Все те, кто родом из СССР, помнят этот романс, который голосом Аллы Пугачевой спела Барбара Брыльска в фильме «Ирония судьбы». Он удивительно «лег» в настроение фильма, придав ему не только необыкновенно лирическую нотку, но и что-то романтически-грустное, какую-то тоску по чему-то не сбывшемуся, по какой-то навсегда улетевшей мечте. Долгое время искусствоведы спорили, кому посвящено это проникновенное стихотворение. И только в 1980 году 86-летняя Анастасия Ивановна Цветаева рассказала историю его создания. И на самом деле эта история романтическая и очень грустная.
В 1915 году сестра поэтессы Марины Цветаевой Анастасия готовилась выйти замуж за Маврикия Минца. Они какое-то время уже состояли в отношениях и теперь решили оформить союз в соответствии с законом.
В начале мая 1915 года Анастасия с женихом приехали в гости к Марине. Маврикий, увидев Марину, был пленён ею. Он понял, что сделав предложение Анастасии, совершил ошибку. Однако, будучи благородным человеком, он не мог нарушить данного невесте обещание, но при этом продолжал оказывать Марине всяческие знаки внимания. Это породило слухи о любовном треугольнике.
По официальной версии между Маврикием и Мариной серьезных чувств так и не вспыхнуло — увлечение быстро прошло и забылось, стихотворение же Марина Цветаева написала, чтобы пресечь слухи о тройственном союзе. Но по версии самой Анастасии Цветаевой, её сестра и Маврикий Минц всё же были сильно влюблены друг в друга, однако благородство не позволило Марине отбить жениха у сестры, и она сделала всё, чтобы прекратить отношения с ним, а стихотворение стало прощальным посланием любви, которой не суждено было осуществиться.
На первый взгляд, поэтесса выражает радость от того, что её отношения с собеседником не состоялись:
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце не у нас над головами, —
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!
Но почему же тогда в двух последних строчках это самое печальное «увы»? Может быть, это стихотворение способ успокоить себя? Мы этого никогда не узнаем.
А вот на этой фотографии — автограф этого стихотворения. Рука Марины Цветаевой.
Как вы можете видеть, в оригинале стихотворение почти на треть длиннее, в романс не вошел один куплет:
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
А еще в последней строфе пропущено слово: За … не у нас над головами и чьей-то рукой вставлено слово «звёзды». Однако в песенной версии появилось слово «солнце» — «за солнце не у нас над головами». Кто сделал эту вставку и почему, скорее всего, останется неизвестным. Если кто-то знает, напишите в комментариях.
Что касается виновника истории Маврикия Минца, то его семейное счастье с Анастасией Цветаевой, увы, было коротким. Ровно через два года в мае 1917 Маврикий умер от осложнений, вызванных неустановленным вовремя острым аппендицитом, а еще два месяца спустя за 5 дней сгорел от инфекции их годовалый сын.
