— Да ладно тебе, Антох, не кипишуй. Деньги будут.
Голос Вадима, приглушенный балконной дверью, просачивался в спальню вместе с табачным дымом и вечерней прохладой. Ирина замерла на пороге, с влажными после душа волосами, закутанная в махровый халат. Она собиралась сказать, что ужин готов, но фраза мужа заставила ее замереть, превратившись в слух.
— Откуда? — донесся из трубки дребезжащий голос Антона, друга и вечного компаньона Вадима по «проектам». — Ты мне это третью неделю говоришь. Арендодатель нас скоро с вещами на улицу выставит.
— Решу я, говорю тебе. Да от Ирки, от кого же еще. Она же у меня золотая. С нее можно деньги тянуть и тянуть, пока не лопнет. Понимаешь? Главное — правильно подать.
Ира прислонилась к косяку, чувствуя, как холодеет кожа на спине. Воздух вдруг стал плотным, вязким, дышать стало трудно. «Тянуть и тянуть». Эти слова, произнесенные ее мужем, ее любимым Вадимом, с ленивой, уверенной интонацией, звучали как приговор. Не ей. Их жизни. Их браку. Всему, во что она верила последние семь лет.
— А она не заподозрит? — с сомнением протянул Антон. — Прошлый раз ты говорил, что она уже вопросы задавала.
— Прошлый раз была мелочь, — отмахнулся Вадим. Он щелкнул зажигалкой, снова прикуривая. — А сейчас я ей такую легенду спою — заслушается. Про инвестиции в будущее, про нашу старость на берегу океана. Она у меня барышня впечатлительная, хоть и с цифрами работает. В душе — романтик. Верит в большую и чистую любовь. А я ей эту любовь даю. По расписанию. Так что не волнуйся, партнер. Будет тебе и на аренду, и на новый телефон. Все будет.
Ирина беззвучно отступила вглубь квартиры, в тишину коридора. Ноги стали ватными. Она опустилась на маленький пуфик у входа, обхватив себя руками. Золотая. Тянуть и тянуть. Пока не лопнет. Каждое слово отдавалось в голове глухим, мучительным эхом. Она вспомнила все. Как три года назад продала свою однокомнатную, доставшуюся от бабушки, чтобы «вложиться» в первый стартап Вадима — сервис по доставке фермерских продуктов. Стартап прогорел через полгода, а деньги испарились. Вадим тогда сокрушался, обнимал ее, говорил, что это бесценный опыт и следующий проект точно «выстрелит».
Она вспомнила, как отдавала ему свою премию — «на развитие нового направления». Как брала для него кредит на машину, потому что ему, как «лицу компании», нужен был представительский автомобиль. Он не мог взять кредит сам из-за испорченной истории с прошлым бизнесом. Все это подавалось под соусом их общего будущего, их семьи. Она верила. Или хотела верить.
Ведь Вадим был таким. Обаятельным, легким, всегда полным идей. Он умел говорить комплименты, дарить дурацкие, но милые букеты полевых цветов, смотреть так, что сердце замирало. С ним было нескучно. Он был фейерверком рядом с ее тихой, упорядоченной жизнью главного бухгалтера в небольшой строительной фирме. Она считала их идеальной парой: он — генератор идей, она — надежный тыл.
А оказалось… оказалось, она просто ресурс. Кошелек, который можно опустошать, рассказывая сказки про океан. Холодная, звенящая пустота заполнила грудь. Обиды не было. Было что-то хуже — чувство, будто ее много лет водили по идеально декорированным комнатам, а потом резко сорвали все обои, и под ними оказались голые, грязные стены с плесенью.
Вадим вернулся с балкона, выдыхая остатки дыма.
— Иришка, ты чего тут в темноте сидишь? Я уж думал, уснула.
Он подошел, наклонился, чтобы поцеловать, но она чуть отстранилась, ссылаясь на головную боль. Его глаза быстро скользнули по ее лицу.
— Устала, котенок? Работа опять все соки выжала? Ну ничего. Скоро все изменится. Вот увидишь. Отдохнешь у меня, будешь только собой заниматься.
