— Маме срочно нужен ремонт! — сказал Гена, и я кивнула.
— Да, ты прав. Там уже требуется он лет десять как, а все руки не доходят. Но, может быть, проще продать ее старую трешку, купить однокомнатную и там сделать все по высшему разряду? — спросила я.
— Слушай, а хорошая идея, надо с мамой поговорить. — согласился муж.
Мы так и сделали – позвали свекровь в субботу на ужин. Она приехала со своим фирменным пирогом с потрошками, который обожали все без исключения в нашей семье.
— Мам, чем сейчас нам в трешке с ремонтом горбатиться, давай ее лучше продадим. Тебе хватит на однокомнатную, сделаем там ремонт, людей наймем. Будешь жить как барыня в именье. — сразу обрисовал ситуацию Гена.
— Да я уж и сама так думала, сынок. Хорошая мысль, мне ведь уже и не под силу трехкомнатную и убирать. Возраст-то меньше не становится, не молодею я. — Юлия Аркадьевна согласилась с нашим предложением.
— Тогда решено, выставляем на продажу. Только у меня перед Новым годом завал на работе, мам. У Иры тоже горячая пора, она же парикмахер. Давай я брата попрошу, чтобы он продажей и покупкой занимался, ладно? — Гена отрезал себе кусок пирога.
— Как скажешь, Валера толковый, он справится со всем.
Валера – это брат моего мужа. Я хотела, было, возразить, что Валере бы и камень стеречь не доверила, но решила не лезть в семейные дела супруга. Пусть как хотят. Семейство у Гены вообще было непростое. Двух сыновей Юлия Аркадьевна поднимала одна.
Мужа не стало рано, и так сложилась жизнь, что молодая женщина вынуждена была тянуть ребят, замуж больше так и не вышла. Не до того было – работала. Свекор безвременно ушел, когда Валере исполнился всего годик, а Гене было только семь.
Очень помогала бабушка, мать Юлии Аркадьевны, да и свекровь, пока жила, и денег на внуков посылала и чем могла, подсобляла. Но здоровьем она была слаба, надолго в этом мире не задержалась. Юлия Аркадьевна почему-то больше любила именно младшего сына. Валера был свет в окошке, в то время, как Гена всегда рос по остаточному принципу.
Однако, одевала она его в то, что добрые люди давали, а Валерочке старалась купить новенькое и получше. Младшего никогда не за что не ругала, только нахваливала и баловала. Вот и вырос материн любимчик бесхребетным, ленивым, неблагодарным. Два года назад женился, сразу же подряд родили с супругой двоих детей. Племянники стали вечной бездонной дырой – на них просили на одежду, на еду, на игрушки.
У нас с Геной тоже было двое, но от Юлии Аркадьевны мы ни помощи, ни подарков не видели, сами справлялись. А с той снохой свекровь роднилась – с детьми сидела, лишнюю копейку им посылала. Я старалась на это не обижаться, но вот за Гену мне все же порой было горько.
Почему мать так разделила для себя своих сыновей, мне было непонятно. У меня тоже росло двое мальчишек, я любила и Ваню и Кешу одинаково. Они оба были частью меня и Гены, умножали наши с мужем счастье и любовь. Но, так вот повелось в семье моего мужа, с этим уже ничего было поделать нельзя.
Валера толком нигде не работал – перебивался какими-то временными шабашками, а жена сидела в отпуске по уходу за детьми, тоже получала копейки. Ютились они в съемном жилье. К матери не переехали потому, что ее квартира требовала ремонта, и с маленькими детьми там пришлось бы слишком трудно.
Сам Гена изменить свое скудное финансовое положение особо не старался – казалось, все его устраивает, пока просишь у родни, и дают. Не раз звонил он и мне, и Гене, и своей матери, и мы редко отказывали. Супруга его была из неблагополучной семьи, сама и до замужества толком тоже нигде не работала, у ее родственников было бесполезно даже снега зимой попросить – не дали бы.
Мне брат мужа никогда не нравился. Скользкий неприятный тип, который только и думает, как бы одеяло на себя перетянуть. Поэтому идея, что продажей свекровкиной квартиры и покупкой ей новой будет заниматься именно Валера, меня тревожило, о чем я и поделилась с мужем.
— Ген, а ты не боишься такое дело Валере доверять? Он же непутевый такой, жадный.
— Да сам недавно про это думал. Но уже предложил. Полагаю, что с матерью он хитрить не станет, все будет хорошо, ты не тревожься.
