Она пыталась поддержать разговор.
Разговор не клеился, она мучилась, страдая оттого, что хочет, чтобы он ушёл поскорее.
Она ругала себя, говорила, что так нельзя, это непозволительно, но ничего не могла с собой поделать.
Она видела нет, чувствовала, что он тоже мучается и хочет скорее уйти, но отчего — то не уходил, он всё сидел и сидел, являясь для неё молчаливым укором.
-Ладно, надо идти.
-Да посиди ещё, — зачем -то говорит она, с облегчением, вздыхая и ругая себя за глупость. Зачем она это сказала? Интересно, он увидел, он понял,что она обрадовалась?
Но, он встаёт, неуклюже зацепляясь за стул, она идёт его провожать до двери.
Обнимает, вытягиваясь на цыпочках.
-Приходи ещё.
-Хорошо.
Она не говорит когда ему приходить, а он не спрашивает, едва за ним закрывается дверь она с облегчением выдыхает фух, ушёл.
Деловито повязав фартук она начинает готовить ужин, сейчас придут дети, муж, они будут хотеть есть, она морщится, вспоминая, что даже не пригласила его за стол.
В следующий раз, думает она я обязательно его приглашу, а сама надеется что следующего раза не будет.
Он идёт по улице, ветер поддувает под куртку, холодит лицо.
Больше не пойду, думает он, ну зачем мне это? Зачем мне эта морока? Он заскакивает в трамвай и смотрит в запотевшее окно…
— Сходил, — спрашивает бабушка.
-Да.
— Что там она?
-Нормально.
Бабушка кивает.
-Есть хочешь?
— Очень.
-Так я и знала.
-О чём?
-Что даже не покормит, иди, я разогрела там, сейчас сделаю чай.
Он моет руки и садится за стол.
Ест обжигающий вкусный, замечательный борщ. Так умеет готовить только бабушка. Интересно, а она умеет так готовить?
-Я больше не пойду, — говорит он.
Почему?
-Ты знаешь.
-Потому, что за стол не посадила? Так может у них жрать у самих нечего, — бабушка засмеялась — это у тебя всё есть, а всё на бабушку жалуешься, всё бабушка тебе плохая.
— Я не жалуюсь никогда не жаловался — откусывая хлеб, говорит он, — зачем ты так.
-Плохая бабушка, а как же, — повышая тон говорит бабушка, — а кто тебя вынянчил а? Кто тебя вырастил?- бабушка уже почти кричит, — я ночей не спала, с тобой возилась а? Всё плохая бабка, да? Плохая? А кто хороший, она?
Она хорошая, я тебя спрашиваю? Ну так иди к ней чего пришёл назад -то иди…
Она тебя даже за стол не посадила, а ты…
Бабушка начинает выть, раскачиваясь из стороны в сторону.
-Ба, ты чего? Бабушка?
Он испугался всегда боится этих бабушкиных приступов, заметался по кухне ища капли, накапал, заставил выпить.
-Ааауууыыыы, — кричит бабушка и рвёт халат на груди — иди…иди к ней, зачем ты пришёл, давай бросай старуху, она же тебе не нужна, конечно, у тебя же она есть, ууууаааа.
-Бабушка, бабушка, — он начинает плакать, — ну хватит тебе уже, никуда я не уйду и она мне не нужна, у меня ты есть.
-Иди, иди, бросай бабку, там тебя, как раз, и напоят, и накормят.
-Да не пойду я никуда, я и не хочу к ней ходить, это ты заставляешь, я не пойду больше слышишь, хоть у б е й ты меня, не пойду.
-Я тебе не пойду, — спокойным голосом говорит бабушка, — она мать твоя, пойдёшь.
Как он ненавидит эти дни, бабушка заставляет ходить его к той, которую он практически и не знает и смутно помнит, к матери.
Он знает, бабушка предварительно, звонит ей и долго ругает, обзывая кукушкой, бессовестной, злыдней и недоматерью, они долго ругаются добившись своего, бабушка заглядывает к нему в комнату и умильным голоском говорит, что звонила мама, очень звала его к себе в гости.
— Завтра в три тебя ждёт, спрашивала, сможет ли Алёша, а что не смочь говорю, сможет, ежели захочет.
Уж так она молила, чтобы ты пришёл, — посмеиваясь говорит бабушка, — а я ей, мол, не знаю, захочет, пойдёт, не захочет, уж извини, неволить не буду.
Бабушка с утра хихикала, волновалась, заставляла его сто раз переодеваться, а потом, перекрестив незаметно, отправляла к матери.
Он никогда не звал её мамой, даже тогда, давно, в детстве.
Он ждал, её когда она приезжала, вся такая нарядная, красивая, привозила ему подарки, он звал её по имени, Лизой и считал сестрой.
Бабушку он называл мамой, потому что она так звала.
Лиза ругались с мамой на кухне, Алёшка зажав уши сидел на балконе, она выходила сердитая, закуривала тонкую коричневую сигарету.
-На тебя она тоже орёт?- спрашивала Лиза.
