В 1981 году актер Валентин Гафт рассказал режиссеру Эльдару Рязанову о том, как сочиняет эпиграммы, и как относится к тому, что некоторые коллеги отвечают на них.
Интересно, что к этому жанру актера подвиг замечательный актер и художник Юрий Богатырев, с которым они делали вместе стенгазету. Богатырев рисовал шаржи, к которым Гафт придумывал строки.
— Юра замечательный художник. И он знает, что если бы не было бы его, может я бы не сочинял свои эпиграммы. Юра работал в театре «Современник» с 1971 по 1973 год, я там был редактором нашей стенгазеты. Я случайно увидел рисунки Юрия Богатырева, и был просто поражен, после чего тут же привлек его в стенгазету. С тех прошло много лет, и к Новому году с того времени я иногда сочиняю. Теперь я люблю сочинять, и буду сочинять.
Ведь, что такое эпиграмма? Это сродни карикатуры, это шарж дружеский, пародия. Это увеличивает число врагов. Не со стороны тех, кому я пишу, а тех, кто их защищает. Но всегда все эпиграммы, которые я сочиняю, читаю, в первую очередь тем, кому они посвящены.
Эпиграмма о Лие Ахеджаковой родилась одна из первых, это был простой экспромт.
— Я ей сказал, Ахеджакова, так много слов, рифмующихся с твоей фамилией. И тут родилось: «Всегда играет одинаково артистка Лия Ахеджакова». И я ей уточнил, что одинаково хорошо. Хотел бы я так одинаково играть, как она.
Еще один из первых «под прицел» Гафта попал режиссер Александр Митта.
— Митта мне как-то сказал: «Мой сын удивляется, что ты до сих пор не написал на меня эпиграмму». То есть Митта очень крупный режиссер, надо эпиграмму на него. У него был День рождения, ну, если сын просит, то, пожалуйста. «У вас, как и у всех, Митта, есть ахилесова пята. Вам Богом было суждено пятою вляпаться в кино».
Александр Наумович «перенес» эпиграмму хорошо, говорит Валентин Иосифович, потому что у этого человека – замечательное чувство юмора.
Есть у Валентина Гафта и предновогодняя эпиграмма Андрею Мягкову: «Не будь иронии в судьбе, мы бы не знали о тебе». Как отреагировал Андрей Васильевич, актер уточнять не стал.
А вот Ролан Быков сам сочинял эпиграммы, поэтому и Гафт не мог остаться в долгу.
— Они оставались у него в памяти, потому что никто о них не знал. Он намного лучше меня сочинял. У меня есть любимые его эпиграммы. Мне хотелось много хороших слов Быкову сказать, поэтому получилось чуть длиннее, чем эпиграмма: «Ему бы в сборную по баскетболу, какой-то черт сидит в нем, бес. Всего-то два вершка от пола, но звезды достает с небес».
Труднее всего в фильме петь. Это сложнейшее дело, и хорошо, что некоторые актеры не боятся это делать. Еще лучше, когда у них получается, ведь далеко не каждый артист обладает достаточными вокальными данными.
— Зритель любит пение, ждет его, поэтому это огромная ответственность. Когда поют драматические актеры и актрисы, это всего три минуты, а сколько надо накопить, сказать, чтобы заразить зрителя. Иногда бывает стыдно за результат. Я позволил себе недоброе – написать одной актрисе: «Уверен, вы запели зря, вам мало разговорной речи? Но, часто ведь и говоря, вам не о чем сказать, и нечем», — говорил Валентин Гафт.
В ответ Гафту не раз сочиняли обидные эпиграммы. Сам он говорил, что любит получать ответные удары.
— Когда получается хорошо, мне даже радостно. Некоторыми ответами я даже горжусь. Вот Сергей Владимирович Михалков написал такие строки: «Когда ты сочиняешь эпиграмму, ты все-таки не рой другому яму». С этим можно согласиться, хотя я понимаю, что злость и юмор это совсем разные вещи. А вот такая эпиграмма драматурга Михаила Рощина: «У Гафта нет ума ни грамма, весь ум ушел на эпиграммы», — вспоминал актер.
