– Не помоешь за собой посуду – есть будешь прямо из кастрюли! – заявила Мария Дмитриевна мужу Семену Ивановичу. – Хватит с меня этого бардака!
– Столько лет не мыл! И сейчас не буду! – стукнул кулаком по столу ее муж. – Эй, ты куда собралась?!
– У меня сегодня скандинавская ходьба, – отозвалась Мария Дмитриевна. – Посуду замочи сначала. И чашки свои ужасные все в налете по дому собери и содой потри.
Мария Дмитриевна и Семен Иванович много лет жили душа в душу. Точнее, просто не пересекались, виделись то поздно вечером, то рано утром.
Мария Дмитриевна работала учителем в школе, а ее муж – водителем городского автобуса. Их графики совпадали довольно редко, и даже в эти дни всегда находился повод не оставаться дома. Закупка продуктов, поездки на дачу, на соревнования к сыну, да и просто в гости.
– У нас с тобой вечный медовый месяц, – смеялась Мария Дмитриевна. – Так редко видимся, что каждая встреча праздник.
– Да уж, я иногда забываю, как жена выглядит, – посмеивался ее муж. – Приду домой, а ты то подстриглась, то перекрасилась.
Но в целом жили они неплохо, дружно, а потом сын вырос, общих интересов стало еще меньше, поводов общаться – тоже. Долгие годы Мария Дмитриевна безропотно мыла посуду, убирала дом, стирала на всю семью и готовила. Муж зарабатывал больше и на правах добытчика просто переложил на нее домашние обязанности.
Максимум, на что был способен Семен Иванович, – это раз в год выбить ковры во дворе. И то только потому, что они оказались слишком тяжелыми для миниатюрной Марии Дмитриевны.
В остальном домашние дела его не интересовали. Семен Иванович был уверен, что еда сама прибегает в холодильник и ложится на полки, чистые носки рядами выползают из стиральной машины и сворачиваются в аккуратные клубки. А если требовалась чистая рубашка, она уже висела в шкафу.
А потом в семье родился внук Степочка, сына Артема вызвали в командировку, и он взмолился:
– Мама, поживи неделю с Ариной и малышом, она одна не справится. И так после кесарева.
– Конечно, сынок, – обрадовалась Мария Дмитриевна. – С удовольствием проведу с ними время.
– Не давай ей сильно активничать, а то норовит уже все по дому делать, – попросил Артем. – Тебе она доверяет.
С невесткой Ариной у Марии Дмитриевны действительно сложились прекрасные отношения, они с полуслова понимали друг друга. Сходились во мнении и в вопросах наведения порядка, и в воспитании детей, обменивались рецептами любимых блюд.
Впервые в жизни Мария Дмитриевна покинула свой дом на неделю. И тут же выяснилось, что Семен Иванович в быту совершенно беспомощен, буквально как грудной младенец.
– Дорогая, я не могу найти чистые носки! – возмущался он. – В ящике ничего не осталось.
– Посмотри в корзине для белья, – посоветовала Мария Дмитриевна со вздохом. – Там грязные, но их можно постирать.
– А как это сделать? – поинтересовался Семен Иванович у жены. – И вообще, почему ты не постирала мне носки до отъезда?
– Знаешь, я считала, что оставляю дома взрослого разумного человека, а не капризное дитя, – ответила ему Мария Дмитриевна. – Инструкция к машинке лежит в ящике письменного стола. Почитай, там даже ребенок разберется.
Муж бросил трубку, Мария Дмитриевна только вздохнула, было очевидно, что чтением инструкций Семен Иванович себя утруждать не станет. Так и вышло, на следующий день он позвонил ей уже с новой проблемой:
– Как вывести с белой рубашки черные пятна?! – орал Семен Иванович. – И с пододеяльника, и с моей любимой майки. Это ты во всем виновата, редко моешь машинку! Вот в ней что-то и покрасилось.
– А ты носки вместе с белым загружал? – спросила его Мария Дмитриевна, уже понимая, каким будет ответ.
– А что, нельзя было? – поинтересовался Семен Иванович. – А я еще порадовался, что все влезло. Только оно как-то плохо постиралось. И еще, у нас чашки закончились.
– Это как, ты их все разбил? – поинтересовалась Мария Дмитриевна.
– Нет, почему же, просто чистых на сушилке больше не осталось, – ответил ей Семен Иванович. – Немедленно возвращайся, помой мне чашки!
– Вообще-то, ты и сам в состоянии это сделать! – ответила ему супруга возмущенно. – Задачка для первоклассника.