Он говорил привычные, ласковые слова, но теперь Ира слышала в них только фальшь. Он уже репетировал новую «легенду».
— Да, устала, — ровно ответила она, поднимаясь. — Ужин на плите. Я, наверное, прилягу.
Она ушла в спальню и легла в постель, отвернувшись к стене. Слезы не шли. Внутри все окаменело. Мести хотелось неистовой, разрушительной. Но она была бухгалтером до мозга костей. Ее месть не будет истеричной. Она будет точной, выверенной и документально оформленной. Она не просто уйдет. Она заберет все, что он у нее взял. С процентами.
На следующий день Ирина была образцом спокойствия. Она приготовила завтрак, пожелала Вадиму удачи с его «переговорами» и уехала на работу. Но вместо офиса она направилась в юридическую контору. Молодой, внимательный адвокат с цепким взглядом по имени Кирилл Сергеевич выслушал ее путаный рассказ о кредитах, вложениях и проданной квартире.
— Документальные подтверждения есть? — спросил он.
— Нет. Все на доверии. Деньги передавались наличными или переводами с карты на карту. Без договоров.
— Плохо, — покачал головой адвокат. — Доказать, что это были не подарки, а инвестиции, практически невозможно. Юридически он чист.
Ирина почувствовала, как опускаются руки.
— Но… — адвокат подался вперед, — если он планирует новую операцию по «изъятию средств», мы можем подготовиться.
Этот разговор стал отправной точкой. План мести начал обретать четкие, юридически выверенные контуры.
Вечером, изображая участие и неподдельный интерес, Ира сама начала разговор.
— Вадим, а как дела с вашим новым проектом? С Антоном? Ты говорил, что-то грандиозное намечается.
Вадим оживился. Это был его звездный час. Он тут же достал ноутбук и начал показывать ей презентацию. Речь шла о покупке участка земли в Подмосковье и строительстве на нем нескольких современных коттеджей-дуплексов для продажи. Проект был красивым: стильные дома, продуманная инфраструктура, обещания высокой маржи.
— Понимаешь, Ириш, сейчас уникальный момент. Цены на землю еще не взлетели, а спрос на такое жилье огромный. Мы нашли идеальный участок. Хозяин готов немного уступить, но деньги нужны быстро.
— Большие деньги? — как можно более наивно спросила Ира.
— Ну… — Вадим замялся, изображая неловкость. — Серьезные. Для старта нужно около пятнадцати миллионов. Мы с Антоном ищем инвестора. Есть пара вариантов, но они хотят слишком большую долю.
Он посмотрел на нее с надеждой и обожанием. Тот самый взгляд, который раньше заставлял ее таять. Теперь он вызывал лишь холодное отвращение.
— А что, если… — Ира сделала паузу, наблюдая, как напряглось его лицо. — У меня ведь есть материнский капитал. И еще кое-какие накопления. И… в общем, я тут подумала. Квартира моих родителей в Рязани. Они давно живут на даче, квартира пустует. Может, продать ее? Это как раз будут нужные деньги. И вложить их в твой проект. В наше будущее.
На секунду в глазах Вадима мелькнуло чистое, незамутненное торжество. Он тут же его подавил, сменив на волнение и благодарность.
— Иришка! Ты серьезно? Но это же квартира твоих родителей! Я не могу…
— Можешь, — твердо сказала она. — Я хочу, чтобы у тебя все получилось. Чтобы мы наконец зажили так, как ты мечтаешь.
Он обнял ее, уткнулся лицом в волосы.
— Ты святая, Ира. Просто святая. Я тебе все верну. Сторицей. Будешь у меня королевой.
«Тянуть и тянуть», — пронеслось в ее голове. Она с трудом подавила дрожь.
Через пару дней к ним в гости заехала свекровь, Светлана Игоревна. Женщина энергичная, с громким голосом и непоколебимой верой в гениальность своего сына. Она работала в районной библиотеке и каждую новую идею Вадима воспринимала как очередной шаг к Нобелевской премии.
