Лена стояла у окна, смотрела на серые облака, нависшие над городом, и пыталась понять, когда именно её жизнь пошла не так. Три месяца назад она была счастливой невестой, а сегодня чувствовала себя гостьей в собственной квартире.
Всё началось безобидно. После свадьбы Андрей окончательно переехал к ней. Его мама, Галина Петровна, женщина энергичная и заботливая, не могла смириться с тем, что её единственный сын теперь живёт отдельно.
— Лена, дорогая, — говорила она, появляясь на пороге с кастрюлей борща или котлетами, — я же знаю, что Андрюша любит мою стряпню. Работаете много, времени готовить нет. Дайте хоть так о нём позабочусь.
Поначалу Лена была благодарна. Действительно, работали они с мужем много, а тут готовый обед. Галина Петровна приходила два-три раза в неделю, оставляла еду, забирала грязные рубашки сына, чтобы выстирать и выгладить их дома.
— Мам, ты не должна так о нас заботиться, — говорил Андрей, но в голосе звучало скорее удовольствие, чем протест.
— Что значит «не должна»? Я мать! Это моя обязанность, — отвечала Галина Петровна, поправляя подушки на диване.
Однажды она пришла, когда молодые задержались на работе, и простояла под дверью час, дожидаясь их возвращения. Лена нашла её в подъезде с пакетами продуктов.
— Галина Петровна, зачем же вы так мучаетесь? Давайте мы вам ключи дадим, будете приходить, когда удобно.
— Ой, Леночка, да неудобно как-то… В чужую квартиру без спроса…
— Что вы говорите! Андрей ваш сын, значит, мой дом и ваш тоже.
Лена тогда искренне так думала. Казалось разумным решением — пусть свекровь приходит днём, когда их нет, делает что считает нужным, а они возвращаются в чистую квартиру с готовым ужином.
И какое-то время это работало идеально. Галина Петровна приходила около одиннадцати утра, готовила, убирала, стирала, а к четырём исчезала. Лена возвращалась домой и наслаждалась чистотой и запахом свежеприготовленной еды.
Но постепенно что-то начало её беспокоить. Сначала она не могла понять что именно. Просто дискомфорт, словно что-то не так. Лена списывала это на усталость — новая работа, притирка в браке, обычные стрессы.
Потом заметила, что не может найти нужные вещи. Вилки лежали не в том отделении, специи переставлены по алфавиту, а не по частоте использования, как раньше. Кастрюли стояли не так, полотенца висели не там.
— Мама просто наводит порядок, — объяснял Андрей. — Разве это плохо?
Но дело было не в порядке. Лена обустраивала эту квартиру два года, каждую мелочь выбирала и расставляла по своему вкусу. Здесь был её мир, её убежище, место, где она могла быть собой. А теперь этот мир словно размывался.
Она просыпалась утром и чувствовала: в квартире было чужое присутствие. Не видимое, но ощутимое. В воздухе висел запах чужих духов. На кухне всё сияло чистотой, но была это чужая чистота. В спальне подушки лежали не так, как она их оставляла, покрывало расправлено по-другому.
— Андрей, попроси маму, пожалуйста, не трогать нашу спальню, — попросила Лена как-то вечером.
— Лена, она же убирается! Хочешь, чтобы у нас было грязно?
— Я сама могу убрать спальню.
— Зачем тебе лишняя работа? Мама старается для нас.
Лена не знала, как объяснить. Как сказать, что её дом перестал быть её домом? Что она чувствует себя временной квартиранткой в собственной квартире?
Каждый день становилось хуже. Галина Петровна будто растворялась в стенах. Лена находила следы её присутствия везде: передвинутые книги, по-новому сложенные полотенца, переставленные фотографии. Даже её косметика на туалетном столике стояла в другом порядке.
— Галина Петровна, — сказала Лена в один из выходных, когда свекровь пришла с очередной кастрюлей, — может быть, вы будете приходить реже? Мы ведь справляемся.
— Ах, Леночка, я же не хочу мешать! Просто Андрюша с детства привык к заботе. Мужчины же как дети, им нужно материнское тепло.
— Но я его жена. Теперь я должна о нём заботиться.
— Конечно, конечно! Я же не против. Просто помогаю немножко.
