Ирина поставила последнюю коробку на пол и выпрямилась, потирая ноющую спину. Двадцать семь лет, а чувствовала себя сегодня намного старше. Переезд в новую квартиру всегда дается тяжело, но сегодня все казалось особенно утомительным.
— Наконец-то! — воскликнул Виктор, заходя в комнату с еще одной коробкой. — Кажется, это последняя.
Двадцатидевятилетний жених выглядел довольным. Небольшая двухкомнатная квартира на окраине города была их первым общим гнездышком. Скромная, но уютная, с большими окнами и свежим ремонтом.
— Да, хорошо получилось, — согласилась Ирина, оглядывая пустые пока комнаты. — Будем обустраиваться потихоньку.
В дверь постучали. Виктор радостно рванул открывать — приехали его родители помочь с переездом.
— Сынок! — Людмила Алексеевна первой вошла в квартиру, внимательно осматриваясь. — Ну что, покажешь нам свое новое жилище?
За пятидесятитрехлетней женщиной следовал Сергей Петрович. Пятидесятипятилетний мужчина молча кивнул в сторону Ирины и тоже начал изучать обстановку.
— Мама, папа, проходите! — Виктор был в восторге. — Ирина, покажи родителям квартиру!
Ирина мысленно вздохнула. Конечно, хорошо, что родители жениха хотят помочь. Но что-то в их взглядах настораживало.
— Кухня небольшая, — заметила Людмила Алексеевна, заходя в соответствующее помещение. — Ирина, ты вообще готовить умеешь?
— Умею, — спокойно ответила девушка.
— Посмотрим, посмотрим, — покачала головой будущая свекровь. — Витя привык к домашней еде.
Сергей Петрович тем временем осматривал гостиную:
— Мебель где ставить будете? Диван у окна — неудачно. Света мало будет.
— Мы еще не решили окончательно, — осторожно ответила Ирина.
— Не решили? — удивился Сергей Петрович. — А что тут думать? Планировка же простая.
Людмила Алексеевна начала раскладывать привезенные коробки:
— Ирина, помогай разбирать вещи! Или ты будешь просто стоять?
Девушка поспешила к коробкам. Внутри лежала посуда, которую передали родители Виктора.
— Эти тарелки осторожнее, — наставляла Людмила Алексеевна. — Сервиз дорогой, еще от бабушки достался. Не как эта дешевка, что вы себе накупили.
Ирина аккуратно переставляла тарелки, стараясь не показать раздражение. Руки слегка дрожали — то ли от усталости, то ли от напряжения.
— А холодильник куда поставите? — поинтересовался Сергей Петрович. — На кухне места мало, надо продумать расстановку.
— Мы хотели в угол, — начала Ирина.
— В угол? — перебил будущий свекор. — Неудобно будет дверцу открывать. Надо к окну поставить.
— Но там розетки нет…
— Розетку можно перенести. Дело нехитрое.
Виктор носился между комнатами, разгружая вещи, и, казалось, не замечал нарастающего напряжения. Родители давали советы все настойчивее, а Ирина чувствовала себя все более чужой в собственной квартире.
— Шторы эти убирайте, — распорядилась Людмила Алексеевна. — Некрасивые. Я вам других куплю, приличных.
— Мне эти нравятся, — тихо возразила Ирина.
— Нравятся? — фыркнула будущая свекровь. — У тебя вкуса нет, видно. Витя, ты что скажешь?
— Мама, какая разница, какие шторы, — рассеянно ответил жених, стоя в дверях со стопкой книг.
— Как какая разница? — возмутилась Людмила Алексеевна. — В доме должно быть красиво!
К вечеру родители Виктора наконец уехали. Ирина опустилась на диван, чувствуя странную опустошенность.
— Вить, а мне показалось, или твои родители… — начала девушка.
— Что родители? — удивился жених. — Помогали же, старались.
— Они постоянно меня критиковали, — осторожно сказала Ирина. — И указывали, что и как делать.
Виктор рассмеялся:
— Да ладно тебе! Родители просто переживают, что я съехал. Привыкнут — и все наладится.
Ирина хотела возразить, но промолчала. Может быть, жених прав? Может, стоит дать время?
Но тревожное чувство никуда не делось. Убирая квартиру после переезда, девушка никак не могла избавиться от ощущения, что сегодняшний день — только начало чего-то более серьезного.
Прошел год. Ирина стала женой Виктора, но отношения с его родителями не улучшились. Скорее наоборот.
Сегодня в их квартире праздновали день рождения Сергея Петровича. Стол был накрыт по всем правилам — Ирина потратила весь день на готовку. Салаты, горячее, закуски, торт собственного приготовления.
— Ирина, где соль? — спросила тетя Виктора, сестра Людмилы Алексеевны.
— На столе стоит, — ответила хозяйка, поправляя скатерть.
— Этой мало, — заявила женщина. — Принеси еще.