— Ирочка, милая, Ваденька мне все рассказал! — защебетала она с порога, протягивая невестке пакет с яблоками со своей дачи. — Какая же ты у меня молодец! Настоящая жена декабриста! Всегда знала, что моему мальчику нужна именно такая поддержка. Он же у меня творец, ему нельзя крылья подрезать бытом!
Ирина улыбалась, наливала чай и слушала бесконечные рассказы о том, каким талантливым Вадим был в детстве: и стихи писал, и модели самолетов клеил, и всегда был душой компании.
— Этот ваш проект… это же гениально! — не унималась Светлана Игоревна. — Своя земля, свой дом! Ваденька всегда мечтал строить. У него глаз-алмаз. Сразу видит, где выгода.
«Особенно когда видит ее в моем кармане», — подумала Ира, но вслух сказала:
— Мы очень надеемся, что все получится, Светлана Игоревна.
— Конечно, получится! С такой-то поддержкой! — свекровь с обожанием посмотрела на сына, который сидел с видом скромного гения, принимающего заслуженные похвалы.
Этот визит лишь укрепил решимость Ирины. Она видела эту систему созависимости: мать, вложившая в сына все свои нереализованные амбиции, и сын, умело этим пользующимся.
Продажа квартиры в Рязани была фикцией. Родители Ирины действительно жили на даче, но продавать единственное жилье не собирались. Ирина взяла крупный кредит в банке под залог своей доли в их общей с Вадимом квартире, которую они покупали уже в браке, но где большая часть первоначального взноса была с ее стороны. Она рисковала, но риск был частью ее плана.
Когда на ее счет поступила нужная сумма, она объявила Вадиму, что «сделка по Рязани состоялась».
— Но у меня есть одно условие, — сказала она как-то вечером, когда он в эйфории строил планы, куда они поедут отдыхать после первой же прибыли.
— Какое, котенок? Все что угодно!
— Я хочу войти в проект не как частный инвестор, а как полноценный партнер. С долей в компании. И все должно быть оформлено официально. У меня будет свой юрист.
Вадим нахмурился.
— Зачем такие сложности? Мы же семья.
— Именно потому, что семья, все должно быть чисто, — мягко, но настойчиво ответила Ира. — Чтобы потом не было никаких вопросов. Я вкладываю все, что у меня есть. Я должна быть защищена. Это просто формальность, милый.
Она видела, как он борется с собой. С одной стороны — неожиданное препятствие. С другой — пятнадцать миллионов, которые уже почти у него в руках. Жадность победила.
— Хорошо, — процедил он. — Как скажешь. Юрист так юрист.
Встречу назначили в переговорной комнате, которую снял Антон. Присутствовали Ирина, Вадим, Антон и адвокат Ирины, Кирилл Сергеевич. Вадим и Антон были напряжены, но старались держаться уверенно, как настоящие бизнесмены. Кирилл, в строгом костюме и с непроницаемым лицом, раскладывал на столе документы.
— Итак, господа, — начал он, — мы подготовили договор об учреждении общества с ограниченной ответственностью. Три учредителя: Ирина Викторовна, Вадим Игоревич и Антон Павлович. Доли распределяются согласно внесенным средствам. Поскольку Ирина Викторовна вносит сто процентов уставного капитала на начальном этапе, ей принадлежит контрольный пакет — пятьдесят один процент. Остальные сорок девять процентов делятся поровну между господами Вадимом и Антоном.
Антон дернулся.
— Постойте. Как это — пятьдесят один процент? Мы же… это наша идея!
— Это идея, — спокойно поправил Кирилл. — А деньги — Ирины Викторовны. Она несет основные риски. Соответственно, она получает контроль над принятием ключевых решений. Это стандартная практика.
Вадим бросил на Ирину умоляющий взгляд. Она лишь пожала плечами: «Это просто формальность, милый».
— Но мы же партнеры! — не унимался Антон.
— Конечно, — кивнул адвокат. — И у вас значительные доли. Сорок девять процентов на двоих — это почти половина компании. Но финансовые потоки, заключение крупных сделок и утверждение расходов свыше определенной суммы, — он постучал ручкой по одному из пунктов, — требуют подписи мажоритарного учредителя. То есть, Ирины Викторовны.