«Немножко» превратилось в каждый день. Лена возвращалась с работы и сразу понимала — Галина Петровна была здесь. По расставленной посуде, по запаху её духов, по едва заметным изменениям в расположении вещей.
Хуже всего было то, что она не могла никому это объяснить. Подруги смотрели на неё как на сумасшедшую:
— Лена, да ты что? Свекровь за тебя всю работу делает, а ты жалуешься!
— Радоваться надо! Мне бы такую свекровь!
— Ты неблагодарная. Женщина старается.
Даже Андрей не понимал:
— Лена, объясни мне, в чём проблема? Дом чистый, еда готовая, бельё выстирано. Что ещё нужно?
— Мне нужно, чтобы это был мой дом!
— Это и есть твой дом.
— Нет! Это дом твоей мамы, где мы временно живём!
Андрей пожимал плечами и уходил смотреть телевизор. Для него всё было просто: мама помогает, жена должна быть благодарна.
А Лена чувствовала, что сходит с ума. Она начинала прятать некоторые вещи, чтобы Галина Петровна их не трогала, но та находила и их, аккуратно возвращая на место. Причём на своё место, не на то, где оставила Лена.
Особенно болезненно она переживала изменения в ванной. Лена любила принимать ванну вечером, зажигать свечи, включать музыку. Это был её священный ритуал расслабления. Но Галина Петровна переставляла свечи, меняла местами шампуни, даже мочалки складывала по-другому. Ванная комната превратилась в чужое, стерильное пространство.
— Попроси маму не заходить в ванную, — просила Лена.
— А как она туалет убирать будет?
— Я сама уберу туалет!
— Лена, ты какая-то странная стала. Может, к врачу сходишь?
К врачу! Лена готова была кричать от бешенства. Она не больная, она просто хочет жить в своём доме!
Кульминация наступила в один из пятничных вечеров. Лена пришла домой уставшая и раздражённая — на работе был тяжёлый день. Хотелось только одного: прийти домой, в своё убежище, где всё знакомо и привычно.
Но дома её ждал сюрприз. Галина Петровна решила сделать генеральную уборку. Она переставила всю мебель в гостиной, даже цветы пересадила в новые горшки.
— Смотри, как красиво стало! — гордо сказала она. — Я думала, надо освежить интерьер.
Лена стояла посреди своей гостиной и не узнавала её. Это было красиво, аккуратно, стильно даже. Но это была не её гостиная. Это была гостиная Галины Петровны.
— Верните всё обратно, — тихо сказала Лена.
— Что, дорогая?
— Верните всё, как было!
— Но почему? Так же лучше смотрится!
— Потому что это МОЯ квартира! МОЯ!
Лена кричала, слёзы лились по щекам, руки тряслись. Андрей выбежал из кухни, испуганный.
— Лена, что с тобой?
— Я больше не могу! Я не могу жить в чужом доме! Это не мой дом, понимаешь? НЕ МОЙ!
Галина Петровна смотрела на неё с ужасом:
— Леночка, я же хотела как лучше…
— Не надо! Не надо как лучше! Не приходите больше сюда! Я запрещаю вам приходить!
— Лена! — Андрей был в шоке. — Ты что, с ума сошла?
— Может быть! Может быть, я схожу с ума! Но я не могу больше так жить!
Галина Петровна ушла в слезах. Андрей долго не разговаривал с женой. Лена провела весь вечер, возвращая вещи на свои места, и чувствовала себя немного лучше.
Но через три дня она поняла, что Галина Петровна снова была в квартире. Незаметно, аккуратно, но была. В холодильнике появилось её фирменное мясо в горшочках, рубашки Андрея висели выглаженные, в ванной висели свежие полотенца.
— Мама обещала приходить только когда очень нужно, — сказал Андрей.
— Каждый день «очень нужно»?
— Лена, она старается быть незаметной.
Незаметной! Лена хотела смеяться и плакать одновременно. Галина Петровна была незаметна как слон в посудной лавке.
Решение созрело внезапно. В субботу утром Лена поехала к слесарю и заказала замену замков. Дорого, но она была готова заплатить любые деньги за возможность снова чувствовать себя дома в собственной квартире.
Новые замки поставили в понедельник днём. Лена специально взяла отгул, чтобы проследить весь процесс. Мастер работал быстро и аккуратно, старые личинки заменил на новые. Лена получила два комплекта ключей — для себя и для мужа.
