«Солнце в первом доме… Меркурий во втором, луна ушла из пятого дома, шесть несчастье, вечер семь, влежку фигура».
Так себе лексикон для прародителя тьмы – согласитесь? Словно это не супер-мозг, пронзающий сознанием насквозь миры и эпохи, но банальный астролог в дешевом (во всех смыслах) журнале.
Воланда при этом можно охарактеризовать, как ильфо-петровскую героиню, которая зарабатывала гаданием на картах, «употребляя слова и термины, принятые в среде графологов, хиромантов и лошадиных барышников».
Да и горячие слова благодарности Воланда Берлиозу за то, что снабдил его данными, которые ему «как путешественнику чрезвычайно интересны», звучали как минимум – нелепо, как максимум – недостойно уровня повелителя тьмы.
Этот князь, путешествовавший между эпохами и измерениями, запросто мог бы о столь глобальных вещах, как распространение атеизма в стране, узнать другим способом, чем простецкий опрос первого встречного на бульваре.
При этом князь тьмы, заметьте, в книге Булгакова был назван инженером и, по выражению Михаила Афанасьевича, «рассматривал Берлиоза, как рекрута в приемной комиссии».
Еще одной странностью его поведения на Патриарших было наведение тумана. В духе третьесортной гадалки или ярмарочного фокусника он стал стращать Берлиоза с Бездомным, зачем-то с серьезным выражением лица приплел гороскоп…
Мы подразумеваем именно дешевого фокусника в противовес правильным – хорошим фокусникам, ни в коем случае не критикуя эту замечательную профессию как таковую. Тут речь – сугубо о Воланде.
Дескать, «человек соберется съездить в Кисловодск… неизвестно почему вдруг возьмет – поскользнется и попадет под трамвай». Ничего не напоминает? Да астрологов из дешевых журналов…
Не слишком ли большое противоречие между уровнем владыки темных сил и дешевыми пoнтaми фокусами?
Да и вообще Воланд уж слишком много времени, сил и личных (что важно!) воспоминаний потратил на Берлиоза с Бездомным на Патриарших.
Неужто он не мог узнать мысли людей новой для него эпохи не при личной беседе с этими двумя, а как-нибудь этак заочно, виртуально? Вот ведь роман мастера он прочитал со значительно большей скоростью и сноровкой, не утратив вдумчивости. Отчего бы не пройти похожий экспресс-курс ознакомления с эпохой?
Кстати, и все эти его фразочки а-ля «здесь так хорошо под липами, а я, кстати, никуда и не спешу» отдавали мелкопошибностью то ли мещанина, то ли человека, который нарочито возносится над остальными и потому общается с ними как с не самыми далекими собеседниками.
Подобным образом он вел себя с заведующим буфетом московского театра Варьете Соковым – слишком уж распалялся эмоционально и распылялся интеллектуально, Андрей Фокич даже был ошеломлен «этим внезапным нападением». К примеру:
- применял, опять же, дешево-мещанские обороты наподобие «драгоценный мой!», «почтеннейший» и т. п. Подобные выражения как раз-таки обожают люди, которые то ли имеют не слишком высокий уровень интеллекта, то ли остальных считают на порядок менее умными, чем они сами;
- ввернул в речь сентенцию «брынза не бывает зеленого цвета, это вас кто-то обманул», которая во многом отдавала остапо-бендеровским «вас обманули, вам дали гораздо лучший мех». А это была явная насмешка, как бы предназначенная для ухмылки невидимой публики (читателей книги Булгакова), ведь сам объект насмешки вникнуть в нее не мог;
- придумал оборот «свежесть, свежесть и свежесть – вот что должно быть девизом всякого буфетчика», который вполне мог бы стать мотиватором, а то и слоганом (как бы сказали в наше время).
И в целом Воланд вел себя как третьесортный фокусник на базаре при любых встречах с кем бы то ни было. Так, Бездомному с Берлиозом предложил сигареты с прямо-таки ярморочным трюком. Да и шизофрению, признаться, профессор черной магии назвал, не слишком задумываясь. Мог бы и какой-нибудь более экзотичный диагноз из глубин своего изощренного подсознания вынуть.
В целом же мессир ничего слишком нового в социалистической эпохе для себя не открыл. Хотя мог бы. Все-таки общества, подобного Стране Советов (со всеми вытекающими), в мировой истории никогда не было.
Но – нет. Он сделал выводы из разряда вечных истин:
- «Любят деньги, но ведь это всегда было». Вот именно. В любую эпоху и в любых сословиях. Простите, Николай Гоголь еще век назад, приехав за границу, на вопрос о том, как там в России, ответил одним словом – «воруют»; и Николай Карамзин на вопрос о том, что делается в России, отвечал одним словом – «крадут»;
По другим сведениям, так сказал не Николай Гоголь, а Иван Тургенев.
- «…квартирный вопрос их испортил». Однако и это было в разные времена.
Это просто мы привыкли под нажимом сатирического пера Михаила Зощенко считать особенно жилищно неустроенными людей 1920–1930-х гг.
На самом же деле проблема места под солнцем вообще никогда из числа самых актуальных не уходила ни в одном из обществ. Для примера прочитайте, сколько детективов Агаты Кристи посвящены преступлениям ради получения жилплощади (и не всегда такого глобального, как родовые замки, бывали там квартирки и куда как проще). И ведь это строгая классическая Англия…
Итак, потратив много времени и сил собственных и своей свиты, Воланд сделал выводы:
- с одной стороны, глубоко философичные;
- с другой стороны, далеко не новые, как пресловутая осетрина в буфете варьете.
