Реальное уголовное дело из СССР о хищении государственного имущества в особо крупных размерах. На скамье подсудимых 12 человек, но только один из них воровал народное добро.
Это дело никогда бы не раскрыла доблестная советская милиция, но случилось непредвиденное – часть похищенного украли у самого вора. Что и привело преступника на скамью подсудимых. Где он и услышал единственно возможный для советского времени вердикт: «Приговорить к расстрелу».
22 сентября 1956 года на станцию Москва — Товарная Курского направления Московской железной дороги прибыла грузовая автомашина. Сначала она заехала на базу «Ростекстильторг» — Республиканской конторы по оптовой торговле текстильными товарами Министерства торговли РСФСР.
Предъявив путевой лист и доверенность от транспортного предприятия, шофер двумя рейсами забрал 2 контейнера с бязью (это ткань такая).
В тот же вечер та же самая автомашина и тот же самый шофер по фамилии Степанов посетил находящиеся на той же станции склады Главунивермага – Главного управления универсальными магазинами Министерства торговли СССР, в ведении которого были все ГУМы и ЦУМы Советского Союза. Отсюда убыли еще два контейнера, один со швейными изделиями, другой с галантерейными товарами.
За сутки на таких базах отгружают продукцию на десятки автомашин. Вполне рутинная процедура, если бы не одно «но». Ни один из этих четырех контейнеров так и не доехал до заказчика.
Пустые контейнеры со сломанными замками найдут под утро в безлюдной местности на окраине столицы. Весь товар на общую сумму 354 тыс. рублей исчез без следа.
Естественно, возбудили уголовное дело, сотрудники ОБХСС проверили документы, оставленные водителем, получившим грузы. Бланки оказались настоящими, от Автобазы №5 треста «Мосавтожелдор», предприятия, которое по договору и было обязано развозить контейнеры. А вот номер машины и фамилия водителя в путевом листе и в доверенности оказались полностью вымышленными.
При этом сотрудники и «Ростектильторг», и Главунивермага, принимали доверенности, но при этом не удосужились проверить документы самого шофера, которого видели первый раз в жизни. В свое оправдание женщины-кладовщицы пеняли на огромную загруженность, отсутствие времени удостоверять личности водителей, тем более что Автобаза №5 их главный и давний перевозчик.
Выходило, что кто-то узнал графики поездок автобазы, потому что «липовая» машина приходила за несколько часов до того, как на склады должен был прибыть настоящий водитель. Неизвестный преступник где-то раздобыл бланки строгой отчетности, которые вообще-то должны храниться в сейфе, вписал туда выдуманные данные и без стрельбы и сообщников, в одиночку, похитил целое состояние.
Гениально просто! Поражает не только хитрость преступника, но и та безалаберность и халатность, которая творилась на складах. А кладовщики, между прочим, материально ответственные лица…
Еще больше поражает, что спустя два года это уголовное дело было закрыто. Милиционеры не нашли вообще никаких зацепок. Хотя проверяли и работников автобазы, и сотрудников складов, и скупщиков краденого, и пытались найти автомашину, потому что в частной собственности грузового транспорта не было, а значит, вор позаимствовал машину с государственного предприятия, а там тоже должен быть учет.
Все без толку. Две торговые конторы списали огромные средства, кладовщики лишись премий, но даже не были уволены. И все! Государство у нас богатое, подумаешь, какие-то 354 тысячи…
Это дело не раскрыли бы никогда, если бы преступник не решил повторить свою аферу через 4 года. При этом они ничего не менял в старой преступной схеме, даже поехал туда же…
В последний день 1960 года на базе «Ростекстильторга» все на той же станции Москва-Товарная-Курская, только на другом складе, появилась автомашина Автобазы №5 под управлением шофера Поплавского. Он предъявил путевой лист и доверенность и вывез один за другим 4 контейнера с шерстяными тканями.
В этот раз сумма похищенного составила около 1,6 млн. рублей. Т.е. за два дня с разницей в четыре года преступник похитил у государства товаров почти на 2 миллиона рублей. Старых, тех что были до денежной реформы 1961 года. Но даже с учетом деноминации на один «нолик» — это почти 200 тыс. советских рублей. Притом, что средняя зарплата в СССР начала 60-х составляла 80 рублей,
Все как в прошлый раз. У вымышленного «Поплавского», которого видели первый раз в жизни, не запросили паспорт. Более того хищение 1956 года вообще никак не повлияло на практику проверки водителей – по-прежнему никто не сверял их документы.
Снова нашли пустые контейнеры и ни единого следа преступника и похищенного товара. Но на этот раз дело возбудила другая следственная группа. Они наметили два пути расследования – «рыть» на Автобазе №5 и искать тех, кто будет реализовывать похищенную шерсть.
На автобазе разводили руками, утверждая, что не знают, как в руки преступника попали бланки строгой отчетности и откуда он мог знать о графике движения автомашин. Хищение снова было совершено за несколько часов до прибытия настоящего водителя на склад «Ростектильторга».
Но в этот раз у транспортного средства преступника оказалась одна особенность, которую запомнили кладовщики-растяпы. Две вмятины на кабине. Точно такие же были на одном из автомобилей автобазы. Но в день совершения преступления машина находилась в гараже ремонтного цеха, хотя и была на ходу, и по заверениям замначальника цеха по фамилии Абрамов, дежурившего сутки, пределов предприятия не покидала.
