Холодный ком ярости подкатил к горлу, когда я распахнула дверь собственной квартиры. Удушливая волна затхлости и гнили ударила в нос так, что захотелось немедленно захлопнуть дверь и убежать. Но отступать было некуда — это мой дом, моё пространство, превращённое в помойку чужими руками.
А посреди этого царства хаоса стоял Никита — младший брат моего мужа — с таким безмятежным видом, словно ничего особенного не происходит. В мгновение ока полугодовая московская эйфория испарилась, сменившись диким бешенством. Как я могла довериться этому человеку? И как теперь вернуть свой дом из лап этого бытового вандала?
Всё началось полгода назад, когда мне предложили значимый проект в Москве. Я — Алина Сергеевна, архитектор с растущей репутацией в нашем провинциальном Воронеже, получила шанс спроектировать масштабный архитектурный комплекс для одного из столичных парков. Контракт был рассчитан на полгода, с достойной оплатой, покрывающей все расходы на жизнь в столице для нас с Максимом.
Едва новость о нашем отъезде распространилась, как Валентина Петровна, моя свекровь, начала атаковать нас просьбами. Её младший сын Никита вновь оказался в сложном положении — без работы, без денег и, конечно, без своего жилья.
— Алиночка, золотко моё, — медоточивым голосом пропела свекровь, сидя у нас на кухне, — пусть Никитушка у вас поживёт, пока вы в Москве. Всё равно квартира будет пустовать. Максим, поддержи мать!
Муж неопределённо пожал плечами, намазывая масло на хлеб.
— Квартира Алинина, мам. Ей решать. Я бы, конечно, не возражал.
Я внутренне скривилась. Максим опять занял нейтральную позицию, не желая ссориться ни со мной, ни с матерью.
— Вот подумай сама, — продолжала Валентина Петровна, наступая, как танк, — зачем чужим людям сдавать, когда родной человек присмотрит? И порядок сохранит, и за коммуналку заплатит. Как только на ноги встанет, сразу съедет. Помоги парню, дочка!
Это обращение «дочка» всегда резало слух. У меня была своя мать, пусть и жила далеко. Со свекровью отношения сложились ровные — без особой теплоты, но и без открытой неприязни. Однако каждый раз, когда речь заходила о её младшем сыне, Валентина превращалась в настоящую фурию, готовую рвать и метать ради его благополучия.
История этой семьи была мне хорошо известна из рассказов мужа. Валентина вышла замуж за его отца только потому, что забеременела. Брак оказался несчастливым, и, возможно, именно поэтому она всегда держала старшего сына на дистанции. Максим в детстве часто оставался у бабушки, донашивал чужие вещи, а когда родился Никита, на него свалили обязанности по уходу за младшим братом.
Никита рос избалованным мальчиком, которому доставалось всё самое лучшее и новое. Валентина Петровна, сделавшая к тому времени приличную карьеру в химической лаборатории при заводе, тратила на младшего сына солидные суммы. Любила она его безоговорочно и безусловно, в противовес старшему.
И вот результат — Максим стал ответственным мужчиной, окончил институт с красным дипломом, нашёл стабильную работу. А его младший брат превратился в великовозрастного бездельника, который менял учебные заведения как перчатки, не задерживаясь ни в одном больше года. Последним его увлечением стала музыка — он вытянул у матери баснословную сумму на дорогую гитару, загнав её в кредит. Когда Максим захотел помочь матери с долгами, я категорически возразила. Свекровь тогда сильно обиделась и перестала звонить на несколько месяцев.
А теперь она сидела перед нами и умоляла приютить своего ненаглядного Никитушку в моей квартире. Я знала, что она не отстанет, пока не добьётся своего.
— Хорошо, пусть поживёт, — сдалась я после нескольких дней осады. — Но пусть поддерживает чистоту и платит за коммунальные услуги.
— Конечно, дорогая! — просияла Валентина Петровна. — Он всё оплатит, он такой аккуратный мальчик, никаких проблем не будет!
Через четыре дня мы уже летели в Москву. Снятая заранее квартира оказалась уютной студией со всей необходимой техникой. Я сразу же с головой погрузилась в проект, работая с талантливым коллективом молодых архитекторов. Время пролетело незаметно, и вскоре настал момент возвращаться домой.
За месяц до приезда Максим позвонил брату:
— Никит, привет! Мы возвращаемся через месяц, так что готовься к съезду.