Вадим понял, что спорить бесполезно. Деньги были слишком близко. Он пнул Антона под столом и с натянутой улыбкой сказал:
— Все в порядке. Мы согласны. Ира — часть нашей команды, нашей семьи. Мы ей полностью доверяем.
Договор был подписан. Деньги переведены на свежеоткрытый счет ООО «Строй-Перспектива».
Началась бурная деятельность. Вадим и Антон выкупили землю, наняли бригаду, заказали стройматериалы. Вадим был на седьмом небе от счастья. Он чувствовал себя настоящим дельцом, хозяином жизни. Он постоянно был на телефоне, «решал вопросы», ездил на встречи. Домой возвращался поздно, усталый, но довольный. Он почти не обращал внимания на Ирину, которая теперь каждый вечер требовала у него финансовый отчет.
— Ириш, ну что ты как на работе? — морщился он. — Я же не могу каждую копейку записывать. Идет процесс!
— Можешь, — холодно отвечала она, просматривая чеки и счета. — Деньги любят счет. Особенно большие.
Она видела, как растут «представительские расходы»: дорогие обеды в ресторанах с «нужными людьми», аренда престижного офиса, хотя вся работа велась на стройплощадке. Она видела, как Антон выписал себе зарплату, втрое превышающую среднюю по рынку. Она молчала и все фиксировала.
Она начала понемногу «душить» их. Отклоняла счета за ненужные, на ее взгляд, покупки. Требовала обоснования для каждого крупного платежа.
— Вадим, зачем нам рекламная кампания на полмиллиона, если еще даже фундамент не залит? — спрашивала она на очередном «совете директоров» у них на кухне.
— Ира, это работа на опережение! Чтобы к моменту готовности домов у нас уже стояла очередь из покупателей! — горячился он.
— Нет. Деньги будут выделены после завершения этапа возведения стен.
— Ты тормозишь бизнес! — кричал Антон.
— Я контролирую риски, — отвечала она, не повышая голоса.
Вадим пытался действовать по-старому. Обнимал ее, шептал на ухо ласковые слова, обещал Мальдивы. Но натыкался на вежливую, но непробиваемую стену.
— Сначала закончим проект, милый. А потом будут Мальдивы.
Напряжение росло. Деньги на счетах компании таяли, но не так быстро, как хотелось бы Вадиму и Антону. Они привыкли к легкому доступу к средствам, а тут приходилось отчитываться за каждую тысячу. Их дружба начала давать трещину. Антон все чаще выговаривал Вадиму:
— Ты же говорил, она ручная! Что случилось?
— Я не знаю, — огрызался Вадим. — На работе, наверное, проблемы, вот и переносит на нас. Ничего, пройдет.
Развязка наступила через три месяца. Строительство шло ни шатко ни валко. Вадим и Антон нашли крупного инвестора, готового вложить в проект втрое большую сумму, что позволило бы им не только достроить дома, но и выкупить соседний участок. Сделка должна была сделать их по-настоящему богатыми. Инвестор, солидный мужчина по имени Сергей Валерьевич, назначил финальную встречу для подписания документов в своем офисе в «Москва-Сити».
На встречу приехали все трое учредителей. Вадим и Антон сияли. Ира была спокойна и сосредоточена.
— Ну что ж, господа, — сказал Сергей Валерьевич, изучив документы. — Проект интересный, перспективный. Я готов войти. Мы создаем новую управляющую компанию, куда переходят все активы вашего ООО. Доли распределяем…
— Минуту, — прервала его Ирина.
Все взгляды обратились к ней.
— Я хотела бы сделать заявление. Как мажоритарный учредитель ООО «Строй-Перспектива», обладающий правом принятия ключевых решений, я выступаю против данной сделки.
В комнате повисла тишина. Вадим побледнел.
— Ира, ты что несешь? — прошипел он.
