю жизнь Катя не видела её такой растерянной. – Я… я всё… Я во всём виновата.
– В чём? – Катя нахмурилась, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. – Что-то случилось?
– Включай телевизор! – Тамара Павловна едва дышала. – Да нет, лучше садись, я тебе объясню.
Они устроились на диване, и Тамара Павловна рассказала дочери, что услышала от Галины. Катя сначала подумала, что это какая-то шутка. Но, взглянув на повтор выпуска в интернете, она увидела всё своими глазами.
Её Ваня – в дорогом костюме, аккуратно подстриженный, делится планами о расширении компании, объясняет нюансы производства мебели на своей новой фабрике. Его назвали «молодым, но решительным руководителем, который взял на себя управление семейным бизнесом Михайловых».
– Мама, как же так? – потрясённо вымолвила Катя, выключив видео. – Почему он молчал?
– Я думаю, чтобы доказать всему миру, что он сам может. И тебе, наверное, тоже. Да я… – Тамара Павловна закрыла лицо руками и горько вздохнула. – Я просто дура… Столько всего наговорила ему.
– Мам, успокойся… – Катя была в шоке, но и ей стало больно: она вспомнила все те разы, когда мать упрекала Ваню за бедность, а Ваня отмалчивался. Он просто хотел, чтобы его любили не за капитал отца.
– Слушай, может, позвонишь ему, Катюш? – осторожно предложила Тамара Павловна. – Может, поговорите. Я готова извиниться. Я… я, получается, была неправа.
Катя понимала, что, возможно, уже поздно. Прошло полгода, за это время их отношения могли стать прошлым для Вани. Но сердце дрогнуло. Она достала телефон, взглянула на номер. Палец замер над кнопкой «Позвонить».
– Мам, а вдруг он не захочет говорить?
– Может, и не захочет, – Тамара Павловна тяжело вздохнула. – Но… вдруг простит?
Катя набрала номер и, вцепившись в телефон, ждала гудков. Один, второй, третий… Никто не отвечал. Потом автоответчик. Она сбросила вызов и закрыла глаза. Мама взяла её за руку:
– Позвони позже.
Катя кивнула. А у Тамары Павловны в глазах стояли слёзы: она наконец поняла, какую ошибку совершила, гонясь за «видимостью благополучия». Ведь парень-то был хорошим, трудолюбивым, просто считал, что деньги не должны определять отношения. Теперь ей оставалось только надеяться, что судьба даст им всем ещё один шанс.
Через неделю, в воскресенье, раздался звонок с незнакомого номера. Катя, вытирая руки ролотенцем, робко ответила:
– Да?
– Привет, Катюша. Это… я, Ваня.
– Ваня, привет, – произнесла она, стараясь сдерживать волнение. – Я… рада слышать тебя.
– Прости, что не перезвонил раньше, я был в отъезде… Хорошо, сто ты позвонила. Ты… всё в порядке?
– Да… Ваня, я узнала, что… – она запнулась. – Про твой бизнес, про твоего отца.
Секунду он молчал, потом ответил:
– Понял. Ну… Теперь ты знаешь.
– Вань, прости, что я тогда не поддержала тебя. Я была не права… И мама тоже. Мы обе…
– Катюша, я всё понимаю, – Ваня вздохнул. – Я не хотел, чтобы кто-то любил меня из-за денег. Да я и сам не ожидал, что отец так скоро позовёт меня в компанию. Я знаю, мы расстались из-за постоянных склок с твоей мамой. Но я ни на кого зла не держу.
– Правда? – прошептала Катя.
– Правда. Если хочешь, мы могли бы встретиться, поговорить. Я… я скучаю.
Она улыбнулась сквозь слёзы, хоть он и не мог этого видеть:
– Я тоже скучаю.
Тамара Павловна, увидев счастливое лицо дочери, вдруг облегчённо выдохнула. Ей самой предстоял нелёгкий разговор с Ваней, но она была готова. Главное, что у Кати блестели глаза от счастья, а не от обиды или слёз.
– Ваня, – тихо сказала Катя в трубку, – когда ты сможешь приехать? Мама хочет с тобой поговорить. И я, конечно, хочу.
– Могу завтра. Как раз буду в вашем районе. -ответил Ваня. – Давай зайду в гости?
Они договорились о времени. Катя положила телефон на тумбу, смахнула слёзы. Тамара Павловна обняла дочь. И, хотя у обеих в душе было смятение, они понимали: так или иначе, история может получить продолжение. Ведь Ваня не держит обиду, а Катя по-настоящему любит этого скромного парня, теперь уже и вовсе «президента мебельного холдинга».
Ей не нужны были его деньги – она ценила его характер, его упорство, его способность ставить принципы выше выгоды. Он нашёл способ доказать самому себе, что что-то стоит как личность. А если любовь ещё не угасла за эти полгода, то, возможно, всё получится и у них, и даже у Тамары Павловны – понять и принять независимость дочери и зятя, которого она уже однажды отвергла.