— Ладно, дело твое, я лезть не буду. Надеюсь, ты окажешься прав.
На время, пока квартира продается, а потом покупается новая и делается ремонт, решили забрать свекровь к себе. Я была от такой перспективы не в восторге, но понимала, что Юлии Аркадьевне нужно по-человечески помочь, все же мы не чужие. Свекровь перебралась к нам со своими вещами, и началось серьезное испытание проживания на одной территории. Характер у матери мужа был не самый простой и легкий.
Она постоянно ворчала, что ей что-то не нравится – недостаточно чистый пол, не так моются тарелки, борщ пересолен, пироги жёсткие, внуки невоспитанные. Внуки были обычными – Ване исполнилось одиннадцать, Кеше восемь.
Они шумели, шалили, порой пререкались, но целом были хорошими мальчиками. Бабушку они не слишком жаловали, потому что не особенно знали. С маленькими с ними она не сидела, а теперь, когда подросли, часто критиковала.
— Вот смотри Иннокентий, ты постоянно за компьютером сидишь. Вырастешь зависимым, глаза испортишь! — пыталась учить уму разуму младшего сына свекровь.
— Бабуль, не переживай. — отмахивался мелкий, жуя бутерброд с колбасой.
— Кеш, сядь нормально за стол и не кроши! — сделала я замечание сыну.
— Да я тарелку возьму, в комнате поем, мам! — бросил Кеша и унесся к себе.
— Непослушные растут. Пацанов в ежовых рукавицах надо держать, а то шилом будут на печь подсаживать! — учила теперь свекровь уже меня.
Вздохнула, и ничего не ответила – себе дороже. Ругаться совершенно не хотелось.
Валера успешно продал квартиру, и теперь, с деньгами от продажи активно искал матери новую. Нам периодически докладывали как идут дела. Мы с Геной кивали, усталые с работы. После Нового года должно было стать полегче, но пока все кипело и бурлило, как котел на огне.
Мы приходили домой и падали спать. Я даже у мальчишек не успевала домашнее задание проверить. Благо, Ваня был ответственным и смышленым, помогал младшему брату. Недели сливались в месяцы, и на дворе стояло уже начало февраля. Я отметила это с удивлением, потому что с рабочей суетой как-то потерялась в датах.
— Юлия Аркадьевна, а что там с покупкой жилья? Почему так долго? — спрашивала я свекровь.
— Ирин, ну ты же знаешь, что дело это неспешное. Пока продал, тоже не быстро. Теперь вот ищет.
— А вы хоть варианты смотрите вместе, а то на свой вкус ведь он может выбрать то, что не понравится вам.
— Смотрю, конечно. Но ноги подводят, а сейчас такой гололед. — уклончиво отвечала та, и отводила глаза.
Прошел еще месяц, и я уже начала тревожиться не на шутку и тормошить мужа.
— Ген, два с половиной месяца, а толку ноль. Твой брат там что-то делает вообще? У меня сейчас после праздников затишье, давай я подключусь. Мне надоело жить со второй хозяйкой на одной кухне, это тяжело. Мальчики тоже устали от бабушки.
— Я поговорю с братом. — сказал Гена.
Вот только делом это оказалось не самым простым. Валера молчал, как рыба, выброшенная на лед, и просто не брал трубку. Что характерно, не перезвонил ни разу. Четыре дня муж пытался дозвониться до брата, но тщетно. И вдруг Валера заявился сам, заявив, что видел звонки, но не мог ответить, так как телефон старый и барахлит.
— Что там с покупкой квартиры-то? Свекровь у нас уже больше двух месяцев живет. — сразу спросила я брата мужа.
— Мама отдала деньги с продажи квартиры мне и теперь будет жить с вами — Заявил брат
Я дар речи от такой новости потеряла, растеряно посмотрела на мужа и на стремительно краснеющую Юлию Аркадьевну.
— А ты что, все деньги по ветру пустил? — осипшим голосом спросила я у Валеры.
—Я себе и семье жилье купил. — самодовольно усмехнулся тот.
— И вы, конечно, об этом знали и молчали, чтобы оттянуть время, да? — развернулась я к свекрови.
Та пожала плечами:
— У него детки, ему нужнее. Они ведь без своей крыши над головой, это вы богатые.
— Так мы почему богатые? Мы работаем, а он дома сидит, семечки лузгает под сериалы! — взорвалась я. — Как вы могли ему деньги отдать на покупку его жилья? А вы где намереваетесь остаться? Если у нас, то нет! Нет и нет!