– Это не мужская работа, – отрезал Семен Иванович. – Я и так по твоей милости половину ночи стирку развешивал.
Но Мария Дмитриевна на этот шантаж не поддалась, она прекрасно знала своего мужа и понимала, чего стоят его скандалы. Более того, только сейчас она поняла, что долгие годы буквально пахала в две смены – в первую в школе, а во вторую дома, обслуживая свою семью. И муж считал это само собой разумеющимся фактом.
Своим открытием Мария Дмитриевна поделилась с невесткой. Арина, потягивая ромашковый чай, с ней согласилась.
– Вы знаете, я еще когда мы с Артемом встречались, это заметила. Семен Иванович никогда женский труд не ценит. Вот я пришла и вижу, полы помыты, не иду в грязной обуви. А он чешет так, что аж с ботинок глина отваливается и мазут отпечатывается на линолеуме.
– Да уж, сколько раз я зарекалась мыть полы днем, – вздохнула Мария Дмитриевна. – А посуда… Ведь он ложки за всю жизнь за собой не помыл. Не говоря уже о стирке. Пылесос в руках не держал. И это я сама, своими руками, вырастила такого монстра под боком.
– И это он еще не на пенсии, – вздохнула Арина. – У меня папа хоть и более самостоятельный, а когда пошел на заслуженный отдых, они с матерью чуть не развелись.
– Да я с ужасом жду этого дня, – сказала Мария Дмитриевна. – А что твои родители, как справились с проблемой?
– Папа не знаю, а мама просто решила его перевоспитать. Записалась в разные кружки и секции, они с подружками в театр по абонементам ходят, макраме плетут, вяжут. У нее расписание плотнее, чем было до этого. И все для себя любимой. Папе пришлось научиться брать на себя домашние обязанности.
Мария Дмитриевна задумалась об этом рецепте семейного счастья, но ее внимание отвлек внук Степочка. В компании невестки неделя пролетела незаметно. Более того, в этом импровизированном отпуске Мария Дмитриевна хоть и вставала по ночам, отдохнула намного лучше, чем дома.
Вернувшись, она наконец сделала то, о чем давно мечтала – дождалась завершения учебного года и ушла на заслуженную пенсию.
А потом пошла по стопам матери Арины и нашла себе занятия по душе. Пару часов в день преподавала в частном центре раннего развития, потом шла на занятия скандинавской ходьбой или в бассейн, вечером посещала кружок оригами или клуб киноманов, а еще записалась в библиотеку и с удовольствием сидела там в уютном читальном зале.
– Я не понял, а чего ты с утра на работу не уходишь, на больничном, что ли? – поинтересовался пару месяцев спустя ее муж. – Может, что серьезное?
– Нет, я просто вышла на пенсию, – улыбнулась Мария Дмитриевна. – Оказывается, на свете столько интересных занятий, помимо работы.
– Раз уж ты не хочешь горбатиться, я тоже не буду, – буркнул ее муж. – У меня вредность, и вообще! Тоже свою пенсию уже заработал. Посижу дома, хоть отдохну.
– Да на здоровье, – улыбнулась супругу Мария Дмитриевна.
Через месяц дома было уже два пенсионера, и Мария Дмитриевна предложила разделить обязанности. По ее мнению, это выглядело вполне честно, но Семену Ивановичу предложение жены не понравилось.
– Что значит, я должен теперь уносить чашки и тарелки из комнаты, да еще и мыть их?! – возмутился он. – И о каком приготовлении обеда идет речь? Это не мужская работа. Сама посуду мой.
– А какая, по-твоему, мужская? – поинтересовалась Мария Дмитриевна. – Вот мыть туалет и ванну, полы во всем доме, стирать, пылесосить – это чья работа?
– Конечно, женская, – проворчал Семен Иванович. – Да ты столько лет нормально с ней справлялась. А теперь что за бунт тут устроила? У тебя еще больше свободного времени стало, радуйся, что его есть чем занять.
– Это я тебе еще и благодарна, что ли, должна быть за бардак? – поинтересовалась Мария Дмитриевна. – А знаешь что, пусть теперь каждый будет за себя. Комнат у нас хватает, я перееду в спальню сына. Поставлю туда маленький холодильник, а ты можешь пользоваться кухонным.
– Что это ты еще удумала?! – возмутился Семен Иванович. – Я тут главный добытчик, нечего рассуждать даже! Заслужил на диване спокойно лежать и телевизор смотреть.
Но у Марии Дмитриевны на этот счет теперь было свое мнение, поэтому она просто методично начала приводить план в исполнение. Попросила сына о помощи, тот повесил нужные шторы, сделал перестановку, за один день освежили обои, и комната стала намного уютнее. В ее дверь Мария Дмитриевна, вызвав слесаря, врезала замок.
