Кино сделано довольно добротно, однако, некоторые огрехи все-таки встречаются. Напомню, что мелодрама Владимира Меньшова стала лучшим фильмом 1980 года по опросу читателей журнала «Советский экран», и получила Оскара. Сегодня мы не будем занудствовать в духе «а вот Люда входит в подъезд в одних тапочках, а выходит в других».
Ловля блох и изучение фильма под микроскопом — не наше дело. Сегодня мы рассмотрим исключительно смысловые ошибки создателей «Москва слезам не верит», нарушение исторической действительности.
Иными словами, какие именно артефакты в 1958 году еще не существовали, но непостижимым образом все-таки попали в великую кинокартину Владимира Меньшова, которую мы все так любим?
Действие первой серии происходит летом 1958 года. Именно летом Екатерина завалила вступительные экзамены и летом профессор Тихомиров едет отдыхать на юг.
Итак, когда Катерина идет по вечерней Москве, из окна звучит песня Giamaica. Отмечу, что первый сингл со знаменитой композицией действительно был выпущен в 1958 году.
Вот только в СССР песня приобрела огромную популярность в исполнении совсем даже не Лучано Вирджилли, а Робертино Лоретти. Это случилось четырьмя годами позже, в 62-м, после выхода одноименной пластинки. В фильме звучит голос именно Лоретти, а не Вирджилли.
Катя заходит в общежитие. На заднем плане очень хорошо различима песня Булата Окуджавы «Дежурный по апрелю». Булат Шалвович напишет ее двумя годами позже, в 1960-м. Между прочим, песня посвящена Жанне Болотовой, которая взаимностью Окуджаве не ответила.
Кстати говоря, по ходу сделал любопытное наблюдение. Женщина в общежитии поет песню Раджа «Авара я» из кинофильма «Бродяга», вышедшего на экраны в 1951 году, так что здесь с хронологией все в порядке. Эту же мелодию напевает Кукушкин (Михаил Пуговкин) в «Штрафном ударе» (1963).
Катерина и Людмила идут по площади Маяковского (ныне Триумфальная). Памятник Владимиру Владимировичу открыли 28 июля 1958 года, и рядом с ним стали устраиваться чтения стихов. Вроде бы все нормально, да вот беда: тоннель под площадью соорудили только в 1960 году. А на скриншоте он уже имеется, машины едут под землей.
Вот как на самом деле выглядело место, где шли подруги (1947 год, с Pastvu.com). Как видите, автомобильное движение полным ходом, а на кадре из фильма выше его уже нет.
Теперь переходим ко встрече с Иннокентием Смоктуновским. Сначала на заднем плане проезжает вполне подходящий реквизитный «Москвич».
Ой, а это что такое? Машина времени или все-таки Волга?
Люда садится в метро на станции «Новослободская».
А в следующем кадре, не сходя с поезда, оказывается на «Охотном ряду». Здесь имеется сразу несколько проколов.
Во-первых, доехать напрямую с Новослободской до Охотного ряда нельзя. Нужно сделать пересадку с Кольцевой линии на «красную» Кировско-Фрунзенскую линию.
Во-вторых, за спиной Люды хорошо видна пересадочная табличка на ту же самую красную линию, по которой она вроде бы и едет!
Киноляп. Все дело в том, что в 1978 году, когда Меньшов снимал «Москва слезам не верит», станция «Охотный ряд» называлась «Проспект Маркса». А следовательно, название станции за спиной Гурина и Людмила не настоящее. Буквы приклеили специально для фильма. Эпизод снимали на другой станции, скорее всего это та же самая «Новослободская».
Темнокожий студент в библиотеке пишет ручкой BIC. Такие ручки появились в конце 1970-х годов, а в СССР еще позже.
Дуэт Павла Рудакова и Леонида Нечаева поет такую частушку:
*
Однако к 1957 году СССР запустил в космос только искусственные спутники Земли «Спутник-1» весом 83 килограмма и «Спутник-2» с собакой Лайкой на борту весом 508 килограмм. Если же речь в частушке шла про ракетоноситель «Восток» с Юрием Гагариным, он действительно весил почти 5 тонн (4739 кг), вот только его отправили в космическое пространство через три года после событий фильма — 12 апреля 1961.
Еще одна машинка, не слишком подходящая к 1958 году. На скриншоте видно плохо, в динамике очень хорошо.
В заключение добавлю, что Катерина сообщает Людмиле, что ее дядя Леша живет в высотке на площади Восстания, и туда же подруги заселяются.
Однако, интерьер холла снимали в другом элитном доме — на Котельнической набережной.
Но это не киноляп, а скорее художественная задумка выдающегося режиссера Владимира Валентиновича Меньшова — ведь на Котельнической подъезд намного помпезнее.
