Напомню, что его могила соседствует с могилой его супруги в Троекуровском городе мертвых, и почитатели таланта артистов считают, что обе смотрятся довольно непрезентабельно и неказисто.
Началось же всё с того, что праведному возмущению 63-летнего Леонида Дзюника, российского продюсера и актера, в прошлом – концертного директора великолепных музыкальных коллективов «Smash!» и «Тату», а ныне директора несравненного исполнителя и яркого актера Алексея Воробьева в какой-то момент просто не было предела: «У народных артистов России Андрея Мягкова и Анастасии Вознесенской нет ни памятников, ни надгробных плит. Только православные кресты из дерева.
А рядом роскошные памятники Сергею Юрскому и Валентину Гафту. Скоро 50 лет как по всем каналам каждый год крутят «Иронию судьбы» и фильм «Майор Вихрь»…
Неужели никому не приходит в голову увековечить память двух великих артистов?»
Чего уж там душой кривить, наши славные и близко принимающие к сердцу любую несправедливость пользователи интернета придерживаются аналогичного мнения.
Цитирую этих достойнейших людей, которым самим впору памятники при жизни ставить: «Получается, зарыли и забыли. Вот так у нас всегда»,
«Положенный по закону год давно прошел. Пошевелитесь хоть кто-нибудь, а?», «Как Новый год, так сразу «Иронию…» глядеть, а до её актеров им никакого дела.
Тьфу, противно о таких и говорить», «Просто безобразие, что творится. Ни стыда, ни совести у людей», «Экономят, что ль? Ну ну, доэкономятся», «А где же театральные деятели?
Всё экспериментами на сцене занимаются? А на классических актеров им наплевать», «Эй, вы там, наверху, спуститесь в мир простых людей. Почтите память достойных людей достойно.»
Замечу, что большую часть своей жизни Андрей Мягков и Анастасия Вознесенская беззаветно и самозабвенно посвятили Московскому Художественномму театру, в том числе после раскола, случившегося в нем.
Да и преподавателями они были от Бога. Видя в своих учениках родных детей, которых по какой-то причине не послал им Господь.
Да и патриотами они являлись до мозга костей, хотя, миротворческий посыл Мягкова также вполне достоин уважения: «Я желаю всем украинцам, и с той, и с другой стороны стоящим, только мира.
Для этого нужны воля, ум, выдержка и любовь к ближнему своему. Я желаю и даже прошу, умоляю решить всё мирным путем. Умоляю.»
Короче говоря, эти славные люди определенно могут претендовать на то, чтобы прочно стоящий на ногах и вполне благополучный в материальном плане храм искусств облагородил их последнее пристанище приятным глазу памятником.
Ладно, что нить жизни бесподобно сыгравшей Аню в знаменитой картине «Майор Вихрь» Вознесенской прервалась в январе нынешнего года.
Почва в её могиле ещё не просела как следует, и риск перекоса и заваливания возможной конструкции весьма существен.
Но ведь Женя Лукашин, Новосельцев и Алеша Карамазов отечественного экрана отдал Богу душу без трёх месяцев два года назад, и за это время сооружением приличного надгробия вполне можно было озаботиться.
Даром, что занимающий ответственный пост в театре Константин Хабенский даже снимался с Мягковым в одной ленте.
Да, да, вы не ошиблись, в разнесенной критиками в пух и прах «Иронии судьбы. Продолжение». Но это уж вопрос к создателям картины, а не к актерам.
Главное, что, по мнению поклонников Мягкова и его супруги, коли бы руководство храма искусств обратилось к труппе с просьбой скинуться, неужели бы артистический люд не наскреб по сусекам нужной суммы?
Слов нет, монумент, увенчивающий последний приют Юрского, служившего верой и правдой театру имени Моссовета, оставляет самое благоприятное впечатление, всё там исполнено с надлежащим вкусом, соответствующим чувством, с правильной расстановкой акцентов.
Но ведь деньги на сооружение данного надгробия давали исключительно члены семьи покойного.
Особая признательность, конечно, наследнице дяди Мити, Ивана Сергеевича Груздева и Остапа Бендера советского кинематографа Дарье Сергеевне, которая дабы в высшей степени достойно увековечить память родного человека и одареннейшего актера, ни сил собственных не жалела, ни средств.
И представьте себе, старания этой великолепной женщины увенчались потрясающим успехом, о котором я сказал выше, причем время ни заказчики, ни исполнители ни в коей мере не тянули.
Установкой памятника Валентину Гафту занималась его вдова, наша лучезарная Ольга Остроумова, которая у гроба супруга не сдерживала слез: «Мне выпала честь и счастье прожить с этим человеком рядом, близко довольно много лет.
Я старалась быть его защитницей, товарищем, другом.»
На работу над надгробием и его монтаж она потратила, и это поистине бесценная трата, полтора года.
Да и средства на неординарный и превосходно подчеркивающий индивидуальность изумительного мастера памятник пошли, знать, сугубо личные.
Конечно, следовало бы о нём рассказать отдельно и как-нибудь это сделаем обязательно, а сейчас вкратце замечу, что памятный знак выглядит так.
Массивный камень украшает сердцевину мемориала. А на одной стороне возвышенной надгробной плиты специальным способом начертаны берущие за живое поэтические строки, написанные самим Гафтом:
«Заняв у вечности мгновенье,
Мы доживаем не спеша.
И после долгого терпенья
Из нас, как Божий знак спасенья,
Как выстрел, вырвется Душа…»
Но с памятниками Юрскому и Гафту в основном всё ясно.
Однако, как я уже заметил, Бог детей Мягкову и Вознесенской не дал.
Правда, на двоих у них было восемь племянников, но, они, вероятно, сверхзанятые и сверхбедные люди, живущие от получки до получки. Все в нашей жизни может быть, ни от чего нельзя зарекаться.
Кроме того, супруги, которые были вместе чуть ли не шесть десятилетий, занимались своей благотворной и животворящей деятельностью в искусстве в ту пору, когда оклады и вознаграждения в их сфере были не сравнимы с нынешними умопомрачительными суммами, и соответственно всё нажитое парой непосильным трудом исчислялось какими-то жалкими крохами.
Я уж не говорю о резком обесценении денежных сбережений граждан СССР в результате шоковой терапии и гиперинфляции начала 1990-х, о которых некий товарищ из Питера рассказывал следующее: «Павловскую денежную реформу помню отлично.
Бабка побежала в сберкассу, обменять какие-то купюры, а там уже другие бабки в очереди бьются насмерть. Остальные в нашей семье не были жадными до денег.
На них все равно ничего особо купить уже нельзя было, так они и остались у нас как фантики. Но плач везде стоял великий, это прибавило людям седых волос.
Представьте, были у тебя деньги — и вдруг их нет. Это выглядело как грандиозный обман.»
В общем, люди из сети просто рвут и мечут.
И буквально требуют потрясти как следует мошну Министерства культуры нашей великой Федерации, щедро финансируемых правительством государственных телеканалов и вполне обесченного всем Московского Художественного театра.
Дабы надгробие кровь из носу стояло. И чем скорее тем лучше.
А я, товарищи, думаю так. Вероятно определенные люди ждут момента, когда пройдет год со дня похорон и Вознесенской, дабы объединить обе могилы в одну памятную композицию.
Так что, может, не надо гнать лошадей и наводить тень на плетень преждевременно?
А то ведь у нас как сплошь и рядом бывает—поводы для переливания из пустого в порожнее высасывают из пальца либо берут с потолка, лишь бы шум непонятно из-за чего поднять и выгоду из этого липового кипеша извлечь.
