— Ваня, что стряслось? На тебе лица нет!
— Из Омска звонили. Мама в больнице.
Анна непроизвольно ахнула и даже пальцы к губам прижала.
Иван выглядел растерянным, и Анна не могла припомнить, когда видела своего супруга таким.
Он, генеральный директор крупной строительной компании, уверенный в себе и умевший в любом разговоре подобрать нужные слова, вдруг совсем растерялся.
— Что делать будем? — спросила Анна, задавая вопрос не от первого лица, а сразу от них обоих – супруги Ерофеевы всегда были одним целым, и иначе быть просто не могло.
— Ань, — пробормотал Иван и уставился на жену взглядом, полным отчаяния, — я совсем не знаю, что делать.
— Ты Пете звонил?
— Звонил. Ему и врач звонил. А толку? Ты ведь знаешь, что Петька в другой стране, он к матери не поедет. А я ближе, следовательно, должен первым явиться к ней и броситься помогать.
Анна задумчиво посмотрела на календарь.
Был июль, самый разгар работы у Ивана. Уезжать ему было нельзя, иначе он потеряет бразды правления, а потом рискует лишиться и компании.
Ей же, простому бухгалтеру из простой государственной поликлиники, можно было с легкостью писать заявление и уезжать. Все равно доход Анны в десять раз ниже дохода ее супруга.
— Что с Ириной Петровной? — спросила она.
Иван тяжело вздохнул и опустил глаза:
— Инфаркт вроде. Или инсульт. Я толком не понял. Звонил врач, сказал, чтобы я срочно приехал и обеспечил за матерью должный уход. Петьке он тоже звонил, но что ему мой братец ответил – я не в курсе. Ань, что делать? Бросать все и ехать в Омск? Я не могу!
Теперь пришла очередь Анны тяжело вздохнуть:
— Я поеду. Посмотрю, что там и как, потом позвоню тебе и вместе решим, что делать. Ирина Петровна мне не чужой человек, хоть и не очень хорошо ко мне относится.
Иван с благодарностью смотрел на жену, обнял Анну, выдохнул с облегчением.
— Ты мой ангел-хранитель! Что бы я без тебя делал?
Анна промолчала. Ехать за тысячи километров ей не хотелось, в Омске она была всего два раза: в первый раз на юбилее свекрови, во второй раз, когда та выходила на пенсию и устраивала по этому случаю банкет.
Оба раза Анна не любила вспоминать, потому что четко знала о том, что Ирина Петровна не очень-то жалует свою невестку.
Иван был старшим братом, Петр – младшим. Поженились Анна и Иван пять лет назад, детьми пока не успели обзавестись, все откладывали этот вопрос до момента полной выплаты долга за квартиру банку.
Ирина Петровна несколько раз намекала старшему сыну на то, что пора бы уже внуков на свет явить, но Иван с этим вопросом не торопился, а Анна не настаивала.
Она была очень зависима от мужа: как материально, так и морально.
Любила Ивана всем сердцем, закрывала глаза на многие его недостатки, терпела его постоянные командировки и задержки на работе, походы по корпоративам и прочим «важным мероприятиям».
От дохода Ивана Ерофеева зависело очень многое: стабильность в их жизни и жизни родителей Анны, отсутствие необходимости у Анны работать не нескольких работах, да и вообще возможность оставаться в столице и позволить себе безбедное существование.
Рисковать работой мужа не хотелось. И ехать в Омск тоже не хотелось, но Анна поехала. Одним днем написала сразу два заявления: на отпуск без сохранения и на увольнение, понимая, что вряд ли вернется скоро. В конце концов, потом найдет новую работу, благо, что в столице с этим проблем не было.
— Твои родители меня не возненавидят за то, что я тебя к своей матери отправил, а их без присмотра оставил? — спросил виновато Иван, но Анна только улыбнулась мужу.
— Нет, что ты, — ответила она, — у меня понимающие родители, да и ты, я надеюсь, их не бросишь. Заезжай к ним на дачу хотя бы раз в две недели, продукты завози и корм для кота. В остальном, я думаю, они сами справятся, а там, дай бог, и я домой вернусь.
Расставаться с мужем было тяжело, но жизненно необходимо.
Садясь в самолет, страдавшая аэрофобией Анна тряслась и то и дело вытирала бумажной салфеткой влажные ладони.
