За многолетнюю актерскую карьеру Вахтанг Кикабидзе воплотил на экране более 20 ролей, но по-настоящему культовые образы он сыграл в фильмах Георгия Данелии, мастера трагикомедии. Вспоминая их дуэт, чаще всего в голову приходит «Мимино», но их первой совместной работой стала картина «Не горюй!».
Фильм вышел на экраны в декабре 1969 года — в ней уже без труда угадывался почерк режиссера. За основу он взял роман Клода Тилье «Мой дядя Бенжамин».
С этим текстом у Данелии связаны особые воспоминания: это была настольная книга его матери. Можно ли считать удивительным, что Данелия и сам не раз перечитывал роман с тех пор, как познакомился с ним еще будучи пятиклассником?
Проблема была в том, что Данелия совсем не был знаком с традицией французского уклада и культурными особенностями — и не питал иллюзий, что способен быстро погрузиться в контекст и создать французскую драму на экране. Зато он прекрасно понимал уклад жизни грузинов — и адаптировал текст под реалии Грузии.
Как только герои-французы стали грузинами, сюжет стал более жизненным, а персонажи — похожи на живых людей, с которыми он был давно знаком, друзей и родных. Вероятно, в этом умении обнаруживается секрет искренности картин Данелии.
Вооружившись томиком романа, Данелия вылетел в Тбилиси и заявил, что ему нужен грузинский сценарист — им выступил Резо Габриадзе. Работа над картиной кипела с утра до ночи.
Интересно, что Вахтанг Кикабидзе практически ничем не напоминал своего персонажа из романа — молодого врача Бенджамина Глонти, потеющего, рыжеватого, с лишним весом. Однако обаяние актера склонило выбор режиссера в свою пользу.
Особой удачей для режиссера стал контракт с Анастасией Вертинской — к моменту съемок она уже была кинозвездой.
На съемочную площадку актриса прибыла в ослепительном мини не в пример своей героине-скромнице. В итоге к ней пришлось приставить охрану.
Кстати, если присмотреться, в фильме можно обнаружить секретное послание. В одной из сцен на стене появляется небрежно нацарапанное слово «УШАЦ». На самом деле это просто фамилия художника Михаила Ушаца.
Интересный факт: название для картины обнаружилось случайно — среди емких фраз вроде «Сам пришел» или «Голубчик мой» на фото улиц и духанов Тифлиса. Режиссер наткнулся на эти кадры во время прогулок по Тбилиси, когда искал в прохожих типажи для персонажей.
