Есть довольно странные, почти недетские, и при том – эстетически привлекательные экранизации сказок. Я уже писала о «Звёздном мальчике» (1983) — с инопланетянами, что были страшно модны в 1980-х, с какой-то альтернативной Испанией да инфантой уже из другой сказки Оскара Уайльда.
Там опосредованно подтверждалась «теория палеоконтакта» и «богов с иных планет», хотя, перед нами был явный XVII век. Сегодня расскажу фильме, который вообще редко показывают. Видимо, детям он сложноват, а взрослым уже поздно. Однако меня в детстве эта вещь буквально заворожила своей «картинкой» — я визуал.
Когда я училась во втором классе, к нам в школу привезли «Осенние колокола» (1978). У нас такое практиковалось, хотя учебное заведение не входило в число респектабельно-элитных. Название – проигрышное и не для школьников, предпочитающих броскость, но теперь-то я понимаю, что это дань эпохе.
В 1970-х любимым «персонажем» была именно осень – почти все культовые фильмы содержат в себе тот осенний дух, а герои мелодрам чуть что поют: «Осень жизни, как и осень года…». Несмотря на скучноватые титры, фильм оказался роскошной экранизацией пушкинской «Сказки о мёртвой царевне и семи богатырях».
Эстетизм – зашкаливает. Русь-белокаменная, боярские шапки, наручи, колты, мониста. В небольшой, но важной роли Царицы – прохладная чудо-красавица Ирина Алфёрова. Вот ей реально идут эти одежды – эталонное славянское лицо и ощущение картин Ильи Глазунова. Она там не произносит ни слова. И как выразительна! Это фильм-картина.
Там вообще мало говорят – закадровый текст читает сам Иннокентий Смоктуновский. Фигуранты практически не подают реплик. Пир для глаз. По какой-то прихоти судьбы, роль Мачехи, пришедшей на смену умершей Царице, досталась Людмиле Дребневой, с которой Алфёрова через год встретится на съёмочной площадке фильма «С любимыми не расставайтесь» (1979).
Увлекательно показан вояж Царя – он побывал на Востоке, где ему и подарили волшебный предмет, а ещё в ренессансной Италии – там перед русским гостем танцевали какой-то контрданс (правда, под музыку барокко). В эпизодической роли местного герцога – Георгий Милляр. Потрясающее расширение пространства сказки!
Королевич Елисей в «Осенних колоколах» — поляк. Его приезд сопровождается полонезом, что как бы намекает. Впрочем, подобный кафтан на Руси именовали «польским». Единственное, что подкачало – сама Царевна. Во-первых, Зеркало реально соврало – она не всех «милее» и Мачеха была поинтереснее. Во-вторых, это было маловыразительное создание в плане игры. Просто роль-функция.
К слову, в «Руслане и Людмиле» (1972) ровно такая же «никакая» Людмила. Но поскольку это фильм-иллюстрация, причём шикарная, можно простить, что эта светленькая девушка просто носит очень-красивые-кокошники, дивно стройна и белокожа. Берёзка. Да, много всяких музыкальных вставок, видовых фрагментов, акцентов на жемчуга и короны.
Экшен сглажен. Всё – как в танце. И, повторюсь, чаще всего – закадровый голос Иннокентия Смоктуновского заместо вопросов и ответов. Нет, могли бы снять вообще «всё прозой» и побольше движения, но мне понравилось именно это. Оно — в стиле интеллигентных-семидесятых с их ностальгической грустью и официальным (!) эстетством. Прямо, как пластинка Давида Тухманова «По волне моей памяти»…