Ирина послушно пошла на кухню за солонкой. За столом гости оживленно болтали, но всякий раз, когда речь заходила о хозяйке, тон разговора менялся.
— А помнишь, как Ирина в прошлый раз борщ пересолила? — смеялась двоюродная сестра свекрови.
— Да что борщ! — подхватила Людмила Алексеевна. — Она котлеты жжет постоянно. Витя небось голодный ходит.
Ирина, стоявшая в дверях кухни, слышала каждое слово. Щеки пылали от обиды, но женщина сдерживалась. Не хотелось портить праздник.
— А квартира-то как убрана! — продолжали гости. — Пыль везде, окна грязные.
— Это современная молодежь, — вздыхала Людмила Алексеевна. — Не умеют дом вести.
Ирина вернулась к столу с солонкой. Виктор сидел напротив, улыбался гостям, изредка что-то отвечал. Но в разговоры о жене не вмешивался.
— А на работе-то как у тебя, Ирина? — спросила тетя, явно готовясь к новой порции критики.
— Нормально, — коротко ответила женщина.
— В офисе сидит, — пояснила Людмила Алексеевна. — Бумажки перекладывает. Не то что раньше женщины — те и дом вели, и детей растили.
— Времена другие, — попыталась возразить Ирина.
— Времена, времена! — фыркнула свекровь. — Отговорки все это. Хорошая хозяйка во все времена хорошая.
Разговор за столом все больше напоминал судилище. Родственники Виктора находили недостатки во всем — в еде, в уборке, в работе Ирины, даже в том, как она одевается.
— А мясо-то недосолено, — заявила Людмила Алексеевна, демонстративно посыпая солью кусок говядины. — Ирина, ты сама-то пробовала?
— Пробовала, — сдержанно ответила хозяйка. — Мне показалось нормально.
— Тебе показалось! — рассмеялась свекровь. — У тебя вкуса нет, мы уже знаем.
Ирина сжала руки в кулаки под столом. Мясо было посолено как надо, она проверяла несколько раз. Но спорить было бесполезно.
— А помидоры в салате почему крупно порезаны? — придирался Сергей Петрович. — Неаккуратно получилось.
— И огурцы толстые, — добавила тетя. — Красиво резать тоже умение.
Виктор молчал, изредка кивая собеседникам. Когда взгляд жены встретился с его, мужчина отвел глаза. В этом жесте Ирина прочитала безразличие и нежелание вмешиваться.
— Может, хватит придираться? — наконец не выдержала Ирина. — Я старалась, готовила весь день.
— Ой, обиделась! — захихикала двоюродная сестра. — Критику не переносит.
— А что тут обижаться? — включилась Людмила Алексеевна. — Мы же добра желаем. Учим, как правильно.
— Да, да, — подтвердил Сергей Петрович. — В нашей семье всегда высокие требования были.
Град придирок только усилился. Гости обсуждали каждую деталь — от расстановки мебели до выбора скатерти. Все было не так, все требовало исправления.
— А пол-то когда последний раз мыла? — спросила тетя, театрально заглядывая под стол.
— Вчера мыла, — устало ответила Ирина.
— Вчера? А выглядит, будто неделю назад!
Смех за столом становился все громче, а Ирина чувствовала себя все более загнанной. Каждое слово било больнее предыдущего.
Виктор по-прежнему молчал. Его жена ловила мужнин взгляд, ища поддержки, но видела только усталое равнодушие. Стало понятно — молчание мужа означает согласие с родственниками.
— А торт-то кривой получился, — заметила Людмила Алексеевна, разглядывая десерт. — Слои неровные.
— Крем тоже жидковатый, — добавил Сергей Петрович. — Надо было гуще делать.
— В магазине лучше покупать, — посоветовала тетя. — Зачем мучиться, если не умеешь?
Ирина почувствовала, как внутри что-то рвется. Весь день потратила на готовку, хотела сделать приятное, а получила только критику и унижения.
— Ну, Ирина, попробуй мясо, — снова заговорила Людмила Алексеевна, протягивая вилку с куском говядины. — Сама убедишься, что никакое.
Этот жест стал последней каплей. В комнате повисло напряжение, словно воздух перед грозой.
Ирина резко встала, схватила блюдо с мясом и швырнула его на пол. Тарелка разлетелась на осколки, куски еды разбросались по всей комнате. Гости замерли в шоке.
— Хватит! — крикнула Ирина. — Надоело выслушивать эту чушь!
Не дожидаясь реакции, женщина направилась в спальню. Руки дрожали, но движения были четкими и решительными. Достала из шкафа сумку, начала складывать самые необходимые вещи.
У входной двери Ирину догнал Виктор:
— Ира, ты чего? Слишком бурно реагируешь!
Жена посмотрела мужу прямо в глаза:
— Ты позволил им топтать меня часами. Тогда живи с ними сам, а я ухожу! — заявила женщина, хлопнув дверью.
На лестничной площадке Ирина остановилась, переводя дыхание. Впервые за долгое время в груди разливалось чувство свободы. Больше не нужно терпеть унижения и притворяться, что все в порядке.