Так отчего же князь тьмы вел себя как мелкопошибный фокусник?
Тому было как минимум три причины.
1. Воланд забавлялся, как представитель темных сил
Прародитель зла за много тысяч (а может, и миллионов, а то и миллиардов) лет для каждой души вполне мог устраивать этакий спектакль, как на Патриарших с Берлиозом и Бездомным, в «нехорошей» квартире с буфетчиком и т. д.
А всё оттого, что у него специализация такая: смущать, испытывать, coвpaщaть. Причем насмехаясь над каждой душой, видя, как она трепыхается.
Воланд прекрасно заранее знал ответ каждого человека, с которым общался в Москве. Как и в любом другом месте/времени/измерении.
Однако ведь и светлые силы не ставят крест на человеке, который внутренне готов к греху, но внешне еще его не реализовал. Ведь даже в самый последний момент такой человек может одуматься и грех не совершать, а то и начать исправляться действиями.
Самый яркий пример – с разбойником, распятым рядом с Иисусом. Этот человек грешил всю жизнь – крал, обижал, а может, даже убивал. Но покаялся в самый последний момент своей жизни. И за это стал первым и, возможно, единственным человеком, побывавшим в Раю.
Первым и единственным, не считая Адама и Еву.
Точно так и темные силы не вправе делать вывод о принадлежности к своей армии человека, который еще не успел нагрешить действием.
Но при этом прародитель тьмы и каждый из его подчиненных не отказывают себе в возможности всячески высмеивать, водить за нос и проч., испытывая всё новые и новые души век за веком. Что и показали ярко все слуги мессира в Москве: одному оторвали голову, другого украли из его костюма…
Заметьте, когда Воланду надоедал этакий простецкий юмор, он мог включить более серьезную силу. Допустим, легким движением… даже не руки, а мысли закинул мешавшего ему Степу Лиходеева из Москвы в Ялту без самолетов и прочих материальных способов.
2. Воланд показал высокий уровень иронии, даже самоиронии
Об этом свидетельствовали как раз все эти «драгоценнейший» и прочие сардонические обращения к собеседникам. То бишь это была не мелкопошибность, а завуалированный сардонизм.
Между прочим, самоирония – удел не для среднего ума. Мало кто способен смеяться над самим собой, причем так, чтобы было действительно весело.
Причем самоиронична была вся свита Воланда, вплоть до, казалось бы, простака Бегемота. Его проделки в духе «никого не трогаю, починяю примус» на самом деле были не пустоголовостью, но насмешкой над людьми.
Таким образом говорят те, кто знает о своем превосходстве, относит себя к элите и нарочито вышучивает «стадо».
Книги Булгакова не даром критиковала церковь. Он действительно показал темную армию силой, демонстрирующей юмор высокого полета, глубокомысленной, размышляющей, даже привлекательной («Пусть бы ездил Бегемот, он обаятельный»).
При этом он нередко противопоставлял Воланду людишек, которые выглядели даже хуже, чем прародитель зла. Именно такой вышла сцена, когда мессир поучал буфетчика не продавать залежавшиеся продукты.
3. Булгаков хотел показать проблемы своего времени
Нелепое поведение Воланда было не ляпом, но специальным художественным приемом Михаила Афанасьевича, который смог через сцену на Патриарших и т. п. показать свое отношение к новой реальности – социалистической.
Вот ведь и Бортко в кино по Булгакову четко отделил красочность кадра:
советская реальность была показана в черно-белых тонах;
цвета возникали, когда начиналась «дьяволиада».
Он не стал прописывать это в длинных абзацах от автора, а отдал свои слова Воланду и его шайке-лейке.
Так, Коровьев размышлением у МАССОЛИТа «если не загниют» выражал скептичное мнение Булгакова к конъюнктурным собратьям по перу.
При этом Булгакову на руку было то, что его мнение до читателей доносили (пусть и в искаженной форме) нарочито отрицательные герои. Это помогало как бы отстраниться от персонажей: на поверхностном слое выглядело как милые шутки, а при глубоком размышлении выдавало мнение самого автора.
Так, говоря об «осетрине второй свежести», писатель намекал на бытовую неустроенность в современном ему обществе, в том числе с продовольствием.
В принципе, эта тема для России была актуальной всегда.
Подобное упоминание вскользь можно было увидеть, к примеру, в советских комедиях Эльдара Рязанова:
- «Служебный роман». Здесь герои мимолетно замечали, что, дескать, они видят, как «постоянно возникают перебои с теми или иными товарами»;
- «Вокзал на двоих». Тут персонаж, умяв привезенное ему на «зону», говорил женщине – мол, «а котлетки-то подгорели» (практически «…осетрина-то с душком!» из «Дамы с собачкой» Антона Чехова).
Итак, замыслы Булгакова в книге «Мастер и Маргарита» были воплощены превосходно. Роман получился не просто глубоким, но многослойным. Его интересно изучать публике самой разной, причем многократно, всякий раз отыскивая что-то новое интересное.
П. с. Дорогие читатели, а как думаете вы: что можно сказать о стиле поведения Воланда? Поделитесь мнением. 