Он отрицательно качала головой.
— Поедешь со мной? Хочешь уехать со мной?
У него начинало колотиться сердечко, было страшно и в то же время…Он любил когда приезжает Лиза, когда она играет с ним, но поехать куда -то с Лизой, а как же мама?
-Ну? — требовала Лиза, — выбирай она или я.
-Что ты творишь? Что ты пристала к дитю бессовестная, куда ты его сманываешь?
-Он же ненужен тебе.
-А тебе нужен, а? Тебе нужен? Алёша иди сюда не слушай её, это она специально, чтобы мне насолить подлая бездушная, как не стыдно.
-Алёшка иди, собирайся, мы уезжаем.
-Не смей не смей, не тронь дитя, слышишь, не тронь…
— Трону, ещё как трону поняла? Ты ему никто ясно? А я мать родная.
Я? Я никто? Ах, ты же гадина такая да я его с пелёнок, да он мне…Убирайся, слышишь убирайся, чтобы духу твоего…
Они тянули Алёшу в разные стороны, а он плакал, ему было страшно и больно, потом они сидели на кухне, плакали и просили прощения друг у друга и у Алёши.
Потом Лиза успокаивалась, весь вечер играла с Алёшкой, они даже ложились вместе в одну кровать и она читала ему сказки.
-А ты правда моя мама, Лиза?
-Правда, — обнимая мальчика говорит Лиза.
-А почему я с тобой не живу?
-А тебе плохо с мамкой? Ну с бабушкой?
-Нет, она меня любит, просто…зачем тебе где -то жить, если у тебя есть я?
Она тихо вздыхает.
-Ну вот, теперь я буду жить с тобой, — говорит тихо Лиза, а ночью, Алёшка слышит, как она плачет.
Теперь он спит только с Лизой, она его отводит в садик, забирает из сада, а однажды…однажды за ним приходит бабушка.
— А где Лиза?
Бабушка молчит.
-Лиза где?
-Нету, нету твоей Лизы, убежала, опять сбежала, не нужен ты никому, мне тоже не нужен, отстань.
Бабушка бросает его руку и идёт вперёд, он бежит следом.
-Бабушка бабушка, родненькая, миленькая моя, не бросай меня, — плачет, захлёбываясь Алёша.
-Да что ты, что ты родненький, — бабушка падает перед ревущим Алёшей на колени — нечто бабушка змея какая, нечто изверг? Не брошу иди сюда, иди, пойдём, — она ведёт всхлипывающего Алёшу, дома долго отпаивает его чаем и капает капель, успокоившись, они засыпают в обнимку.
-Я поздно её родила, Алёша, до неё детей не было, муж ушёл, а тут…один раз и всё…
-Что один раз, — спрашивает Алёша.
-Да ничего, так, слабость…от слабости и Лиза получилась, нельзя с кем попало детей делать, Алёша, запомни это, нельзя.
-А ты делала?
— Делала Алёша, делала. Нет, он видный был, на курорте я Лизку подхватила, вот так…
Растила, всё для неё отдавала.
Она такая, знаешь была, боевущая. Всегда впереди всех.
Вот и тебя, самая первая из класса родила, я чуть не упала.
Просила её, пойдём на а»о»т, а она мне так гордо…никуда мол, не пойду и мне не стыдно, живого ребёнка не дам убить, вот так, а ей пятнадцать, Алёша…
-Бабушка, а что такое а»о»т?
-Не надо, сынок, не говори, плохое это слово.
Знаешь как она тебя любила, ууу, не подпускала меня к тебе, а потом, полгода тебе исполнилась и всё, шлея под хвост попала…
В следующий раз Алёшка увидел Лизу, когда ему было восемь, так же внезапно появилась, как и исчезла, навезла подарков, тискала и целовала Алёшку, опять пожила месяц и уехала, потом приехала через год, пожила недлю и уехала опять…
И вот появилась, оказывается у неё семья, они переехали сюда, в их город.
Алёшке пятнадцать, он знает, у него есть брат, ему восемь и сестра, которой семь лет, есть у Лизы и муж отчим Алёшкин.
Он видел их один раз, Лиза не хочет видимо их сближения, да и он не горит…
Больше не пойду,- думает Алёшка в очередной раз возвращаясь от Лизы, не пойду, не хочу…Зачем мне это? Ей надо, пусть сама ездит к Лизке, а я не пойду, но…снова идёт, чтобы мучить себя этим непонятным визитом.
А она в очередной раз выдыхает, успокаивая свою совесть, идёт готовить ужин для семьи, она хорошая хозяйка и мать, Алёшку она тоже любит, по своему, но любит…Он поймёт её, она знает когда вырастит, он обязательно поймёт…
А пока…
Пока она терпит истерики матери и непонятные приходы старшего сына, она предлагает матери,что сама будет приходить, но та орёт, что Алёшка должен приходить к ней.
А зачем?
Жалко его, думает бабушка, — и её жалко, только я уйду, кому он нужен будет, пусть привыкает, что у неё есть он…