— И намереваюсь и останусь! — перешла на крик Юлия Аркадьевна, которая даже руки в бока уперла, чтобы казаться внушительнее.
— Мама, нет. Это исключено, с нами ты жить не будешь. А ты, Валера, если мать не пустишь, я обращусь куда нужно, и закон будет на нашей стороне после твоих махинаций! — вступил в разговор до этого молчащий муж.
— Ты меня выгнать не посмеешь! — едва ли не взвизгнула Юлия Аркадьевна.
— Я посмею. Вон из моего дома. Ваш обман вас не красит, как и ваша щедрость. Но нести ответственность за свои поступки будете вы сами, а не мы. — указала я свекрови на дверь.
Валера и вовсе угрозе обратиться к правоохранителям сразу испугался, и был согласен забрать мать. В итоге мы выпроводили Юлию Аркадьевну с безобразным скандалом. Из комнаты любопытные мордашки высунули Ваня и Кеша.
— Мам, бабушка точно с нами жить не будет? — спросил встревоженный Кеша.
— Точно, мой хороший.
— Фуух, а то мы уже реально испугались. — сказал Ваня.
Мы с мужем переглянулись и весело рассмеялись.
Свекровь потом долго жаловалась соседям, какие мы с Геной бессердечные. Мы же были совершенно уверены, что правильно поступили с хитрой Юлией Аркадьевной. Наглость, конечно, второе счастье, но не за наш счет. Я бы с ней не ужилась. Волевая, капризная, властная, свекровь просто испортила бы мое существование на корню.
Да и сыновьям было бы с ней нелегко. Они бы не нашли общего языка, это уж точно. А жить по чужой указке мы с Геной не собирались. У нас давно был свой отлаженный быт и привычный мирок, в котором все строилось на доверии, любви, дружбе. Ссор дома почти не случалось, до прихода сюда Юлии Аркадьевны.
Теперь она жила с младшим сыном и снохой, которая быстро перестала быть безупречно хорошей для Юлии Аркадьевны. Они постоянно ругались, свекровь за все упрекала супругу любимого младшего сыночка. Маленькие дети шумели, мешали пожилой женщине спать.
Однако, долгое время свекровь не звонила и не писала нам, храня обиду. Во всех бедах она винила, конечно же, нас с мужем. Нехорошие мы были, не пустили ее жить к себе. А то, что она пыталась хитростью к нам перебраться – вроде как и в порядке вещей. Что скажут люди, нас с Геной мало волновало.
Жалобы свекрови соседи и общие знакомые слушали, наверняка, неохотно, и больше из вежливости. Мы же решили купить на это лето дачу. Так и сделали. Всю весну там обустраивались, а летом и вовсе перебрались жить. Тогда свекровь не выдержала и позвонила, снова пытаясь упрекать.
Я честно снова обозначила ей свою позицию, Юлия Аркадьевна разразилась оскорблениями, бросила трубку и вновь пропала. Я пожала плечами, и пошла пить чай со смородиновым листом.
Мы сидели на веранде с Геной. Мальчишки ушли на вечернюю рыбалку. Огромное красное солнце закатывалось за вершины старых огромных сосен. Пели свою извечную песню комары и лягушки. Хотелось, чтобы этот теплый июньский вечер никогда не заканчивался, все близкие были живы и здоровы. Для счастья нужно совсем немного.
Но когда случается какое-то недопонимание в семье, стоит руководствоваться своим комфортом, думать о своем муже и своих детях. Свекровь просто обнаглела настолько, что полагала, мы стерпим такой ее финт. Теперь-то она поняла, что такие номера с нами провернуть не выйдет, и наверняка побольше подобного повторить не посмеет. А если посмеет, опыт у нас уже имеется как себя вести.
Гена решил наколоть дров, а я смотрела, как взлетает топор, опускаясь со звонким треском на поленья. Когда совсем стемнеет, немного подтопим печь. Почему-то, несмотря на теплые дни, ночи стоят довольно прохладные. Мы в этом году даже успели немного овощей посадить, будем с урожаем.
Следующую неделю обещают дождливую, так что будем сидеть дома, чаи гонять. Дачный домик наш был просторный, со всеми удобствами, летом тут жилось комфортно. Не поругалась бы с нами свекровь, приезжала бы отдыхать и загорать. А так сидит себе у младшего сына вся такая на нас обиженная. Но это был ее выбор, пусть учтет, и впредь такого не проворачивает.