К моменту приезда в Омск Анна чувствовала себя разбитой и вымотанной. Поймала возле вокзала такси, упала на заднее сиденье и закрыла глаза от усталости.
Подъехав к дому свекрови, Анна с удивлением увидела, что в окнах квартиры Ирины Петровны горел свет.
«Может быть, Петька все же приехал?» — мелькнула в голове у Анны спасительная мысль, и она, подхватив свой чемодан, вошла в подъезд.
Ключ от квартиры у нее был, но открывать им дверь Анна не стала. Позвонила в дверной звонок и округлила глаза, когда увидела на пороге свою свекровь.
— Ты одна? — спросила Ирина Петровна, с надеждой поглядывая на лестничную клетку. — Я так и думала. Входи.
Анна молча прошла в квартиру, скинула с ног кроссовки и, пройдя в гостиную, устало упала на диван.
Ирина Петровна осторожно присела в кресло и выжидательно посмотрела на невестку.
— Ваня мне сказал, что вы в больнице, — наконец сказала Анна, оглядываясь по сторонам и поражаясь тому, как чисто было в квартире свекрови.
Ничего лишнего, даже книг на полках почему-то не было. Кругом царил порядок как в операционной.
— Ваня многого не знает, — ответила Ирина Петровна, а потом спохватилась, — ты ведь с дороги. Сходи в душ, потом я тебя накормлю. Поди, устала до чертиков?
— Есть такое, — сказала Анна и схватилась за телефон, — только мужу позвоню.
Ирина Петровна замотала головой:
— Это лишнее. Ты ведь мужу звонила из аэропорта? Вот и хорошо. Не нужно ему ничего про меня говорить, а я тебе все потом объясню.
Анна не стала сопротивляться. С удовольствием приняла горячий душ, потом съела легкий овощной салат и выпила стакан ряженки.
Ирина Петровна, будучи приверженцем здорового образа жизни, вредных продуктов в доме не держала.
— Ты, Аня, наверняка удивлена, застав меня дома, — наконец заговорила Ирина Петровна, — я ведь, по твоим подсчетам, должна была лежать в реанимации и готовиться отдать душу Богу.
— Не совсем так, — смущенно сказала Анна, — я очень рада тому, что у вас все в порядке. Только я не понимаю, для чего врач звонил вашим сыновьям?
— Это был не врач, — спокойно ответила свекровь, — им звонил мой муж.
— Муж? — Анна чуть не подавилась ряженкой, но вовремя смогла прокашляться. — Господи, Ирина Петровна! Что происходит?
— Замуж я вышла, Аня, — невозмутимо отозвалась женщина и улыбнулась, — да, в шестьдесят лет тоже хочется любить и быть любимой. Встретила хорошего человека, несколько лет к нему присматривалась и вот. Позавчера расписались, а вчера я попросила его сыновьям позвонить. Проверить хотела, кто из них быстрее приедет за матерью ходить. Проверила… Никто не приехал.
— Я приехала, — возразила Анна, — только для чего эта проверка, Ирина Петровна? Сыновья только разволновались за вас.
— Так разволновались, что ни один, ни второй не счел нужным к матери приехать. Так, Аня, ты давай, ложись спать. Утро вечера мудренее.
— А ваш муж? — Анна почувствовала себя неловко, задавая свекрови столь личный вопрос. — Он не здесь?
— Нет, — та улыбнулась, — Алексей у себя дома. Мы живем то у меня, то у него, но скоро будем жить вместе и совершенно в другом городе. Подробности я завтра тебе расскажу.
Анна кивнула. Отчего-то она была уверена в том, что в ту ночь не уснет, однако, едва коснувшись головой подушки, тут же провалилась в сон.
Успела только подметить, что в комнате, где она спала, не было шкафа, а с окон были сняты шторы.
Утром Ирина Петровна встретила невестку за столом. Поставила перед Анной тарелку с рисовой кашей, потом присела напротив.
— Значит так, Аня. Слушай меня и не перебивай. Мы с Алексеем через три дня уезжаем в Сибирь, там у него мать старенькая, девяносто три года ей. Будем жить в его доме, так сказать, свой век доживать.
Квартиру свою я продала. Часть денег оставила себе на жизнь, а часть решила между сыновьями поровну поделить. Только это в случае, если бы они ко мне приехали. Думала, что, если только один приедет, то ему отдам деньги и попрощаюсь. Но ни Петька, ни Ванька не явились, а ты приехала. Следовательно что? Эти деньги я хочу отдать тебе.