В четыре часа дня она стояла у окна и смотрела, как во двор заходит знакомая фигура с сумками. Галина Петровна, как обычно, шла к их подъезду.
Лена приложилась к глазку и наблюдала. Свекровь долго возилась с замком, пробовала то один ключ, то другой, потом стала внимательно их разглядывать. Наконец, опустилась на ступеньки и стала ждать.
Андрей пришёл в половине седьмого. Лена слышала его голос в подъезде:
— Мама! Что ты здесь делаешь?
— Андрюша, а я не могу попасть домой… То есть к вам. Ключи не подходят.
Лена открыла дверь и вышла на лестничную площадку. Галина Петровна смотрела на неё растерянно и обиженно:
— Почему ключи не подходят? Я не могла в вашу квартиру попасть! Ты что, замки сменила?
— Да, — спокойно сказала Лена. — Сменила.
— Но почему? — Глаза свекрови наполнились слезами. — Я же ничего плохого не делала! Я только помогала!
Андрей смотрел на жену с недоумением:
— Лена, зачем ты это сделала?
— Потому что я схожу с ума, — честно ответила Лена. — Я больше не чувствую себя дома в собственной квартире. Понимаете? Совсем. Я встаю утром и не узнаю свой дом.
— Но я же стараюсь быть аккуратной! — всхлипнула Галина Петровна.
— Галина Петровна, дело не в аккуратности. Дело в том, что это мой дом. Я его обустраивала, я в нём живу, я хочу, чтобы в нём всё было так, как мне нравится. А вы его переделываете под себя.
— Я просто хочу помочь…
— Я знаю. Но мне от этой помощи плохо. Физически плохо. Я не могу больше так жить.
Галина Петровна плакала. Андрей молчал, осознавая серьёзность ситуации.
— Лена, — наконец сказал он, — а что нам делать? Мама не может просто перестать обо мне заботиться. Она всю жизнь это делала.
— Не знаю, — устало ответила Лена. — Но если мы ничего не придумаем, я действительно сойду с ума. Или уйду от тебя.
Это было не пустой угрозой. Лена чувствовала: ещё немного, и она просто не выдержит.
Вечером, когда Галина Петровна ушла домой, а они с Андреем сидели на кухне за чаем, муж вдруг сказал:
— А помнишь, мы с тобой хотели завести собаку?
— Помню. Но при чём здесь собака?
— Я сегодня ехал мимо приюта. Там висело объявление — ищут хозяев для собаки, которая попала под машину. Ей нужен постоянный уход, реабилитация.
Лена не сразу поняла, к чему он клонит.
— Андрей, твоя мама боится собак.
— Не всех. Помнишь, у нас во дворе жила дворняжка Жулька? Мама её подкармливала, даже к ветеринару возила, когда та лапу сломала.
— И что ты предлагаешь?
— Предлагаю дать маме то, о чём она может заботиться. Кто-то, кто действительно нуждается в её опеке и будет за неё благодарен.
Лена задумалась. Идея была безумной и гениальной одновременно.
На следующий день они поехали в приют всей семьей. Галина Петровна сначала сопротивлялась:
— Зачем мне собака? У меня своих забот хватает.
Но когда она увидела Лайму — небольшую рыжую дворняжку с перебинтованной лапой и грустными глазами — что-то в ней переключилось.
— Ой, бедненькая какая, — прошептала она, присаживаясь рядом с вольером.
Лайма подползла ближе и положила морду на колени к Галине Петровне. Та осторожно погладила её по голове.
— Она же совсем худенькая… И лапка болит…
— Врачи говорят, ей нужен особый уход, — сказал Андрей. — Специальная еда, лекарства по часам, выносить на прогулки.
— И некому за ней ухаживать?
— В приюте много животных, персонала не хватает. А ей нужна особая забота.
Галина Петровна смотрела на собаку, и Лена видела, как в её глазах загорается знакомый огонёк.
— А где она будет жить?
— У тебя, мам, если согласишься. Мы же на работе целыми днями.
Лена поддержала:
— Да, мы не справимся. А Лайме так нужна забота…
Галина Петровна забрала собаку в тот же день. Купила ей подстилку, миски, игрушки, специальный корм. Дома устроила целый госпиталь: график кормления висел на холодильнике, лекарства стояли в специальном ящичке, для лапы купила особую мазь.
