Леонид Гайдай всегда хотел работать только в одном жанре – комедии. Лишь однажды, в начале творческой карьеры, по совету директора «Мосфильма» Ивана Пырьева он снял серьезный фильм о революции «Трижды воскресший». Но работу раскритиковали, и это чуть не стоило ему карьеры.
Гайдая часто называют королем советской комедии, его методы кинопроизводства изучают на Западе, а сатирические приемы Леонида Иовича разбирают на режиссерских факультетах всего мира.
Но как же так получилось, что пять последних комедий режиссера считают откровенно слабыми не только зрители, но и профессионалы.
Вообще, Леонид Гайдай довольно долго шел к своим юмористическим нетленкам. Настраивал комедийные приемы, искал своих актеров, отрабатывал визуальный стиль юмора.
Его первая комедия «Жених с того света» (1958) подверглась самой существенной цензуре за всю карьеру Гайдая. Режиссер тогда еще не умел тонко вуалировать критику власти в сатирическом «винегрете». Это позже он научился создавать альтернативную модель «ситуации» для советских зрителей с помощью фарса и довольно острой сатиры, втягивая их в альтернативную реальность, отключая от текущих проблем.
Потом был «Трижды воскресший», снятый для примирения с властями, прошел незамеченным и был крайне неудачным.
Ну и наконец первый прорыв к чему-то очень смешному, хотя и не слишком мудреному: «Самогонщики» и «Пес Барбос и необычайный кросс». Идею для смешных короткометражек Гайдай нашел в фельетоне третьесортного поэта Степана Олейника. Позже Гайдай узнает, что этот автор писал гадости про фронтовиков. Но фильм был снят.
Сколько лет прошло, а до сих пор 31 декабря под оливьешку «Самогонщики» смотрятся с удовольствием. Кстати, если кто подзабыл, «Пес Барбос и необычный кросс» был номинирован на премию Каннского кинофестиваля.
Сценаристы соавторы, которые сделали Гайдаю кассу
Настоящий успех Гайдая ждал в 60-х годах. Нащупав образ троицы, Труса, Балбеса и Бывалого, Гайдай начал поиск новых интонаций. Ему казалось, что как режиссера его тормозит однообразие приемов. Ну сколько можно высмеивать пьянство в лоб.
В начале 60-х Леонид Гайдай обратил внимание на двух сценаристов, которые работали в тандеме — Слободской и Костюковский. До этого 15 лет Костюковский проработал в дуэте в Бахновым. Они вместе сочиняли интермедии, фельетоны и сатирические куплеты для эстрады. Их клиентами, например, были легендарные Тарапунька и Штепсель.
Напомню, что Владлен Бахнов создаст сценарии к трем (из пяти) лучшим фильмам Гайдая: «Иван Васильевич меняет профессию», «12 стульев» и «Не может быть!».
Но это будет позже. А пока, в 1963 году, Леонид Иович ставит задачу Морису Слободскому и Якову Костюковскому создать положительного комедийного героя.
И соавторы, сообразив втроем, придумали студента Владика, который впоследствии превратился в Шурика. А еще сценаристы убедили Гайдая ввести в фильм Труса, Балбеса и Бывалого, чему режиссер всячески противился.
Так появилось два лучших фильма с трио Трус, Балбес, Бывалый — «Операция «Ы» и другие приключения Шурика», а также «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».
Фильмы впоследствии стали самыми кассовыми хитами 1965 и 1966 годов. соответственно.
Как писал актер и киновед Михаил Брашинский:
«Гайдай не создавал фарс, а искал его проявления в советской жизни и переносил на экран. С помощью беззаботной комедии Гайдай исследовал меняющуюся роль личности и коллектива в советской культуре после смерти Сталина и косвенно коснулся репрессивного характера советского режима».
Почему «Кавказская пленница…» и «Операция «Ы»» так любимы?