Обеспокоенная тем, что ни разу за полгода не получила от Никиты платы за коммунальные услуги (счета я оплачивала сама через мобильный банк), я всё же надеялась, что квартира будет в порядке к нашему приезду.
Когда мы открыли дверь, я поняла, как жестоко ошибалась. В нос ударил невыносимый запах. Навстречу вышел помятый Никита в несвежей футболке, с отросшим животиком, который совершенно не вязался с его двадцатью тремя годами.
Балкон был завален пакетами с мусором. Июльская жара превратила их содержимое в зловонное месиво, привлекавшее полчища мух. Я зажала нос:
— Никита, что за бардак? Мы договаривались о чистоте.
— Так чисто же, — невозмутимо ответил он. — На балконе всё, в комнатах порядок.
Но и в комнатах царил хаос. Повсюду валялись пустые упаковки от фастфуда, обертки от чипсов, коробки из-под пиццы. Плотно задернутые шторы создавали атмосферу берлоги отшельника. В ванной высилась гора грязного белья, а на кухне к полу липли подошвы ботинок от разлитых напитков и соусов.
— Собирай вещи и уходи, — отчеканила я, чувствуя, как внутри всё клокочет от гнева.
К моему удивлению, Никита не стал спорить. Наскоро побросал вещи в сумку, натянул потрёпанную кожанку и вышел.
— Макс, мы неделю будем это отмывать! — в отчаянии произнесла я, обводя взглядом руины нашего уютного гнёздышка.
Муж, не говоря ни слова, наполнил ведро водой, добавил чистящего средства и принялся за работу. Я занялась сбором мусора.
Через пятнадцать минут раздался звонок. На экране высветилось имя свекрови.
— Как вы посмели выгнать Никиту на улицу? — без предисловий набросилась она. — У него завтра важное собеседование! Где ему теперь ночевать?
— Это не наши проблемы, — твёрдо ответила я. — Вы бы видели, что он устроил в квартире. Мы с Максимом сейчас разгребаем этот свинарник.
— Что значит «не наши проблемы»?
— Как вы собираетесь жить в квартире, если там Никита обосновался — Возмутилась свекровь
— Уже никак не обосновался. Мы его выставили.
— Какая же ты жестокая и бессердечная! Всегда такой была! По-человечески попросили приютить мальчика…
— Мальчику скоро двадцать четыре, — перебила я. — И это не моя забота, что у него до сих пор нет ни своего угла, ни образования. Он превратил квартиру в свалку! Здесь мух столько, что можно снимать фильм ужасов!
Я сбросила звонок, но тут же зазвонил телефон мужа. Теперь очередь выслушивать мать пришла ему. Максим держался стойко:
— Что она хотела? — спросила я, когда он закончил разговор.
— Требовала пустить Никиту жить с нами.
— И что ты ответил?
Муж улыбнулся своей фирменной, чуть кривоватой улыбкой:
— Сказал, что этого не будет. Я всё понял с первого раза.
Мы рассмеялись, и напряжение начало спадать. До вечера мы убирались, вынося бесконечные мешки с мусором — я насчитала их не меньше сорока. Наконец, стихийное бедствие по имени Никита было ликвидировано. Мы приняли душ и без сил рухнули на диван.
— Может, посмотрим новый сезон «Дома драконов»? — предложил Максим, когда я устроилась у него под боком.
За окном начинался мелкий дождь, который обещали и на завтра. Ужинать решили бутербродами — на серьёзную готовку сил уже не оставалось.
— Давай, как раз новую серию выпустили, — согласилась я.
Мы лежали в объятиях друг друга, слушая, как дождь барабанит по карнизам. Город дышал в приоткрытое окно ночной свежестью. В квартире наконец-то пахло чистотой, а кошмар, устроенный непрошеным гостем, постепенно стирался из памяти. В объятиях любимого человека всегда быстрее забываются неприятности.
Позже я узнала, что в разговоре с Максом свекровь поставила ультиматум: или она с Никитой, или я. Муж выбрал меня, за что я полюбила его ещё сильнее. Валентина Петровна после того случая сильно обиделась и перестала общаться с нами. Даже когда у нас родился сын Артём, она не сменила гнев на милость.
Сейчас я жду дочку и надеюсь, что когда-нибудь наша семья воссоединится. Возможно, свекровь извлечёт уроки из произошедшего и больше не будет пытаться манипулировать нами. Всё-таки бабушка нужна внукам, как бы сложно ни складывались отношения между взрослыми.
