– Мне стыдно, что в нашей семье такая невестка, – начала свой тост на тридцатилетие Марины ее свекровь Людмила Ивановна. – Конечно, хотелось бы другой судьбы сыну, но ничего не поделаешь.
– Мама, ты что несешь?! – вскочил из-за стола Дмитрий, муж Марины. – Садись уже на место.
– А что? На правду не обижаются! – возмутилась Людмила Ивановна. – Кто ей еще это скажет, если не самые родные и близкие?
С мужем Марине повезло – Димка был веселым, хозяйственным и очень легким по характеру. С ним можно было от души посмеяться, пойти в поход с палатками и гитарами. Свекор был на него похож, такой же смешливый и добрый. Их дети, Павлик и Анюта, деда просто обожали, а вот свекровь от остальных членов своей семьи отличалась разительно.
Людмила Ивановна искренне считала, что в этом мире есть два мнения – ее и неправильное. В своей семье она была сразу и командиром, и контролером. Марина подозревала, что свекор жену побаивается, но тот относился к особенностям жены снисходительно. А вот будущую невестку при первом знакомстве Людмила Ивановна удивила.
– Из полной ли ты семьи? – гаркнула она на Марину, едва та успела сунуть ноги в тапочки.
– Да, мама и папа есть, – ответила девушка. – А что такое, почему спрашиваете?
– Неважно, а сама с родителями живешь или в общежитии? – продолжала допрос Людмила Ивановна.
– Так я же учусь еще, конечно, с родителями, – улыбнулась Марина.
– А после свадьбы где жить будете? – еще громче гаркнула Людмила Ивановна.
– Мы об этом пока не думали, – ответила Марина. – Но вообще у меня есть бабушкина квартира, она ее отписала. Пока сдаем ее, получается как стипендия.
– Ясно, – подобрела Людмила Ивановна. – А о свадьбе думать надо, как без нее? Внуков мне когда нарожаете?
– Да, вообще-то, хотелось бы доучиться, – ответила Марина. – Я будущий педиатр, врач, не хочу прерывать образование.
Ее ответы свекровь успокоили, но свои командирские замашки Людмила Ивановна не оставила. Их она проявляла, даже отправившись перед свадьбой в гости к Марининым родителям.
– А почему это у вас штор на окнах нет? – начала придираться будущая свекровь. – Странно смотрится.
– У нас жалюзи, так удобнее, и свет, если надо, попадает, – возразил Маринин отец Петр Николаевич. – А портьеры ваши – прошлый век, пережиток, только пыль собирают.
– А ковров почему нет?! – возмутилась Людмила Ивановна. – Холодно же зимой.
– У нас теплые полы, – пояснил Петр Николаевич, – с подогревом.
– Вот до чего дошло! – удивлялась Людмила Ивановна. – А собака почему у вас дома живет, а не на улице, все же частный сектор?
– Так она лысая, мексиканская хохлатая порода, куда же ее на мороз? Мы и зимой-то гуляем по пять минут в сапожках и пальтишке, – пояснила мама Марины Анастасия Сергеевна.
– Как это собака в сапогах и в пальто? – захохотала басом Людмила Ивановна. – Ну вы чудаки, конечно.
А сама, вернувшись вечером домой, потребовала от мужа срочно придумать, как им сделать теплый пол и срочно поменять портьеры на жалюзи. Кот тоже подвергся измерениям, но остался без пальто и сапожек. У него и так хватало меха на зимней шубе.
До свадьбы, пока Марина с Димой жили раздельно, особых претензий Людмила Ивановна к ней не имела, но после бракосочетания стала ежедневно заходить с инспекцией. Приносила с собой белый платок и начинала протирать все поверхности, демонстрируя невестке все обнаруженные частицы пыли сразу. Сначала Марина не придавала этому большого значения, но однажды прямо сказала свекрови:
– Может, вам еще микроскоп дать? А то бактерии и пылевые клещи остаются неохваченными.
– Просто признай, что ты ужасная хозяйка, Марина! – потребовала Людмила Ивановна. – Ничего не умеешь, уборку делаешь спустя рукава!
– Подтверждаю, – улыбнулась Марина. – А теперь все, до свидания, аудиенция закончена. Мне на работу пора.
– Немедленно убери всю грязь, что я нашла! – завизжала свекровь. – Мой сын этим дышит, мальчику нужен чистый воздух.
