Этот фильм хорошо смотреть и в отрочестве, и в зрелости – он, во-первых, увлекателен, а во-вторых, пронизан философскими размышлениями о смысле бытия. Что характерно, тут вообще нет ничего из того, что ныне именуют словом «экшен», то есть люди не мелькают, не бегают и не стреляют, но всё выглядит так, что не оторваться.
Причём, я описываю свои ощущения подросткового возраста, а в 12-14 лет всё, что лишено активности, воспринимается, как скучища. Тут же большая часть экранного времени – это разговоры, не выходя из помещения. А интересно потому, что есть острый конфликт. И он — конфликт — тоже без драк и воплей. Но именно – острый.
Итак, шедевр Марлена Хуциева «Послесловие» (1983) с Ростиславом Пляттом и Андреем Мягковым. Рассказ ведётся от лица Владимира – персонажа Андрея Мягкова, и уже в самом начале нам дают понять, что те беседы кардинально изменили его жизнь. Начало киноленты – будничное.
Лера, жена Владимира, уезжает в командировку и не может встретить своего отца, Алексея Борисовича, прибывающего из небольшого южного города. Поэтому вся «ноша» ложится на плечи зятя, которому, в принципе, неохота развлекать говорливого родственника.
Герой Плятта – восторжен и велеречив. Уже на выходе из вокзала он принимается напевать знаменитую песню Вертинского, чем привлекает внимание смешливой девицы. Зятю немного стыдно. Потом старик сравнивает одну из сталинских высоток с картиной Клода Моне «Руанский собор». Красочно вещает.
Эффектно и – старомодно шутит. Читает «лекции» о винах и поэзии. Зятю это кажется чрезмерным и выспренним. Это – этическое и даже социокультурное противопоставление двух поколений, да что там – двух типов интеллигенции. Причём, оба типажа – идеальны с общественной точки зрения.
Так, Алексей Борисович представляет интеллигента 1930-х – исключительная лёгкость и склонность к пафосу, книжным переживаниям, любованию природой, искусством, женщинами …и тут же – готовность отдавать жизнь за Родину или, как герой фильма – оперировать по двое суток под немецкими бомбами.
Владимир – современный респектабельный интеллектуал с широкими возможностями, вплоть до выездов в капстраны. На стене висит маленький портрет работы Анатолия Зверева, а это – маркер. Неприкаянный мастер был популярен среди умной прослойки. На этом рисунке часто фиксируется камера оператора, и это неспроста.
Володя циничен и флегматичен, а с точки зрения пожилого доктора – скучен, ибо, как правильно заметил Алексей Борисович: «Ты не любишь то, что делаешь». А они-то, они в их лета горели, причём не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова. Проживали каждый день, как дар. А вы, ребята, какие-то протухшие.
Однако раздражение Владимира переходит в …восхищение жизнелюбием тестя. Как раз после рассказа о военных подвигах – к ним старик относится, как к норме. А как иначе?
Поколение, которое могло всё. Кульминационный момент – герой Мягкова фотографирует Алексея Борисовича на фоне грозы, которая вызвала у того экстатическое чувство.
И вот, когда пенсионер уезжает, его зять начинает испытывать чудовищную пустоту… А ведь сначала то была мечта Владимира — чтобы дедуля не мешал. Всё изменилось. Причём, это ощущение пустоты снято настолько талантливо, что не опишешь словами. Человек уже никогда не будет прежним.
