Порой режиссерам приходится быть психотерапевтами и проворачивать целые операции, чтоб уговорить актеров сниматься там, где они не хотят. А порой всей съемочной группе надо умудриться как-то завуалировать отсутствие в кадре исполнителя важной роли.
Рассмотрим 5 интересных примеров со съемок известных фильмов СССР.
1. «А говорил, порожняком пойдем!»
Такой укор героя Георгия Вицина персонажу Евгения Леонова помнят все. Советскую комедию «Джентльмены удачи» Александра Серого мы до сих пор любим, в том числе за веселую сценку, где сбежавшим по сюжету пришлось ехать в бочке с (якобы) цементом.
Между тем для съемок она казалась одной из самых сложных. И не только потому, что надо было придумать консистенцию, похожую на цемент, в котором могли бы сидеть, дышать, двигаться и вообще оставаться живыми 3 человека. Но еще и потому, что один из главных актеров… отказывался принимать в сценке участие.
Как внезапно оказалось, Савелий Крамаров весьма неуютно чувствовал себя в замкнутых помещениях. Поэтому он наотрез отказался влезать в бочку.
В итоге съемочной группе пришлось идти на разного рода ухищрения, маскируя его отсутствие в кадре.
И сделали они это отлично. Признайтесь: вам наверняка и в голову не приходило, что в кадре в данной сценке… не Крамаров.
2. «Для Атоса это слишком много, а для графа де Ла Фер слишком мало»
В Сети распространены истории о поисках и съемках Атоса в советском фильме Георгия Юнгвальда-Хилькевича «Д’Артаньян и три мушкетера».
Любопытно, что на эту роль пробовались и Василий Ливанов, и Юрий Соломин. Но 2-го не утвердили, а 1-й, получив согласие режиссера, внезапно… впал в зaпoй.
В результате режиссер пригласил актера, который понравился ему в роли Воланда в спектакле Театра на Таганке: Вениамина Смехова.
Но и с этим Атосом время от времени возникали проблемы. Главное было в том, что съемки вели в Oдecce, а Смехов одновременно с ними играл в театральных постановках. И ему приходилось разрываться между городами, летая на самолетах.
Разумеется, при таком графике во всех 100% сцен ему поучаствовать не удалось. Пришлось заменять его дублером. Так, приглядевшись, можно понять, что в сцене оплакивания д’Артаньяном Констанции Атос старательно убирает лицо от камеры, то поворачиваясь боком, то заслоняясь рукой, то низко склоняя голову.
3. «Но развяжет язык молчаливый гранит, и холодное прошлое заговорит»
В советском фильме Сергея Тарасова «Стрелы Робин Гуда» в роли шута должен был выступить Владимир Высоцкий. Однако ситуация сложилась так, что он на съемки не попал. Более того, художественная комиссия раскритиковала и песни в его исполнении.
В результате в роли шута снялся Юрий Каморный, а саму картину смонтировали в 2 вариантах:
1) режиссерской, где звучали песни Высоцкого;
2) прокатной, т. е. дошедшей до массовой публики, где звучали песни Раймонда Паулса.
В некоторых СМИ ходит легенда, что в знак солидарности (и просто из обиды) с Высоцким исполнитель главной роли Борис Хмельницкий решил сам своего персонажа не озвучивать. Пришлось приглашать на озвучку Робин Гуда другого человека – Александра Белявского, известного вам по роли Фокса.
Впрочем, другие СМИ уверяют, что Хмельницкий просто заикался, поэтому его героя вынужденно заставили говорить голосом другого актера.
4. «Командир обязан думать. Думать, а не просто шашкой махать»
Что ни сделаешь, чтобы фильм получился хорошим… Порой режиссеру приходится быть чуть ли не психоаналитиком.
Василий Лановой в картине Владимира Рогового «Офицеры» сниматься не хотел. А начав-таки, долго пробуксовывал, поскольку не мог понять логику сюжета и поступки собственного героя.
И, пожалуй, это непонимание близко реакции многих зрителей: почему Люба выбрала Алексея, а не Ивана; отчего сам Варавва не добивался той, которую любил всю жизнь?
Кроме того, актер был не в ладах с игравшим его главного друга Георгием Юматовым, который с юности ревновал Ланового за то, что именно тому досталась роль Павки Корчагина.
Причем, что любопытно, по сценарию герой Юматова должен был лидировать, а Лановому надо было под него подстраиваться, но получилось наоборот – внимание телезрителей на себя перетянул живой, романтичный, обаятельный Варавва.
И вот режиссеру пришлось вести с Лановым долгую беседу, объясняя, отчего его персонаж такой пассивный. Мол, он символизирует не любовь и лирику, но военную силу и действие. Не зря ведь:
- фильм назван «Офицеры», а не, допустим, «История любви» или еще как-то в этаком роде;
- своеобразным девизом картины (и девизом нашей нынешней ситуации…) стали известные слова «есть такая профессия – Родину защищать». Заметьте, в сюжете не говорилось о том, что, к примеру, военный должен любить семью, возвращаться к любимой и проч. Нет, речь шла именно о защите Родины, подразумевая долг Человека, Мужчины, Офицера.
Поняв это, Лановой к съемкам вернулся. В итоге мы получили один из лучших советских фильмов, а сам он сыграл одну из наиболее звездных своих ролей.
Ну, а с Юматовым они во время съемок помирились.
5. «Я (!!) сказал!»
Еще одна «психоаналитическая» история связана со всё тем же Высоцким. Во время съемок фильма Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» известному барду пришлось часто сотрудничать со своим тезкой – Владимиром Конкиным.
Именно пришлось, поскольку сам Конкин потом признавался в интервью, что Владимир Семенович вел себя слишком сложно. Под него почти невозможно было подстроиться. Только что он улыбался и был самим обаянием… и вдруг резко переходил к крикам и упрекам.
Играть в такой атмосфере было очень сложно. И Конкин после одного из трудных дней просто собрал вещи и хотел уехать домой, забросив участие в фильме.
А помог Шарапову его фронтовой друг Левченко. То есть Конкина поддержал актер Виктор Павлов. Он и сам по себе был довольно веселым, легким, добродушным, и к коллегам по съемочной площадке относился дружелюбно.
Вот и в данном случае, поняв, к чему идет дело, он практически провел целую психотерапевтическую операцию, причем весьма креативно, с максимально индивидуальным подходом, да еще и с юмором.
Впрочем, никаких хитроумных приемов он не использовал. Павлов просто вызвал Конкина на улицу и стал ему читать сценарий. Причем он все слова проговаривал настолько смешно, что у Конкина, по его же признанию, «ножки крестиком были, задыхался – так хохотал».
Профессиональные психотерапевты были бы довольны этаким приемом!
Доволен был и Владимир Алексеевич: «Этот гений вырвал из меня клещами неправильный ржавый гвоздик сомнений и горечи. Я остался и продолжил работать».