Лайма отвечала ей искренней собачьей любовью. Она встречала Галину Петровну радостным лаем, ходила за ней по пятам, спала у её ног. Когда женщина делала массаж больной лапе, собака терпеливо лежала и доверчиво смотрела в глаза.
— Она меня понимает, — говорила Галина Петровна, когда они приходили к ней в гости. — Смотрите, как она на меня смотрит. Она знает, что я её спасла.
И правда, Лайма смотрела на свою спасительницу с обожанием. Галина Петровна стала вставать в шесть утра, чтобы выгулять собаку, готовила ей специальную еду, водила на процедуры. Времени на уборку чужих квартир у неё просто не оставалось.
Первую неделю Лена каждый день с тревогой возвращалась домой, ожидая найти следы присутствия свекрови. Но их не было. Квартира оставалась такой, какой она её оставляла утром. Постепенно Лена стала расслабляться.
Галина Петровна иногда звонила рассказать о успехах Лаймы:
— Представляете, она уже может наступать на больную лапку! Врач сказал, это очень хороший знак. И аппетит у неё отличный появился.
— Это замечательно, Галина Петровна, — искренне радовалась Лена.
— Я думаю, ей витамины подавать надо. И может быть, специальную подстилку ортопедическую купить?
Лена слушала эти разговоры и понимала: свекровь нашла того, кому её забота действительно нужна. Лайма не могла приготовить себе еду, не могла сделать массаж лапы, не могла сходить в аптеку за лекарствами. Она была по-настоящему беспомощна и зависела от Галины Петровны.
Через месяц они пошли к ветеринару на контрольный осмотр. Врач был доволен:
— Собака идёт на поправку быстрее, чем я ожидал. У вас золотые руки! Видно, что животное окружено заботой и любовью.
Галина Петровна сияла от гордости. Лайма действительно выглядела лучше: шерсть блестела, глаза стали живыми, она начала играть и бегать.
— А главное, — сказал врач, — она обрела дом и хозяйку, которая её любит. Для собак это самое важное лекарство.
В тот вечер Лена готовила ужин на своей кухне, где всё стояло на привычных местах. Андрей читал в кресле, которое находилось там, где она его поставила. На полке стояли её книги в том порядке, в каком она их расставила. Дом снова стал её домом.
— Спасибо, — сказала она мужу.
— За что?
— За то, что понял. За то, что нашёл выход.
Андрей обнял её:
— Прости, что так долго не понимал. Мне казалось, ты капризничаешь. А ты просто хотела быть дома хозяйкой.
— Да. Просто хозяйкой в собственном доме.
Через полгода Лайма полностью поправилась. Лапа зажила, собака стала активной и весёлой. Галина Петровна водила её на курсы дрессировки, покупала новые игрушки, даже завела страничку, где выкладывала фотографии своей любимицы.
— Знаете, — сказала она как-то, когда они приехали к ней в гости, — я раньше думала, что забота — это когда делаешь что-то для человека, даже если он не просит. А оказывается, забота — это когда делаешь то, что действительно нужно тому, о ком заботишься.
Лайма лежала у её ног и мирно дремала. Время от времени она открывала глаза и смотрела на свою хозяйку с безграничной любовью.
— Она меня благодарит каждый день, — продолжала Галина Петровна. — Каждый день показывает, как рада, что я рядом. И мне от этого так хорошо на душе.
Лена поняла, что свекровь наконец нашла своё призвание. Кому-то нужна была её забота — по-настоящему нужна. И этот кто-то отвечал взаимностью.
А у Лены снова появился свой дом. Место, где она могла быть собой, где всё было так, как она хочет. Где она была не гостьей, а хозяйкой.
Иногда по вечерам, принимая ванну при свечах в своей ванной комнате, где всё стояло на своих местах, Лена думала о том, как важно иметь своё пространство. Не обязательно большое, не обязательно роскошное. Просто своё. Место, где ты можешь расставить вещи так, как тебе нравится, и знать, что завтра они будут стоять там же.
Дом — это не только стены и мебель. Дом — это место, где твоя душа может отдохнуть. И никто не имеет права отнимать у человека это священное пространство, даже из самых лучших побуждений.
