Я уже написал около трёх статей с разбором странных фраз от капитана Жеглова. Персонаж Высоцкого действительно выдался крайне колоритным и запоминающимся. Не в последнюю очередь благодаря своим очень странным афоризмам, смысл которых гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд.
Однако Глеб Егорович был не единственным, от кого можно было услышать необычную фразочку. Полагаю, многие из вас помнят столь интересного персонажа как Мария Колыванова в исполнении Ларисы Удовиченко, а скорее знают её как «Манька Облигация».
Уверен, большинство из вас сейчас подумало про её знаменитую цитату: «Облигация или аблигация?» ещё надолго закрепившуюся за Удовиченко.
Но мне бы хотелось припомнить то, как Манька рассказывала про своего отца. Рассказ этот вышел крайне интересным: «Шнифером он был знаменитым. Сейфы громил, как косточки из компота». Логично было бы предположить, что «шнифер» является неким жаргонным выражением и это правда.
Шнифер – тот, кто специализируется на кражах из сейфов, собственно говоря. Поэтому Манька нам сама же и даёт объяснение. Но вопрос тогда в том, а почему она не использовала более распространённое в «воровских кругах» слово «медвежатник», если оно по смыслу точно такое же и в обиходе преступников его можно встретить гораздо чаще?
Дело в том, что «медвежатники» действительно работают как медведи, то есть полагаются больше на физическую грубую силу. Тот же сейф они зачастую открывали при помощи фомки, и речь сейчас не про маленькую деревушку, а про самый обычный лом.
Вот почему на жаргоне вместо слова «лом» говорят «фомка» или ещё его называют «фомич» у меня нет ни малейшего понятия. Вообще «фома»говорят про человека глупого и недалёкого, а лом тоже своего рода тупой инструмент (не острый же). Или же просто так называли не особо сообразительных подельников, а потом это перекочевало в название инструмента.
Но мы немного отвлеклись от основной сути нашего разбора. Так вот, «медвежатники», как правило, использовали фомку для взлома сейфов, не особо заботясь об аккуратности или скрытности. Тем временем, как «шниферы» действовали более искусно.
Обычно они взламывали сейфы при помощи метода подбора кода или отмычку. Насчёт домашних шниферов ситуация та же самая. Не стоит путать профессионального квартирного вора и обычного взломщика.
Как вы наверняка знаете, воры (речь сейчас не про статус заключённого, а именно род деятельности), особенно карманники, всегда пользовались большим уважением среди сидельцев по ряду причин. Во-первых, они действовали более аккуратно и скрытно, их дела в основном обходились без лишних проблем.
«Мокрушники» как таковым уважением никогда не пользовались, скорее ими выступали те, на кого можно было взвалить все самые неприятные обязанности. Вспомните хотя бы цитату Жеглова: «Ты же чердачник, Копчёный, а не мокрушник». Очевидно, мало кто хотел браться за столь грязную работу самостоятельно.
Во-вторых, такие вот шниферы были людьми отнюдь не глупыми, можно даже сказать, отличными психологами, умевшими подобрать правильный подход к каждому. Мне кажется, это даже в некой мере роднит их с Жегловым, в котором вообще прослеживается очень много черт криминального авторитета, всё-таки профессия обязывает (хочешь поймать преступника – думай как преступник).
Манька не упоминает о том, какой именно статус был у её отца в преступных кругах. И всё же, она говорит о нём, как о «знаменитом шнифере», значит, был он далеко не последним среди криминалов. Каким тогда образом его дочь стала той, кем стала, а не опытным шнифером? Могу лишь предположить, что отец совсем не занимался воспитанием Маньки.
Она говорит о нём так, словно сама в глаза его никогда не видела, а лишь слышала от других о его воровских деяниях. Казалось бы, всего лишь небольшая цитата, зато как хорошо она раскрывает нам предысторию персонажа.
Раз уж у Маньки с раннего детства толком отца не было в её жизни, а слышала она о нём лишь с рассказов других воров, вообще неудивительно, что выросла она женщиной с низкой социальной ответственностью.