Первые дни после ухода из дома Ирина провела у подруги. Светлана встретила с пониманием, не задавая лишних вопросов.
— Знаешь, я давно ждала, когда ты наконец взорвешься, — призналась подруга. — Видела, как тебе тяжело, но понимала — советы не помогут.
Ирина кивнула. Действительно, окружающие замечали проблемы в ее браке, но вмешиваться не решались.
Виктор звонил каждый день, пытаясь уговорить жену вернуться:
— Ира, ну что ты как маленькая? Родители просто хотели помочь…
— Помочь? — горько рассмеялась Ирина. — Унижениями и оскорблениями?
— Да не унижали тебя никто! Просто замечания делали.
— Виктор, ты три часа молчал, пока твоя семья меня поливала грязью. Это называется согласие.
Муж не знал, что ответить. Для него было естественно, что родители имеют право критиковать, а жена должна это терпеть.
Через неделю Ирина сняла небольшую квартиру-студию в центре города. Дорого, но зато рядом с работой и полностью свое пространство.
Переезд занял всего день — вещей у Ирины оказалось немного. Зато каждая была выбрана лично, без оглядки на чужие мнения.
Первый вечер в новой квартире стал настоящим праздником. Ирина сидела у окна с чашкой чая, наслаждаясь тишиной. Никто не критиковал ее выбор штор, не находил недостатки в уборке, не учил жить.
Развод оформился через месяц. Виктор до последнего надеялся на примирение, но Ирина была непреклонна. Доверие разрушено, уважения нет — о каком браке можно говорить?
— Ира, мы же можем все обсудить с родителями, — уговаривал бывший муж при последней встрече. — Попросить их быть деликатнее…
— Виктор, проблема не в твоих родителях, — спокойно объяснила Ирина. — Проблема в том, что ты меня не защищал.
— Но ведь они не со зла…
— Мне все равно, со зла или нет. Важно, что ты выбрал их сторону.
Мужчина опустил голову, понимая — переубедить бывшую жену не получится.
Жизнь без постоянных придирок оказалась удивительно легкой. Ирина могла готовить то, что нравится ей, покупать понравившиеся вещи, проводить выходные как захочется.
Работа стала приносить больше удовлетворения. Не нужно было спешить домой к недовольному мужу и критичным родственникам. Ирина задерживалась на интересных проектах, общалась с коллегами, развивала профессиональные навыки.
Людмила Алексеевна считала, что Ирина разрушила семью из-за пустяков. Но Ира больше не реагировала на подобные заявления. Женщина четко понимала — спасла себя от токсичных отношений.
Через два года после развода Ирина встретила Максима — познакомилась с ним в парке. Спокойный, уравновешенный мужчина с хорошим чувством юмора и здоровыми границами в отношениях с родителями.
На одном из их свиданий Максим признался, что ему нравится в Ирине именно то, что она никогда не старается угодить кому-то в ущерб себе. Услышав это, Ирина улыбнулась — в тот момент она ясно поняла: встретила человека, который ценит её такой, какая она есть.
Новые отношения развивались медленно. Ирина осторожничала, изучала характер партнера, наблюдала за его поведением в разных ситуациях. Важно было убедиться, что мужчина умеет защищать близких.
Максим прошел проверку с честью. Когда его мать позволила себе критическое замечание в адрес Ирины, сын мягко, но твердо поставил родительницу на место:
— Мама, Ира прекрасная девушка. Если тебе что-то не нравится, это твои проблемы.
— Да я просто хотела помочь советом…
— Не нужно. Мы сами разберемся.
Ирина с благодарностью посмотрела на мужчину. Наконец-то рядом оказался партнер, готовый отстаивать ее интересы.
Прошлое больше не тяготило. Виктор остался в памяти как урок о важности самоуважения. Ирина научилась защищать свои границы и не позволять никому их нарушать.
Иногда, сидя в уютной квартире рядом с Максимом, Ирина вспоминала тот злополучный день рождения Сергея Петровича. Теперь эти воспоминания не вызывали боли — только благодарность судьбе за освобождение.
Жизнь без унижений и постоянной критики оказалась намного ярче и интереснее. Ирина больше никому не позволяла топтать себя ради мнимого семейного мира. И это было правильное решение.
Однажды Ирина случайно встретила Виктора в торговом центре.
— Привет, Ира, — неуверенно поздоровался мужчина. — Как дела?
— Хорошо, — коротко ответила женщина.
— Я иногда думаю… Может, мне стоило тогда заступиться за тебя, — признался Виктор.
— Стоило, — согласилась Ирина. — Но поздно об этом думать.
— А ты… ты счастлива?
Ирина посмотрела на бывшего мужа и улыбнулась:
— Да, Витя. Очень счастлива.
И это была правда. Жизнь без постоянного давления и критики действительно приносила радость. Ирина научилась ценить себя и требовать уважения от окружающих. А это — основа любого счастья.