– А мне не нужны лишние нервы. Людмила Ивановна, если вы продолжите в том же духе, мы переедем. И адрес точно забудем вам дать. Мне вот как молодому врачу предлагают очень интересное распределение на Крайний Север. А что? Ранняя пенсия, льготы, полярная ночь. А главное – от вас подальше.
– Все с тобой ясно, – огрызнулась свекровь и ушла.
Некоторое время она совсем не приходила. Потом визиты возобновились, но мишенью стало уже не качество уборки. Теперь свекровь сразу бежала к холодильнику и кухонным шкафам. Претензии сыпались на Марину одна за другой.
– Опять Дима без горячего! Да что ты за жена такая бесталанная! – возмущалась Людмила Ивановна. – Суп и тот сварить не можешь. Вот я тут сыночке в термосе принесла борщик.
– Людмила Ивановна, он на работе в столовой ест, там горячее и недорого. А борщ свой больше не приносите. Термос подтекает, Димка в прошлый раз им ноутбук залил. Ремонта насчитали на сорок тысяч.
– И опять все я у вас виновата! Вот что это за зеленые шишки у тебя в холодильнике? – допытывалась свекровь.
– Артишоки, они вкусные и полезные, – пояснила Марина. – А вон там в контейнере уже готовые, попробуйте, в сметане тушила.
– Дорогущие, наверное, – вздохнула Людмила Ивановна. – Чем тебе наши репа, брюква и капуста не угодили?
Один раз домой при матери вернулся Димка, да еще и привез пиццу, которую они планировали съесть под просмотр любимого сериала. Увидев сына с огромной коробкой, Людмила Ивановна закричала:
– Дима, я же запретила есть эту гадость!
– Мама, мне скоро тридцать лет, – рассмеялся Дима. – Как-нибудь разберусь, что мне можно есть. Иди уже, у нас свои планы.
– Выгоняете меня? – с трагизмом в голосе вещала Маринина свекровь. – Сердца у вас нет, дети.
Когда появились внуки, Людмилу Ивановну и вовсе было не остановить. Она переглаживала за невесткой белье для детской кроватки. Кипятила по три раза бутылочки и соски, спорила с невесткой, педиатром по образованию, о том, как лучше бороться с коликами и когда ставить прививки. С этим Марина еще могла смириться, дорожа спокойствием мужа.
Но выходки свекрови на свое тридцатилетие она не простила. После той памятной речи, в которой были перечислены все недостатки невестки, они долго не разговаривали. А когда возобновили общение, хоть и слегка отстраненное, Марине было уже все равно. Она не терпела нападки Людмилы Ивановны, просто ее игнорировала.
Как раз в этот период дети увлеклись съемкой видео и фото. В свои шесть и семь лет Павлик и Анюта сами заполняли альбомы красивыми фото. А для видео Дима даже отдал им свой старый смартфон с неплохой камерой.
Просматривая однажды фото, сделанные моментальной камерой, которые дочка собирала в коллаж, Марина придумала одну изощренную месть. А в телефоне сына для этого нашлись все необходимые материалы. Павлик не зацикливался на построении кадра, он просто снимал жизнь вокруг себя, и не всегда она выглядела как на глянцевой картинке.
На свой шестидесятилетний юбилей свекровь пригласила их с особой помпой. Прислала открытку с указанием даты, места и времени, но Марине этого было мало. Пришлось призвать на помощь все свое обаяние, но выяснить в заведении, можно ли устроить сюрприз. Ей пошли навстречу, все необходимое обещали подготовить точно к дате.
Свекровь решила отмечать праздник масштабно, не хуже, чем невестка на свои тридцать лет. Заказала дорогой ресторан, позвала всех знакомых, приятелей и даже соседей. Конечно, отсутствие сына и невестки выглядело бы странно.
Готовясь к юбилею свекрови, Марина не тратила времени зря. Вечерами после работы она старательно создавала свой подарок, а еще просила сына поснимать новые видео на даче и дома, у бабушки в гостях.
Муж понимал, что у Марины есть какой-то план, но не вмешивался. Он и сам считал тот поступок матери ужасным. Марина после этого просто осталась с испорченным настроением, да и гостям было неловко.
И вот, наступил тот самый день, гости в нарядных платьях и костюмах собирались в ресторане. Марина подошла к распорядителю вечера и напомнила ему, что ей потребуются дополнительные приспособления. А потом протянула свекрови букет алых роз, та капризно сморщила нос:
– Вы же знаете, я люблю белые, неужели не могли найти нормальные цветы?!
– Ну что вы, Людмила Ивановна! Я читала, что женщинам элегантного возраста их уже не дарят.