Гайдай наполнял свои фильмы «истинно народным юмором». Эти шутки использовались не только потому, что они имели силу, а также потому, что доставляли удовольствие…
Кроме того, идея Гайдая заключалась в том, чтобы пошатнуть идеологические механизмы, лежащие тогда в основе советского кино.
Экранизация хитов НЭПа
Сняв две мегаудачные комедии, Гайдай почему-то решил переключиться на экранизации хитов времен НЭП. Его очень тянуло к Зощенко, Булгакову и т.д. Но 1968 год оказался не тем временем. Тогда Булгакова уже ставили Алов и Наумов («Бег»), а Швейцер только что выпустил «Золотого теленка».
И режиссер продолжил сотрудничество с Костюковским и Слободским, которые опять хотели написать сценарий про любимую троицу.
Но Леонид Иович, как говорится, «уперся рогом». Нет, и все, никаких Балбесов и Трусов. К тому же после «Пленницы» Гайдай заявил, что «актер Моргунов для него больше не существует».
Тогда Костюковский предложил идею «Бриллиантовой руки».
После этого шедевра пути режиссера и сценаристов почему-то разошлись. Возможно, проблема была в том, что Гайдай не похоронил идею с экранизацией хитов НЭПа и решил все-таки ее воплотить. Тогда как Костюковский и Слободской привыкли работать с оригинальными историями, а не писать сценарии по чужим романам.
А вот Владлен Бахнов с удовольствием окунулся вместе с Гайдаем в пучину Булгакова («Иван Васильевич меняет профессию»), Зощенко («Не может быть!»), Гоголя («Инкогнито из Петербурга»), Лассила («За спичками»), Ильфа и Петрова («12 стульев»).
Гайдай включал в свои фильмы все, что не одобрялось идеологами советского кино. Его герои пьют, бездельничают, дерутся — и делают это с удовольствием. Злодеи Гайдая, начиная с комедийного трио, заканчивая Жоржем Милославским, более узнаваемы и любимы, чем положительные герои. Все очень остроумно и смешно.
Поэтому и возникает вопрос: если в эпоху раннего застоя фильмы Гайдая пользовались ошеломляющей популярностью и рекордными продажами, то что же произошло в последующие 10-15 лет? Что свергло короля комедии?
К концу 80-х годов застой остановил многие творческие процессы в СССР, а скромное, но действенное бунтарство 60-х превратилось в слабые угли.
Возможно произошла стагнация в комедийном жанре, снизились темпы поиска новых путей, которые доминировали в 70-е годы. Комедии шли очень осторожно и потеряли свою острую комическую привлекательность».
Гайдай остро почувствовал, что золотые дни позади. Поздние произведения режиссера обычно называют «просто советскими комедиями», потому что они обычные, легко забываемые.
Так на каком фильме Леониду Иовичу нужно было бы остановиться?
Возможно, «Спортлото 82» — этот тот фильм, который хоть и слабо, но еще дарит нам неповторимый гайдаевской сатирический стиль, но это уже лебединая песня легендарного режиссера.
В последующих картинах, на мой скромный взгляд, шутки мэтра перестали быть смешными. Хотя Гайдай, по-видимому, придерживался своих обычных методов кинопроизводства, в его более поздних постановках утерян один ключевой ингредиент: инакомыслие. Его работы больше не соответствовали принципу: не соглашаться с навязанным набором идей.
В 80-х годах Гайдай видит проблемы, но теперь все, что он может сделать, это пожать плечами и вздыхать. А советскому зрителю этого было едва ли достаточно. Начиная с фильма «Опасно для жизни!» (1985), исчезает глубина фарса, зато появляется бытовая ерунда.
Ну а фильмами «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» и «Частный детектив, или Операция «Кооперация»» король комедии сверг себя с трона поверхностным и пустым юмором.
«Акала-Какала» — совсем не уровень Гайдая. Эти две комедии даже обсуждать не хочется, настолько они не гайдаевские.
К сожалению, Леонид Иович не смог удержать до самого конца уровень качества комедий, который сам же очень высоко поднял.