Милиционеры не верили, но придраться было не к чему. Абрамова тайно проверяли, понимали, что он покрывает сообщника, который изображает водителя автобазы. Но в его кругу общения не было никого, кто походил на составленный фоторобот «Поплавского». Также липовый водитель не работал на автобазе, т.к. фотографии всех сотрудников показали кладовщикам и те никого не опознали.
Казалось дело заходит в тупик и государство в очередной раз спишет огромную сумму денег. Оставался последний шанс – найти похищенный товар.
В то время швейная промышленность пока еще не способна обеспечить население готовыми изделиями. В магазинах в основном продают ткани, а дальше покупатель идет в ателье, к частной портнихе или сам садится за швейную машинку.
Поэтому ткани – это один из главных спекулятивных товаров первых двух послевоенных десятилетий. Их можно обменять на что угодно, получить за них любые деньги, советские и иностранные, старые и новые.
Работа по спекулянтам дала свои результаты. Причем весьма неожиданные…
Сначала «повязали» трех портних из разных московских ателье, которые предлагали клиентам приобрести у них дефицитные шерстяные ткани. Те самые, что похитили со склада «Ростектильторга». И, одновременно, на московских рынках задержали трех старушек, которые спекулировали теми же ворованными тканями.
Через реализаторов вышли на организаторов спекулятивной схемы — уголовников по фамилии Зимин и Толкачев. Их сразу арестовали, хотя они и не были похожи на «Степанова» из 1956 года и «Поплавского» из 1960 года. В домах у каждого нашли целые залежи похищенного с «Ростекстильторга».
Их показания озадачили следователей. Оба уголовника в один голос утверждали, что со склада ничего не воровали и «шить» им хищение государственного имущества, за которое можно получить «пятнашку» не надо. Шерстяные ткани они украли из дома своего знакомого – а это кража личного имущества, лет 5-7 максимум.
Фамилия знакомого – Конюхов, ранее трижды судимый за кражи. Работает водителем, но не на автобазе №5. Один в один похож на фоторобот.
Конюхова арестовали, и он признался в хищении шерстяных тканей. И дал показания на Зимина и Толкачева. Оказывается, вор обратился к ним, зная, что те контролируют спекулянтов. Предложил сбывать похищенное, но его дружки не долго думая, ограбили сарай, где хранилось содержимое двух из четырех украденных контейнеров. Понимали, что Конюхов не побежит в милицию.
Вторую половину похищенного Конюхов сохранил до лучших времен в доме своего племянника Буримова. Его он тоже сдал. И хотя племянник верещал, что не знал, что «дядины вещи» краденые, все равно оказался на скамье подсудимых.
Подняли следователи и дело 1956 года. Конюхова опознали, как шофера «Степанова», но тот утверждал, что не причем. Обвинение ему предъявили, но судьба похищенной бязи так и осталась неизвестной. Скорее всего, в тот раз ее помогали реализовать Зимин и Толкачев, но они также хранили молчание по данному эпизоду.
Всего в суд в августе 1961 году привезли 12 человек. Судили всех разом по разным статьям уголовного кодекса.
Замначальника ремонтного цеха Абрамова, который сообщил милиции, что используемый преступником автомобиль не покидал автобазу, обвиняли в том, что он передал Конюхову бланки строгой отчетности, дал наводку и потом покрывал его.
Но доказать ничего не смогли. В итоге товарищ Абрамов отделался снятием с должности, но под суд не пошел. Кто был наводчиком и пособником вора на автобазе, так и осталось неизвестным.
Две кладовщицы с базы «Ростектильторга», что отгрузили товар «Поплавскому», не проверив его документы, получили по 1 году исправительных работ за преступную халатность. Приказами Министерства торговли РСФСР были уволены несколько руководителей «Ростекстильторга», за то, что допустили бардак на складах.
Племянник Буримов сел на 5 лет за хранение заведомого краденого. Шесть женщин-спекулянток получили сроки от 2 до 6 лет (у некоторых были и другие эпизоды). Зимин и Толкачев за спекуляцию в крупном размере уехали в колонию на 10 лет каждый.
А вот с Конюховым случился юридический казус.
Дело в том, что по действующему законодательству за хищение государственного имущества в особо крупном размере ему грозило максимум 15 лет. А преступника приговорили к исключительной мере наказания – расстрелу.
Но как?
Норма о введении смертной казни за взятки и хищение государственного имущества на сумму более 10 тыс. рублей появится в УК РСФСР только в июле 1962 года. Приговор Конюхова к тому времени уже будет приведен в исполнение.
Для хрущевского времени это было обычной практикой. В «исключительных» случаях к расстрелу приговаривали в нарушение действующего закона. Что еще раз говорит об уникальности преступления Конюхова.
О некоторых случаях незаконных смертных казней начала 60-х гг. я уже рассказывал на канале, так что подписывайтесь.
А самая известная история – дело валютчиков, которых расстреляли в 1961 году за нарушение правил валютных операций, хотя статья уголовного кодекса за это деяние предусматривала максимально 8 лет лишения свободы.