– Ну надо же, и давно ты записалась в знатоки этикета? – фыркнула Людмила Ивановна. – Следи за детьми, а то еще опозорят меня.
После этого свекровь отправилась орать сначала на мужа, потом на сына. То, как она выглядела при этом, Людмилу Ивановну волновало мало. Она хотела показать всем, кто на этом празднике жизни главный человек. Но Марина свекрови совершенно не боялась и предвкушала свою сладкую месть.
Вечер тек по традиционному сценарию – речи, тосты, поздравления. Почти все превозносили юбиляршу до небес, а она сидела с видом королевы, неохотно принимая подарки, которые, по мнению Людмилы Ивановны, плохо соответствовали масштабам торжества.
Свекровь даже деньги доставала из конвертов и демонстративно пересчитывала. От такого наглядного пренебрежения окружающими было не по себе.
Наконец, настала очередь Марины поздравлять свекровь. Димин папа всем своим видом умолял ее не совершать ничего провокационного, но она слишком долго готовилась, чтобы отступить.
По взмаху руки Марины на стене появился белый экран. А еще проектор, в который она вставила карту памяти. В зале приглушили свет, а Марина в микрофон произнесла:
–– Я хочу подарить вам на память фильм. Чтобы моя любимая свекровь Людмила Ивановна, которая вечно всеми недовольна, хоть раз посмотрела на себя со стороны. Ведь кто скажет вам правду? Только самые близкие люди!
На экране замелькали кадры, бытовые сценки, на которые Марина наложила веселую музыку в стиле немого кино. Вот Людмила Ивановна пинает упавший у нее из рук бутерброд под табуретку на каком-то празднике. Вытирает руки о нарядную блузку, заваривает повторно пакетик чая, пока ее никто не видит. Отрезает и прячет лучший кусок торта, заметает веником мусор под диван.
Камера уловила те моменты жизни, которые Людмила Ивановна предпочла бы оставить при себе. И это ее взбесило.
Под требовательные крики юбилярши и одобрительный хохот зрителей кинопоказ прервали. Красная, как вареный рак, Людмила Ивановна изо всех сил орала на невестку:
– Да как ты посмела так меня опозорить?! Никогда этого не прощу! Пусть сын выбирает, кто ему дороже!
– Но разве здесь показана неправда? – усмехнулась Марина, глядя прямо в глаза свекрови. – Ничего не придумано, это просто кинохроника. Милые семейные сценки, которые составляют нашу повседневную жизнь.
– Ты выставила меня в самом неприглядном свете! – завопила свекровь. – Превратила в какого-то монстра, чудовище, не умеющее себя вести в приличном обществе.
– Но именно так мы вас все и видим, – ответила ей Марина. – Думаете, если на людях выгуливаете белое пальто, под ним не видно неприглядный застиранный халат? Почему на публике вы ведете себя так, а с домашними вообще не церемонитесь? Я тоже не стану больше это терпеть. Хотите, чтобы все выбирали – пусть. Теперь мы хотя бы квиты. Вы испортили мое тридцатилетие. А ваш юбилей гости точно запомнят надолго.
После этой фразу Марина вышла из-за стола, взяла детей и направилась к выходу. Дмитрий едва поспевал за женой, они покинули ресторан, сели в машину. Дома, уложив детей спать, Марина и Дима сели за кухонным столом. Она спросила у мужа:
– Я не перегнула палку?
– Нет, в самый раз, наверное, впервые в жизни мама посмотрела на себя со стороны. Конечно, это было жестко. Но в целом не так уж обидно. У тебя получился забавный фильм, я видел, как отец смеялся.
Марина кивнула, но в душе понимала, что чувствует сейчас свекровь. Отпраздновать полноценную победу ей мешало осознание, что Людмила Ивановна все же отреагировала сильнее, чем ожидалось.
Через час раздался звонок в дверь. На пороге стояли свекровь со свекром с коробочкой в руках.
– Вы на торт не остались! – возмущенно сказала невестке Людмила Ивановна. – Вот мы привезли. Ставь уже чайник, мне зеленый заваривай.
Пряча улыбку, Марина прошла на кухню и начала наливать воду. Как она вообще могла подумать, что свекровь в одночасье станет безобидной ромашкой? Конечно же, ее характер никуда не делся, но жест примирения с ее стороны невестка оценила.
О Маринином подарке они больше не вспоминали, но Людмила Ивановна с тех пор сильно убавила поток критики в адрес невестки. А то неизвестно, каким могло оказаться ее следующее поздравление.