Себе теперь она готовила отдельно, небольшими порциями и то, что хочется, с облегчением вспоминая оставшиеся в прошлом гигантские кастрюли борща и щей. Вместо обязательной каши ела вареное яйцо и бутерброды с авокадо, на которые ее муж даже не посмотрел бы.
В общем, полностью изменила свою жизнь. Благо планировка комнаты это позволяла, можно было выходить сразу в коридор и кухню, минуя гостиную, где теперь обитал Семен Иванович.
Он демонстративно дулся, пару раз пытался закатить жене истерику. И копил залежи мусора, не стараясь мыть полы или посуду. Но в одно прекрасное утро все изменилось, Марию Дмитриевну разбудил стук в двери ее комнаты. За порогом обнаружился бледный Семен Иванович, впавший в панику.
– Срочно уберись в моей комнате и запусти стирку! – кричал он, хватаясь за сердце. – К нам едут мои мама и сестра на неделю.
– Ну прекрасно, пусть посмотрят, какой свинарник ты тут развел, – спокойно сказала мужу Мария Дмитриевна.
Ее свекровь давно жила с младшей сестрой Семена Ивановича и была женщиной строгой, но справедливой.
– Да они же меня загрызут за этот бардак! – чуть не плакал ее муж. – Машенька, я тебя умоляю, потом расскажешь, какой я глупец и неумеха. А сейчас просто возьми швабру в руки и преврати этот сарай в обычную комнату.
– Нет, милый, делать эту работу за тебя я не буду, – вздохнула Мария Дмитриевна. – Но что и как подскажу, не пропадешь. Давай для начала неси самые большие мусорные мешки, будем разбирать твои завалы по слоям.
– Ты ангел! – воскликнул в ответ ее муж. – Только не бросай меня наедине с этим бардаком!
Конечно, Семен Иванович надеялся, что на каком-то этапе уборки жена просто не выдержит и начнет помогать, но его чаяниям не суждено было сбыться. Мария Дмитриевна, когда он очистил комнату от бесконечных пакетов и коробок от еды, села на стул в центре комнаты и принялась раздавать мужу указания.
Свекровь прибывала на поезде в полночь, и до этого времени Семен Иванович постиг все тяготы труда Золушки. Он помыл полы и окна, вытер всю пыль даже на люстре, а еще перемыл посуду, которую успел испачкать, сменил постельное белье и загрузил стирку.
По молчаливому согласию обоих супруги перенесли вещи Марии Дмитриевны в его комнату – в ее спальне должны были остановиться гостьи.
– А что-то у вас изменилось, нет? – поинтересовалась свекровь Дарья Романовна, входя в квартиру и подслеповато щурясь.
Зрение ее уже часто подводило, вот и сейчас в город из дочкиной деревни она приехала на операцию на глазах.
– Хотя нет, все такая же чистота, как у тебя и всегда, невестушка!
– А вот пирог попробуйте с дороги, – улыбнулась Мария Дмитриевна. – Мой фирменный, с абрикосами.
– Повезло тебе с женой, и дома чистота, и готовит вкусно, – констатировала Дарья Романовна, глядя на сына.
А тот стоял и молчал, не в силах приписать все заслуги себе.
Честно говоря, Семен Иванович согласился бы пару раз перебрать автобус, только чтобы больше никогда не делать экстренную уборку.
Гости уехали через неделю довольные и счастливые. С новым хрусталиком в глазу Дарья Романовна теперь снова отлично видела и вдаль, и вблизи, могла читать газеты и смотреть телевизор. Вернувшись с вокзала, Семен Иванович сказал жене:
– Давай закончим с моим воспитанием? И составим график уборки, посуду мыть я, так и быть, готов, и даже окна. Но не заставляй меня готовить, стирать и выбирать продукты. Меня в очереди за молоком чуть не побили!
– Прекрасно, – улыбнулась мужу Мария Дмитриевна. – Признаться, я вообще терпеть не могу мыть посуду.
С этого дня в их квартире появился график уборки. У Марии Дмитриевны хватает времени на все увлечения, а Семен Иванович наконец понял, что на пенсии можно не только пролеживать бока на диване. Он разобрал гараж и увлекся резьбой по дереву, устроив там столярную мастерскую. Первую свою поделку, пирамидку для внука, он уже гордо презентовал семье, и все этому были очень рады.
Вот так бывает – кто-то один берет на себя все заботы о доме, а остальные считают это пустяковым делом, пока самим не придется этим заняться.