— Более того, — продолжила она, не обращая на него внимания и глядя прямо на инвестора. — На основании пунктов 7.4 и 8.2 нашего устава, в связи с нецелевым расходованием средств и действиями, наносящими ущерб компании, я ставлю на голосование вопрос об исключении из состава учредителей господина Вадима Игоревича и господина Антона Павловича. Поскольку у меня 51% голосов, решение считается принятым.
Она положила на стол папку с документами.
— Здесь, Сергей Валерьевич, вы можете ознакомиться с финансовой отчетностью, которая велась мной лично. «Представительские расходы», завышенные зарплаты, фиктивные договоры на оказание консультационных услуг. Думаю, вам будет интересно посмотреть, как мои партнеры планировали «осваивать» и ваши инвестиции.
Антон вскочил, опрокинув стул.
— Это… это рейдерский захват!
— Это аудит, — поправила Ирина. Ее голос был ледяным.
Вадим смотрел на нее так, будто видел впервые. В его глазах был ужас, непонимание и запоздалое прозрение.
— Ира… зачем?
Она наконец повернулась к нему. Впервые за эти месяцы она позволила себе посмотреть ему прямо в глаза, не скрывая презрения.
— «С нее можно деньги тянуть и тянуть, пока не лопнет». Помнишь? Я случайно подслушала. Оказалось, она не лопнула. Она просто научилась считать.
Эта фраза ударила его сильнее пощечины. Он обмяк, ссутулился. Вся его напускная уверенность слетела, как дешевый парик.
Сергей Валерьевич медленно пролистал документы, которые принесла Ирина. Затем поднял глаза на окаменевших Вадима и Антона.
— Господа, я думаю, наша встреча окончена. С вами я дел иметь не буду. А с вами, Ирина Викторовна, мы, пожалуй, еще поговорим. Мне нравятся люди, которые умеют считать деньги.
Он встал, давая понять, что аудиенция окончена.
Ирина вышла из небоскреба и сделала глубокий вдох. Она не чувствовала радости или триумфа. Только огромную, звенящую усталость. И пустоту. Она избавилась от опухоли, но шрам останется навсегда.
Дома ее ждал Вадим. Он сидел на кухне, тот самый Вадим, который еще утром казался хозяином мира, а теперь выглядел как побитый пес.
— Ты все это спланировала? — тихо спросил он.
— Да.
— Ты могла просто уйти.
— Могла, — кивнула она. — Но я решила вернуть свое. С процентами. Квартира, в которой мы живем, в залоге у банка. Кредит я брала на себя. Так что у тебя есть двадцать четыре часа, чтобы собрать вещи и съехать. Можешь поехать к маме. Расскажешь ей, как ее гениальный сын снова все потерял.
Он смотрел на нее, и в его глазах больше не было ни обаяния, ни любви, ни даже ненависти. Только пустота. Он был раздавлен.
— Ты меня никогда не любила, — прошептал он. Это была его последняя, жалкая попытка уязвить ее.
— Я тебя любила, — ответила Ирина, снимая с пальца обручальное кольцо и кладя его на стол. — А ты любил мои деньги. Мы оба ошиблись в выборе объекта любви. Только я свою ошибку исправила. А ты остался ни с чем.
На следующий день он уехал. Ирина осталась одна в пустой квартире, наполненной воспоминаниями, которые теперь казались фальшивыми декорациями. Она погасила большую часть кредита деньгами, оставшимися на счетах компании, которую теперь полностью контролировала. Она достроит эти дома сама, с новым, надежным партнером.
Вечером ей позвонила Светлана Игоревна. Ее голос дрожал от слез и негодования.
— Как ты могла так поступить с Ваденькой?! Ты разрушила его жизнь! Он верил тебе!
— А я верила ему, Светлана Игоревна, — спокойно ответила Ирина. — Оказалось, зря.
Она нажала отбой и заблокировала номер.
За окном зажигались огни большого города. Впереди была новая жизнь. Непростая, без сказок про океан и принцев. Но это была ее жизнь. И только она теперь будет решать, на что ее тратить. Душа не развернулась. Она сжалась в тугой, холодный комок. Но впервые за долгие годы Ирина чувствовала под ногами твердую землю.