Анна выронила из руки ложку и с изумлением посмотрела на свекровь.
Бредит Ирина Петровна что ли? Замужество, продажа квартиры, переезд, деньги… Не слишком ли много новостей для одного дня?
— Я не согласна, — Анна замотала головой, — я вам, считай, никто, а вы мне деньги собрались отдавать.
— Ты приехала для чего? Чтобы поглазеть на меня? Нет! ты помочь мне хотела. А я хочу помочь тебе. Деньгами распоряжайся, как пожелаешь. Можешь мужу отдать, можешь на себя потратить, можешь на благотворительность перечислить. Только обратно я их не приму. Вон конверт на полке лежит, бери его и иди в банк.
— А как же ваши сыновья? — растерянно спросила Анна, поражаясь стойкости духа и уверенности своей свекрови.
— А что они? Пусть живут своей жизнью, — Ирина Петровна пожала плечами, — я свой долг перед ними полностью выполнила, а вот их отношение ко мне пусть останется на их совести.
Анна не стала спорить с Ириной Петровной.
Сходила в банк и положила деньги на свой счет, решив, что потом разберется с тем, как поступить с этими средствами.
Позвонила Ивану, сказала о том, что у матери все стабильно, но правду о том, что Ирина Петровна вышла замуж и уедет через несколько дней в другой регион, говорить не стала, об этом ее сама свекровь попросила.
— Спасибо тебе за неравнодушие, — сказала на прощание Анне Ирина Петровна, — ты хорошая женщина, и прости за то, что раньше я о тебе была другого мнения, и еще умудрялась вслух об этом говорить.
Свекровь обняла невестку, а Анна, все еще находясь под впечатлением от всего случившегося, села в автобус и отправилась в обратном направлении.
«Удивительная женщина!» — думала про себя Анна. — «Как бы я поступила на ее месте? Вряд ли бы смогла вот так легко решиться и поменять свою жизнь в столь серьезном возрасте».
О своем возвращении домой Анна не успела предупредить Ивана. Все ее мысли были заняты поступком свекрови и словами, что та успела сказать ей на прощание:
— Береги свое счастье и никому не давай возможности его разрушить. Не поступай как я, не жди до шестидесяти лет, чтобы наконец ощутить себя свободной и счастливой. Потом жалеть об упущенном времени будешь.
Открыв дверь своим ключом, Анна вошла в квартиру и замерла на месте.
Первое, что бросилось ей в глаза, были женские туфли на высоком каблуке.
Ядовито-зеленые, такие бы Анна никогда себе не купила – не ее стиль и цвет.
Потом она услышала женский смех вперемешку с голосом мужа.
— Клубничку будешь? — хохотнул Иван, а его невидимая собеседница рассмеялась в ответ.
Анна осторожно прошла в гостиную.
Там, развалившись на диване, отдыхала незнакомая ей блондинка, а Иван, стоя перед диваном на коленях, пытался накормить свою гостью клубникой.
Той самой клубникой, которую накануне своего отъезда к свекрови покупала Анна на местном рынке.
— Приятного аппетита! — сказала она, а лицо Ивана вытянулось так, словно он приведение увидел.
Блондинка закашлялась, из ее руки вылетела ярко-красная ягода и приземлилась аккурат на бежевый ковер, некогда купленный четой Ерофеевых в новую квартиру.
Тогда еще Анна была уверена в том, что и ковер, и их с Иваном брак продержатся очень долго.
Ан нет, запятнал муж счастливую историю, как его подружка запятнала ковер в их семейном гнездышке.
— Ты приехала? — хлопая глазами, пробормотал муж, а Анна улыбнулась и кивнула ему. — А как же мама?
— Мама тебе привет передала, — ответила Анна, а потом развернулась и пошла обратно к выходу, — не хочу вам мешать. Кушайте, не обляпайтесь!
Выйдя из подъезда, Анна подняла глаза и без сожаления посмотрела на окна их с Иваном квартиры.
Посмотрела и снова вспомнила слова свекрови о том, что свое счастье нужно беречь и не давать возможности кому попало его разрушить.
Анна так и поступит, благо, что сил и средств у нее было хоть отбавляй.
